В результате крушения поездов враг терял немало своих солдат и офицеров, а вывод из строя железнодорожных сооружений тормозил движение. Так, взрыв белорусскими партизанами 110-метрового моста на реке Дрисса вызвал перерыв в движении на 16 суток. Известны и такие данные. С 1 декабря 1941 года по 1 апреля 1942 года (то есть за 4 месяца) движение на различных железнодорожных участках во вражеском тылу в результате диверсий было прервано в общей сложности более чем на 180 суток [3] .
Исключительно важное значение имела разведывательная деятельность партизанских отрядов и подпольщиков, которую они вели в интересах армии. Разведка в тактике партизанской борьбы являлась одним из видов боевого обеспечения. Без хорошо налаженной разведки ни один партизанский отряд долго бы не просуществовал, ибо партизаны вели борьбу в постоянном окружении превосходящих сил противника, и только умелая разведка помогала партизанам громить врага и уходить из-под его ударов. Что касается разведки, осуществляемой в интересах войск, то она представляла собой важнейшую область во всей боевой деятельности партизан. Они широко вели не только войсковую, но и агентурную разведку. Отважные патриоты постоянно передавали командованию Советской Армии ценные данные о противнике: о его группировке, дислокации воинских частей, перебросках войск и боевой техники, об оборонительных мероприятиях на тыловых рубежах. Часто партизанская разведка добывала и своевременно сообщала на Большую землю чрезвычайно нужные сведения как военного, так и политического характера.
Например, в июне 1943 года разведчики из отряда полковника Медведева, действующего под Ровно, направляясь на очередное боевое задание, зашли в будку сторожа на железнодорожном переезде. В разговоре сторож упомянул, что вчера через его переезд прошли на восток 15 эшелонов с танками какого-то странного желтого цвета. Разведчики доложили об этом командованию отряда. Немедленно была организована проверка, в результате которой выяснилось, что гитлеровцы спешно перебрасывают в район Курской дуги танковые части из африканского корпуса Роммеля. Они так торопились, что не успели даже перекрасить танки: заменить песочный «африканский» цвет серо-зеленым «европейский». Узнать о переброске танковых частей противника на Центральный участок Восточного фронта задолго до начала Курской битвы было, конечно, очень важно для советского командования.
Или вот еще случай. Командир крупного партизанского соединения, действовавшего в Белоруссии в тылу немецкой группы армий «Центр», И.Н. Черный однажды получил по радио от разведчиков следующее донесение: «13 июня, в одиннадцать ноль-ноль, на станцию Брест прибыл эшелон из Варшавы. В составе эшелона четыре пассажирских вагона и семнадцать платформ с грузом, тщательно укрытых брезентом. Поездная бригада немецкая. Со станции перед прибытием эшелона были удалены все местные рабочие и служащие. Работу по смазке букс, проверке тормозов и т. п. выполняла немецкая паровозная бригада с помощью солдат. Эшелон усиленно охраняется. Во время его стоянки в Бресте к путям и станции никого не подпускали. Установить характер груза не удалось. Эшелон убыл в тринадцать пятнадцать направлением Барановичи. Принимаю меры по установлению характера груза. Михаил» [4] .
Разумеется, загадочный эшелон не мог не заинтересовать И. Черного, тем более что гитлеровская пропаганда трубила о появлении какого-то мощного оружия, способного изменить ход войны на Востоке. Всем разведгруппам, расположенным близ железной дороги, был отдан срочный приказ проследить маршрут эшелона, узнать, что за груз на платформах.
Но если наблюдение за движением этого эшелона было для партизанской разведки делом не столь уж трудным, то подобраться к нему и пощупать груз собственными руками оказалось гораздо сложнее. Гитлеровцы тщательно охраняли эшелон, на перегоне он находился только днем. Перед ним во избежание крушения, вызванного диверсиями партизан, пропускали несколько составов с другими грузами.
Первые данные, поступившие от разведчиков, были весьма неопределенные: на платформах под брезентом - не то пушки, не то танки.
