После этого Юзек и Мариана работали всю ночь. В душном бункере горела карбидка, воздух был пропитан гарью.
Гриша с Андреем ушли на “акцию”, так они называли свои вылазки. Это выражение перешло к разведчикам от польских партизан. Они вели постоянное наблюдение за движением по железной дороге.
Оля свернулась на сколоченной из досок кровати. Она целые сутки не спала, ходила в разведку, и теперь Юзек и Мариана разговаривали шепотом. Даже чихнуть или кашлянуть не решались, чтобы не спугнуть чуткий сон товарища.
Вначале Мариана диктует, а Юзек пишет. Потом оба переписывают текст вновь и вновь. Так рождаются листовки. Мариана отстает от Юзека. Она недостаточно знает польскую грамматику и боится выдать себя. Ведь она молдаванка, а не полька. Но Юзек и все, кто знает пани Нелю, убеждены, что она полька.
Уже выросла целая пачка листовок. В них кратко, но ясно сообщается положение на фронтах. В конце крупными буквами написано:
“Друзья поляки! Немцы вас обманывают. Советский Союз победит. Его цель - помочь полякам освободиться от фашистов. Польша будет свободной и самостоятельной. Советскому Союзу не нужны чужие территории. Боритесь! Наносите фашистам удары с тыла. Это ускорит освобождение Польши.
Hex жие вильна Польска!”
На следующий день Юзек нашел надежных людей. Они быстро распространили листовки среди населения. Позже разведчики с удовольствием узнали, что число листовок выросло почти в сто раз. Члены “Армии Людовой” размножили их и распространили в народе.
Немцы рассвирепели. Они устраивали облаву за облавой.
Активизировались и фашистские прислужники.
Выполняя приказ “правительства” Миколайчика, они стали охотиться за советскими парашютистами, находящимися на территории Польши, ловили и убивали польских партизан, коммунистов. Надеясь, что этот приказ является тайным, аковцы действовали скрытно. Они всячески старались разыскивать советские группы, но безуспешно. Тогда они решили для этой цели использовать Юзека.
Однажды в воскресенье Юзек отправился в костел. Несмотря на прогрессивные взгляды, молодой поляк, как ни странно, был очень религиозен. Его мучила совесть, что он больше двух воскресений не бывал в костеле. Он не раз удивлялся Мариане:
- Як пани Неля може? Костел обязателен для каждого поляка и полячки. Это наша клятва с детства, - говорил он Мариане и вспоминал польскую клятву, которую она так тщательно изучила еще год тому назад:
“Кем ты естеш?
Поляк малый.
В цо ты вежешь?
В орял бялый…”
и так далее. Но она каждый раз отвечала коротко, стараясь не обидеть его религиозных чувств:
- Я, пан Юзек, верю в бога без ксендза. Сердцем верю.
И вот в этом-то костеле, святом, как верил Юзек, месте и схватили его аковцы.
- Парашютисты или смерть, - объявили ему прислужники Миколайчика. - Радистка вместе с рацией нам нужна.
Юзек сразу прикинул обстановку: откажись он сразу, его не выпустят. И он решил схитрить.
- Уже давно я о них ничего не знаю. Несколько месяцев, как они ушли из наших краев. Нужно время, чтобы найти их, - сказал он. Желая проверить, знают ли аковцы местонахождение группы разведчиков, он спросил:
- А может, Панове, знают, где они? Может, подскажете?
- Знали бы, тебя не спрашивали. Ты один можешь указать их местопребывание. Это приказ нашего командования, - заявил офицер. На всякий случай он приказал арестовать Юзека.
Но не зря Юзек изучил повадки аковцев. Сейчас это ему пригодилось. Юзеку удалось бежать.
Он рассказал Мариане о приказе из Лондона и требованиях лже патриотов Польши.
- Идиоты! Они думают, что я продаюсь за деньги. Радиста подай им. Они не знают, какое место этот радист занимает в нашей жизни! - при этих словах он поцеловал руку Мариане.
- Вам, Юзек, придется сейчас законспирироваться строже, как и нам, - сказала Мариана. - В ближайшие дни переменим место. Есть приказ отойти дальше в тыл.
- Я самый счастливый человек, - сказал Юзек ночью Андрею, лежа рядом с ним в кювете около железнодорожного полотна. Они выжидали благоприятной минуты для перехода дороги.
