ВТОРОЙ. Устранение паразитных видов деятельности из работы в целом, однако при согласованности сохраняемых видов деятельности с биоритмикой человека.

В основе оптимизации организации деятельности лежит хронометраж рабочего времени. Хронометраж рабочего времени предполагает анализ процесса трудовой деятельности работника или коллектива, в ходе которого:

·    процесс трудовой деятельности рубежами дискретного контроля расчленяется на разнородные составляющие, совокупность которых представляют в форме сетевого график, в котором каждое действие может быть связано с тем или иным конкретным работником;

·    продолжительность каждой составляющей хронометрируется по факту либо единоразово, либо собирается статистика, которая впоследствии обрабатывается;

·    из всего множества составляющих выделяются:

Ø     безусловно необходимые в работе действия (пример: при монтаже станка на фундаменте рабочий присаживается на корточки, налагает на шпильку шайбу, после чего навинчивает на шпильку гайку);

Ø     отдых как необходимая биоритмически обусловленная фаза для подготовки к очередным безусловно необходимым действиям (пример: навернув гайку, перед тем как перейти к следующей позиции, чтобы навернуть гайку на очередную шпильку, рабочий распрямляется и разминает мышцы спины и ног);

Ø     паразитные по отношению к выполнению работы действия, которые не являются ни безусловно необходимыми, ни биоритмически обусловленным отдыхом в процессе работы (пример: рабочий постоянно поднимает и кладёт в карман ключи от бытовки, выпадающие из нагрудного кармана его куртки всякий раз, когда он наклоняется: паразитные действия — устранить, для чего необходимо снабдить рабочего спецодеждой, в которой карманы застёгиваются на молнию либо на липучку).

Ø     разрабатываются мероприятия по устранению паразитных действий (изменение расположения рабочих мест и компоновки каждого из них, перераспределение обязанностей между членами коллектива, введение новых, совмещение и ликвидация каких-то должностей, обучение смежным профессиям и более эффективным приёмам труда);

Ø     разрабатываются мероприятия по более эффективному осуществлению безусловно необходимых действий (изменение расположения рабочих мест и компоновки каждого из них[268], перераспределение обязанностей между членами коллектива, введение новых, совмещение и ликвидация каких-то должностей, обучение смежным профессиям и более эффективным приёмам труда);

·    формирование и обсчёт сетевой модели деятельности соответствующей новой её организации;

перевод управления на новую организацию деятельности.

7.8. Общественные потребности и реальная практика управления 

Общество для обеспечения своего развития и благополучия нуждается в организации самоуправления и управления, в их совершенствовании.

Однако вопреки этой насущной и год от года всё более актуальной потребности в России наших дней:

·    с одной стороны — управленческие дисциплины в системе профессионального образования, в том числе и высшего, либо полностью отсутствуют, либо содержание учебных курсов носит такой характер, что теоретические знания невозможно связать с управленческой практикой (при этом большинство курсов «теории управления», соответствующих образовательным стандартам Российской Федерации по специальности «Государственное и муниципальное управление» — бессодержательны, не дают представления об управлении как о процессе, и потому вредны);

·    с другой стороны — сама управленческая практика в деятельности государственного аппарата, а так же и в бизнесе, по своему характеру такова, что представители профессионального управленческого корпуса не нуждаются в адекватных социологических и управленческих знаниях и навыках их применения.

Причины такого положения дел тоже носят двоякий характер:

·    С одной стороны — в обществе избыточно широко распространены иждивенчески-паразитическое (а если соотноситься с типами строя психики — скотское) отношение к власти (они нам должны, а мы им ничего не должны) и убеждённость в том, что невозможно оказать воздействие на власть (это действительно так, если члены общества в своём большинстве управленчески безграмотны, что и обрекает их на недееспособность). В таких социальных условиях возникает корпоративная монополия на власть, а ей сопутствует монопольно высокая цена (в чём бы она ни выражалась) на продукт управленческого труда — разного рода управленческие услуги.

·    С другой стороны — у власти как у корпорации-монополиста, объединяющей управленцев-профессионалов, работающих в структурах государства и бизнесе[269], в общем-то нет причин для того, чтобы они действительно думали о совершенствовании управления — им и так живётся лучше, чем подвластному обществу: они сами назначают себе как легальные зарплаты, намного превосходящие зарплаты в массовых профессиях, так и нелегальные «откаты» и прочие поборы.

В условиях монопольно-корпоративного социального статуса управленцев и монопольно высокой цены на продукт управленческого труда совершенствование управления и сама управленческая деятельность многим «профессионалам» управленцам, находящимся на вершине иерархии власти, — в силу пороков их нравственности — представляется излишне хлопотной обузой к тем социальным благам, которые позволяет получить властный статус.

По данным «Инженерной газеты» (№ 45, 1992, «Не заглядывай в карман начальства») к 1980 г. соотношение зарплаты высшей администрации к среднестатистической составляло: в США — 110 раз; в ФРГ — 21 раз; в Японии — 17 раз. Если оценить стоимость гособеспечения высших партийных и государственных чиновников в СССР в период 1970‑х — 1980‑х гг., то в этом списке СССР окажется впереди США.

По качеству управления, выражающемуся в производительности общественного труда, в качестве выпускаемой продукции и темпах разработки и освоения новых видов продукции в массовом производстве, эти страны уже тогда следовали в обратном порядке.

За прошедшие почти тридцать лет «рейтинги» названных стран и тенденции их дальнейшего развития не изменились: СССР рухнул, а Россия увязла в кризисе, сохраняя многократное превосходство всевозможных «топ-менеджеров» от финансов и от политики в доходах над среднестатистическим уровнем (Россия по этому показателю в 2006 г. входит в тройку лидеров); в США научно-технический прогресс имеет место во многом на основе «скупки мозгов» и нарастают проблемы с долларом, утратившим позиции монопольно неоспоримой мировой валюты; ФРГ в среднем благополучна; Япония — успешна при том, что не имеет своей сырьевой и энергетической базы.

Это означает, что в названных странах ошибки управления в масштабах общества в целом по своей тяжести обратно пропорциональны кратности отношения зарплаты высших управленцев (как в госаппарате, так и в бизнесе) к среднестатистической.

На это же соотношение доходов топ-менеджеров и качества управления обращает внимание в своей книге «Дерзость надежды. Мысли о возрождении американской мечты» (С-Петербург, «Азбука-классика», 2008 г.) и Б. Обама, избранный президентом США 05.11.2008 г.:

«В 1980 году среднестатистический исполнительный директор получал в сорок два раза больше, чем среднестатистический рабочий[270]. К 2005 году это соотношение достигло двухсот шестидесяти двух к одному. Лагерь консерваторов, к которому принадлежит и редакция «Уолл-стрит джорнал», оправдывает эти астрономические суммы и гигантские акционерные доли необходимостью привлечения талантливых руководителей и настаивает, что экономика государства лучше функционирует тогда, когда у руля стоят толстые и красивые топ-менеджеры. Но такой резкий рост доходов руководящего звена никоим образом не связан с улучшением экономических показателей. Дело обстоит иначе — самые высокооплачиваемые руководители за последние годы допустили серьёзные провалы в росте доходов своих компаний, уменьшение стоимости их акций, массовые увольнения, сокращение размеров пенсионных фондов[271].