Но вот эшелон прибыл на станцию Бытеня, где его уже ждали и «приняли» другие разведчики. Они установили непрерывное наблюдение за таинственным эшелоном. На одной из платформ солдаты охраны, перетягивая брезент, сдвинули его немного в сторону, и разведчики увидели приземистый танк с удлиненным стволом пушки и необычно широкими гусеницами. Это уже кое-что, теперь хоть точно известно, что это не пушки, а танки какой-то новой конструкции. Однако и такие данные мало что значили.
Эшелон стоял на станции всю ночь, и, воспользовавшись темнотой, разведчики подкрались к нему, подслушали разговоры немецких солдат, подобрали кусок немецкой армейской газеты. И вот удача. В газете помещены фотоснимок и краткое описание того самого танка, что стоял на платформе. Утром И. Черный получил донесение, в котором сообщалось, что на платформах находятся новые танки типа «тигр». Экипаж танка 5 человек, лобовая броня 100 мм, а боковая и задняя - 50- 70 мм, вооружен пушкой калибра 88 мм и одним пулеметом. Вес танка - 60 тонн. Это была конкретная информация, весьма заинтересовавшая наше военное командование.
Не станем утверждать, что сведения, добытые разведчиками И. Черного, явились самым первым сигналом о переброске на Курскую дугу новых немецких тяжелых танков, с помощью которых Гитлер намеревался ошеломить советских воинов, но доподлинно известно, что появление на поле боя «тигров», «пантер» и «фердинандов» не явилось неожиданностью для наших войск, они были подготовлены к встрече, располагали даже специальными памятками по борьбе с ними, и под огнем советских орудий новые танки врага тоже горели, словно факелы.
Сила партизанских разведчиков заключалась в тесной связи с населением оккупированных территорий. Активное содействие местных жителей позволяло партизанам следить за противником одновременно в нескольких районах. Одно только партизанское соединение Героя Советского Союза И.Черного имело своих разведчиков в таких крупных городах и железнодорожных узлах Белоруссии, как Брест, Барановичи, Пинск, Ковель, Сарны, Лунинец, Микашевичи, Житковичи. Достаточно взглянуть на карту, чтобы понять, какой обширный район, какие важные в оперативном отношении магистрали держали под своим контролем партизаны И. Черного. А ведь в Белоруссии, как и в других оккупированных фашистами областях, находились еще сотни других партизанских отрядов, еще тысячи людей, не спускавших глаз с противника.
Следует также отметить, что на тактику партизан серьезное влияние оказывали природные условия. Одни условия для боевой деятельности партизан были в Брянских лесах или лесисто-болотистой местности Белоруссии, совсем иные - в горно-лесистых и степных районах Крыма. Отсутствие сплошных лесных массивов, горы с узкими проходами затрудняли маневр крымским партизанам, вынуждали их ютиться на «пятачках» горных вершин, подвергаться частому блокированию со стороны противника. Условия горной местности не позволяли партизанам строить аэродромы и даже посадочные площадки, а это сильно усложняло снабжение их продовольствием и боеприпасами с Большой земли. Они испытывали недостаток продовольствия уже в декабре 1941 года. К тому же оккупантам удалось захватить многие заранее созданные для партизан базы продовольствия и блокировать отряды в тесных горно-лесистых районах. Но, несмотря ни на что, крымские партизаны продолжали упорную борьбу с врагом, отвлекали на себя значительные силы гитлеровских войск, вели постоянную разведку как в своих интересах, так и в интересах фронтового командования.
В октябре 1941 года для борьбы с фашистскими захватчиками был создан Центральный штаб партизанского движения Крыма. Его командующим был назначен герой гражданской войны Алексей Васильевич Мокроусов, а комиссаром Секретарь Симферопольского горкома ВКПб Серафим Владимирович Мартынов.
Ниже на примере Феодосийского отряда мы расскажем о боевых действиях партизан в сложных условиях горно-лесистой и степной местности Крыма.