ПЕРВЫЕ ВЫЛАЗКИ

В первую вылазку было решено послать две группы разведчиков. За ночь им предстояло пройти около тридцати километров, затем днем где-то укрыться, отдохнуть, а на следующую ночь заминировать железнодорожное полотно, взорвать проходящий поезд и успеть отойти в безопасное место.

Шестеро разведчиков ушли на боевое задание. Примерно с километр они шагали вместе, а потом, разбившись по трое, разошлись.

Анненко, Мотузко и Щукин отправились в район станции Сейтлер, а Добровольский, Бондаренко и Вуколов - в район станции Киличи.

Около 10 часов вечера группа Анненко подошла к полотну железной дороги в трех километрах от станции Сейтлер и в ста метрах от сторожевой будки, в которой находилась вражеская охрана. Через каждые 10-15 минут вдоль полотна проходили патрули. Действовать надо было быстро и смело. Рассвет был уже близок.

Иван Анненко ползком приблизился к самому полотну железной дороги и подготовил мину. Жалко, очень жалко было ему, недавнему железнодорожнику, разрушать то, что создали своим трудом советские люди. Но враг не должен, не имеет права пользоваться тем, что является нашим достоянием. Он поставил мину и стремительно отполз к товарищам. Через две-три минуты показался поезд.

С затаенным дыханием разведчики ждали, когда состав взлетит на воздух. Вот уже место минирования прошел паровоз, за ним простучали по рельсам колеса вагонов, а взрыва так и не последовало. Трудно сказать, почему: то ли потому, что была плохо заряжена мина, то ли неправильно установлена, только она не взорвалась. Проверить мину было уже нельзя.

- Да, первый блин комом, - сказал с горечью Анненко и, помолчав, добавил: - Ну, ничего, ребята, завтра сделаем удачнее.

Возвращаться на базу, не выполнив задания, было просто невозможно. Группа Анненко осталась на месте до следующего дня. Укрывшись в стоге соломы, разведчики внимательно наблюдали за движением противника по шоссейной и железной дорогам. Обдумывали причины неудачи.

«Как лучше подготовить мину, чтобы увеличить ее мощность и чтобы она обязательно взорвалась при проходе поезда? Может быть, поставить мину с взрывателем натяжного действия? - размышлял Анненко. - Для разведчиков это опаснее и труднее, но зато больше уверенности, что мина взорвется в нужный момент». На этом варианте и остановились.

С наступлением темноты Анненко и Щукин подползли к полотну и поставили мину, хорошо ее замаскировав.

Примерно часа через два показался воинский эшелон с боевой техникой и вооружением противника, следовавший на Джанкой. На этот раз мина сработала, как и рассчитывали, вовремя, состав пошел под откос, от вагонов остались лишь обломки и, как впоследствии выяснилось, движение на этом участке было приостановлено на 6- 8 часов.

Между тем группа Добровольского вторую ночь пробиралась к намеченному месту. Проходя вечером мимо поселка, разведчики обратили внимание на ярко освещенные окна длинного одноэтажного здания, откуда доносились шум мотора и лязганье железа. «Наверняка какие-то немецкие мастерские», - решили разведчики. Обычно они обходили стороной населенные пункты, но на этот раз решили подойти к поселку и узнать, что же находится в освещенном здании. Двое залегли в кустах полыни, а Петр Бондаренко подполз к плетеной изгороди крайнего строения и прислушался. Во дворе залаяла собака, и тут же открылась дверь дома, на крыльце появилась женщина с миской в руках:

- Чего лаешь? Несу, несу.

Бондаренко тихо окликнул хозяйку. Женщина остановилась, не решаясь спуститься с крыльца.

- Не пугайтесь, я от партизан…

- Да я не за себя боюсь, а за вас - деревня переполнена фашистами.

Из короткой беседы с ней Петр выяснил, что в поселке расквартировано вражеское подразделение технического обслуживания, а в освещенном здании - мастерские по ремонту танков и стрелкового оружия, поступающих со станции Киличи. Такие сведения тоже важны, и разведчики взяли их на заметку.