- Вам, русским, наверно, трудно понять человека, который рвется на волю, а его держат в клетке, как узника.
Сколько лет мы уже невольники. А теперь, может, даст бог, и поляк вздохнет свободно. Я могу сейчас горы сдвинуть, чудеса творить, - горячо шептал Юзек на ухо Андрею.
- Ш-ш-ш! - Андрей пожал ему руку. Невдалеке послышались шаги. Разведчики всмотрелись в темноту. Прямо на них двигались два солдата. Андрей дернул шнур, предупреждая Мариану, Гришу и Ольгу. Те лежали метров на сто правее, охраняя рацию. Все прижались к земле, пережидая, пока немцы обойдут свои участки и вернутся в сторожку. Тогда разведчики должны перебежать дорогу. Это было нелегким делом. Откос очень круто поднимался к полотну. Достаточно кому-нибудь из разведчиков сорваться с откоса, чихнуть или кашлянуть, как их тотчас обнаружат: при сторожке всегда дежурит взвод солдат.
Группа рассчитывала после перехода железной дороги заминировать полотно, а встреча с солдатами охраны может провалить все дело вообще.
Как только тройка получила второй сигнал, что означало “время перелезать” - Мариана, Ольга и Гриша тихо поднялись к полотну, ползком перебрались через линию и незаметно спустились в кювет. Потом поднялся Андрей и заложил мину под рельсы.
Юзек остался последним. Его задачей было прикрывать отход товарищей, отвлекая на себя огонь патрулей в случае тревоги.
Гриша, Мариана и Ольга ушли подальше и укрылись в условленном месте. Время тянулось томительно долго.
- Что-то мешкают наши, - шепнула Ольга. - Как бы не обнаружили их.
- Не поднимай панику, - сердито зашептал Гриша. - Что-нибудь было бы слышно, а так тихо.
- Ой, боюсь, - прижалась Ольга к Мариане. - А ты?
- Тоже. Но не разговаривай.
- Сказано бабы, - сердился Гриша. - Не могут без разговоров.
Девушки замолчали. Кругом было тихо. Холод забирался под одежду, ноги окоченели моментально, руки тоже.
Все трое вглядывались в непроницаемую темноту.
Вот, наконец, идут. Но не двое, а трое. Почему?
Гриша взялся за автомат.
- Ольга, приготовь гранату, - приказал он. - Стрелять по моему сигналу.
…“Неужели все? Какой глупый конец”, - подумала Мариана, снимая предохранитель. У нее на всякий случай была запасная граната-лимонка. Другие в безвыходном положении стреляются в висок. Мариана думает не только о себе.
“В висок значит - только себя. А рация? Им останется? Она же секретная. Дудки…” - Держа пистолет наготове, она нащупала в кармане лимонку. Те трое движутся к ним. Один из них идет как-то странно.
Слышится тихий троекратный свист. Это Андрей. Только он умеет свистать по-всякому, подделываться под любую птицу.
Гриша догадывается первый:
- Они волокут немца.
- Зачем вы его взяли? - недовольно спрашивает Мариана.
Другого выхода не было. Остановился, зараза, автомат направил прямо на меня. Решил наверное отличиться, крест заработать, - объяснил кратко Андрей. - Так я его цап. А тут и Юзек подоспел. Справились аккуратно, без шума.
Вот, оказывается, чем была вызвана задержка. Мариана в душе гордится другом. Не ошиблась она, когда в первую же встречу определила, что он самый смелый из всех.
Во рту у немца торчала Андреева шапка, руки связаны за спиной шарфом. На груди у Юзека два автомата.
- Ну, что теперь с ним делать? - спрашивает Мариана.
- Что, что? Отправить в гости к праотцам и дело с концом, - отвечает Андрей. - Небось, не одного нашего жизни лишил. Нечего с ним церемониться. Тем более, что из-за этого гада можем провалиться как пигь дать…
Дальше они идут все вместе. Как всегда впереди Юзек, за ним Мариана-Неля, Андрей, Гриша и Ольга шагают рядом.
- Чем-то напоминает партизанский отряд, правда, Андрей? - спросил Гриша. - Вот бы сейчас в засаду. Аж руки чешутся, все-таки в отряде веселее.
- А здесь интереснее, - возражает Ольга.