Расположенный юго-западнее Гуджаратский султанат достиг наибольшего могущества при Абу-л Фатх Махмуде, более известным под прозвищем (точное значение которого неизвестно) Махмуд Бегара (1458–1511). Он провел достаточно успешные реформы, пытался упорядочить управление, стремился развивать сельское хозяйство, ремесла, всячески поощрял торговлю. При нем Гуджарат превратился в процветающий край, «мастерскую Индии» и один из главных центров внешней торговли. Впрочем, именно это привлекло сюда европейцев, которые стали основывать фактории на побережье Гуджарата. Султаны Гуджарата постоянно враждовали с восточными соседями — султанатами Хандеш (между реками Нарбада и Тапти) и Малва. Успеху Гуджарата в противостоянии с Малвой способствовала внутриполитическая борьба в княжестве, в котором большую роль играли индусы, занимая ряд ключевых постов в управлении. Это вызвало соперничество с мусульманской знатью, не желающей терять политическое влияние. Кажущаяся победа индусской группировки, монополизировавшей государственное управление при султане-мусульманине, привела к оттоку мусульман из Малвы, ее ослаблению и захвату Гуджаратом в 1531 г. Тем не менее в течение XVI в. сам гуджаратский султанат постепенно слабел. Это позволило португальцам закрепиться во многих портах Гуджарата, а затем облегчило Моголам его завоевание и включение в свою империю в 1573 г.

В центральной части Индии на смену распавшемуся в конце XV в. государству Бахманидов пришел целый ряд султанатов (Биджапур, Голконда, Ахмаднагар, Бидар и Берар), активно боровшихся друг с другом, Ориссой и расположенной южнее империей Виджаянагар. Наиболее сильными из них были Биджапур в Западном Декане и Голконда в Восточном Декане. Династии Адил-шахи в Биджапуре и Кутб-шахи в Голконде были шиитскими. Это усиливало отчуждение между ними и североиндийскими государствами, в которых основная масса мусульман принадлежала к суннитам. Деканские государства, особенно Биджапур, имели тесные отношения с шиитским Ираном. Оттуда поступали новые кадры военных, а также кони, являвшиеся в то время важным стратегическим товаром. Основную массу населения деканских султанатов продолжали составлять представители различных индусских этносов. В XVI в. на территории Голконды шел процесс культурного становления народа андхра (телугу), на территории Биджапура — маратхов.

Основатель Биджапура был женат на маратхской женщине, и она стала матерью его наследника. Индусы назначались на высокие посты в администрации. Языком официальной документации был маратхи. Привлечение маратхских территориальных вождей с их отрядами в армию султана позволяло значительно усилить ее мощь. Правда, это же обстоятельство впоследствии оказалось гибельным для государства. Усилившись, маратхские вожди повели борьбу за независимость и ослабили султанат перед лицом могольского натиска.

В Голконде индусы также играли важную роль в государстве. Ибрахим Кутб-шах (1550–1580) был женат на представительнице «телугу». Он поддерживал телужскую культуру: покровительствовал брахманам и храмам, поощрял развитие языка телугу, при его дворе творили поэты, ставшие основателями телужской литературы. Религиозные праздники обеих конфессий проводились совместно. Архитектурный стиль построек в городах того времени несет явные следы индусского влияния. Тем не менее сохранились сведения о разрушении храмов и насильственном обращении в ислам.

Благодаря приморскому положению Голконда и Биджапур вели активную внешнюю торговлю. Торговые пошлины составляли важную часть государственных доходов. В 1510 г. португальцы захватили порт Гоа и прилегающие территории. В 1570 г. Али Адил-шах попытался вытеснить португальцев из Гоа, но потерпел поражение. Однако к концу XVI в. отношения Биджапура с португальцами стабилизировались. После утраты Гоа у Биджапура оставалось несколько важных портов, в том числе Чаул и Дабхол, что позволило султанату сохранить доходы от внешней торговли.

К югу от деканских султанатов в начале XVI в. продолжала процветать империя Виджаянагар. С 1505 г. начинается правление новой династии, второй правитель которой Кришнадеварайя (1509–1529) снова превратил Виджаянагар в могущественное государство. Он огнем и мечом подчинил своевольных вассалов, максимально раздвинул границы империи (на севере — до р. Кришна), активно вмешивался в распри деканских султанов. Его двор стал центром наук и искусств. От его времени осталось много монументальных и красивых построек, в первую очередь в столице империи — городе Виджаянагар (совр. Хампи). Союз Виджаянагара с португальцами давал Кришнадеварайе значительные торговые и политические выгоды. Португальцы продавали лошадей для кавалерии ему, а не в Биджапур и Голконду.

Статуя Лакшми Нарасимхи. Город Виджаянагар. Индия

Но Виджаянагар не превратился в централизованное государство с разветвленным административным аппаратом. Над империей висела постоянная угроза распада. Правитель должен был поддерживать свой престиж, лично напоминая вассалам об их зависимости. В поэме «Райявачакам», предположительно отражающей реалии времени Кришнадеварайи, первый министр советует государю: «Ничего нельзя узнать, если находиться в одном месте. Необходимо… чтобы люди… знали, что Ваше Величество поддерживает свою славу, объезжая царство по всем направлениям в сопровождении армии… с тем чтобы внушать страх в сердца врагов и подчиненных владык».

Империя состояла из 10 провинций, во главе которых стояли военачальники (данданаяки). Земли раздавались наякам в омарам («кормление»). Это было условное, но довольно постоянное владение. Не имея формального права наследования, наяки нередко передавали амарам сыновьям. Наяк был обязан заботиться о развитии сельского хозяйства, ремесла и торговли в пределах имения, поддерживать порядок, содержать воинский контингент, отдавать в казну примерно 1/3 налоговых поступлений. Наяки завладели реальной властью на местах, подчинив себе и, видимо, распустив окружные общинные собрания. Со временем наяки становились более самостоятельными.

Империя Виджаянагар сыграла большую роль в развитии культуры дравидийских народов Южной Индии, прежде всего каннада и телугу. Косвенно существование империи и связанный с этим экономический подъем всего региона способствовали расцвету культуры в Тамилнаду и Керале.

Правители Виджаянагара были известны своей религиозной терпимостью. Дуарте Барбоза, португальский путешественник начала XVI в., счел необходимым специально отметить эту особенность жизни в Виджаянагаре: «Король допускает такую свободу, что каждый может жить по своей вере без всяких неприятностей и без вопросов о том, христианин ли он, или иудей, или мусульманин, или язычник. Равенство и справедливость соблюдаются всеми». Показателем терпимости служит, в частности, то, что армии противостоящих друг другу Деканских султанатов и Виджаянагара не были конфессионально однородными. В Виджаянагаре служило много мусульман. А мусульманским правителям помогали индусские князья, правившие в Ориссе и в Андхре. Впервые война против Виджаянагара была объявлена религиозной (джихадом) лишь в 1502 г., т. е. спустя полтора столетия после начала этих войн.