Не доходя до железнодорожного полотна с километр, между разъездами Киличи и Грамматиково, разведчики остановились на дневку у небольшой речки Индолы. Отдыхали поочередно. Укрывшись в зарослях камышей у самого берега, они вели наблюдение за железной дорогой и будкой (в ней была охрана из четырех человек), а также за проселком, по которому двигались колонны автомашин.

- Обратите внимание, - сказал Добровольский, - в сторону Грамматиково из Феодосии везут боеприпасы и вооружение, а обратно машины идут порожняком. Наверно, боеприпасы в Феодосию доставляются морем, а в Грамматиково расположены склады. Да и поезда в сторону Феодосии тоже следуют порожняком, а обратно - с грузом. Значит, взрывать нужно поезд, идущий из Феодосии, - уверенно произнес он.

Под покровом темноты, соблюдая большую осторожность, разведчики перешли речку и по заболоченному участку доползли до крутой насыпи железнодорожного полотна. Здесь, в топком болоте, и притаились. Мимо по шпалам прошел вражеский патруль, освещая путь карманным фонариком, и скрылся в будке. Бондаренко и Добровольский поднялись на насыпь и заложили под рельсом, вблизи моста, мину. Вуколов прикрывал их и обеспечивал отход. Из будки вышли двое часовых и стали по обе стороны моста.

Поезда не пришлось долго ждать. Его яркие огни осветили железнодорожное полотно. В этот момент часовой обнаружил разведчиков. Гитлеровцы открыли стрельбу и пустили в небо ракеты. Но было уже поздно. Бондаренко быстро сбежал с насыпи, разматывая шнур от взрывателя, и, когда паровоз наехал на заряд, рванул шнур. Раздался оглушительный взрыв, в разные стороны полетели обломки металла и разбитых вагонов, послышались крики и беспорядочная стрельба. Паровоз и 14 вагонов с техникой и живой силой противника были уничтожены. Движение железнодорожных составов на участке между станциями Грамматиково - Киличи прекратилось на 10-12 часов.

Гитлеровцы были в смятении. Не успели оправиться от одного взрыва, как последовал другой и, по всей вероятности, не последний.

Возвращаясь с боевого задания, разведчики группы Добровольского случайно встретились с жительницей поселка Тереклы-Шейх-Эли Симой Кляцкой. Ясные глаза женщины, ее сердечность располагали к себе. Прощаясь с разведчиками, она сказала:

- Мы с нетерпением ждем наших спасителей - советских воинов. А я готова помогать им чем могу.

Когда Добровольский доложил об этой встрече командиру, тот решил встретиться с Симой, поговорить с ней более обстоятельно.

Через несколько дней группа Анненко вновь отправилась на боевое задание.

Неподалеку от станции Сейтлер Анненко установил наблюдение за железнодорожным полотном, внимательно осмотрелся, выяснил, где находится охрана и по какому маршруту следуют патрули, подготовил заряд. Операцию пришлось проводить в трудных условиях, так как охрана находилась почти рядом с намеченным для взрыва участком. Он решил поставить заряд сам, быстро подполз к полотну, поставил мину с взрывателем натяжного действия и отполз к товарищам. Как только патрули услышали шум приближающегося поезда, они пошли в обход и, пользуясь специально приспособленными искателями, неожиданно обнаружили мину. Патрульных было четверо. Они остановились около заряда и, размахивая руками, начали ставить красный сигнал. Анненко приказал взорвать мину. Щукин потянул шнур. Четверо гитлеровцев и большой кусок рельса со шпалами взлетели в воздух. И снова движение поездов было прервано на несколько часов.

Разведчики накапливали опыт. Командование получало все новые и новые сообщения о взорванных железнодорожных эшелонах противника:

23 сентября в 20 часов южнее станции Сейтлер взорван эшелон с автотранспортом, шедший на Джанкой; уничтожено 10 вагонов, паровоз, большое количество автомашин, движение приостановлено на 15 часов.

Через два дня взорван эшелон, шедший также на Джанкой; уничтожено 17 вагонов с живой силой и боевой техникой противника, движение прервано на сутки.