- А почему ты мирился с этим?

- Ты же знаешь, как часто бывает. Если тебе говорят: это должно быть так, значит, так и будет.

Вебер пошел не к выходу, а к лестнице, которая вела наверх.

- Далеко? - спросил Харкус.

- В библиотеку.

- Что там делать?

- Пойдем, мы там долго не задержимся.

Харкус следом за Куртом вошел в библиотеку. Между полками солдаты и унтер-офицеры подбирали себе книги. Они здоровались с Вебером, который, не останавливаясь, шел к внутренней комнатке, из которой внезапно вышла библиотекарь Криста Фридрихе. На пороге она остановилась и, увидев Харкуса, тыльной стороной руки прикрыла левую бровь. Этого жеста Харкус прежде никогда не видел у Кристы. Не видел он и бледного шрама, который пересекал бровь.

Вебер заметил, что Берт нахмурился, но через секунду складки на лбу майора разгладились.

- Мне он о вас не сказал ни единого слова, - Харкус кивнул головой в сторону Вебера.

- И мне о вас тоже, - заметила Криста.

Ее узкое красивое лицо покраснело.

- Давно здесь работаете?

- Почти два года, - ответила она и пошла к своему письменному столу.

Харкус медленно следовал за ней.

- А не хотели бы вы работать в большом доме книги? Где-нибудь в центре города, в красивом светлом здании.

Криста кивнула:

- Вам и это известно?

- Везде сейчас так строят.

- Да? - Она смотрела на майора и, казалось, ждала, что он еще скажет ей. В ее глазах вдруг промелькнул испуг, она поспешно сказала: - И здесь светло и хорошо. - Она повернулась к письменному столу.

Выражение страха в глазах Кристы Курт Вебер замечал не раз. Однако он не понимал, в связи с чем он появляется. Этот страх вместе со шрамом она принесла с собой два года назад, когда вновь прибыла в Еснак.

Берт выглядел несколько беспомощно, стоя рядом со столом и глядя на Кристу, которая деловито записывала что-то в журнал. Ей было приятно видеть беспомощность майора. Вебер также нашел достойным внимания тот факт, что Берт при взгляде на Кристу Фридрихе, очевидно, был радостно поражен.

- Ну, Криста, - сказал Вебер, подходя к столу, - я привел к вам хорошего читателя, командира нашего полка, а вы на него не обращаете никакого внимания.

- Ах, - ответила Криста, выпрямляясь. - Вам нужна какая-нибудь книга? - И она вопросительно посмотрела на обоих.

- Конечно, дайте ему что-нибудь почитать, - промолвил Вебер.

Криста заполнила читательский билет и предложила Харкусу взять томик советского писателя Чингиза Айтматова.

Майору было безразлично, какую книгу взять, он не за книгой зашел сюда. Он пришел с Вебером, думая, что у того здесь дела. А для чтения у него не было времени.

Криста бережно погладила книгу по глянцевому переплету. В ее взгляде промелькнула печаль. От Харкуса не ускользнуло, что любую книгу она брала в руки бережно, даже любовно.

По дороге к КПП они говорили о Кристе Фридрихе.

- После несчастного случая с мужем, это было одиннадцать лет назад, она уехала из поселка, ты помнишь? - говорил Курт. - Я долго ничего не слышал о ней, пока два года назад не получил от нее письмо. Она спрашивала, не найдется ли для нее здесь работы. Так как наша прежняя библиотекарша уехала с мужем, который уволился в запас, я согласился.

- И?…

- Я в этом не раскаиваюсь. Криста очень самостоятельна, прилежна, любит проводить с солдатами обсуждения книг. У нас лучшая библиотека в округе, много читателей, и, следует признать, очень активных.

- А многие, наверное, идут в библиотеку, чтобы только поглядеть на библиотекаршу?

- Довольно много, целая очередь, - сказал Вебер и засмеялся. - Но они читают книги. Между прочим, она не замужем.

- Два года назад, - сказал Харкус, - я встретил ее однажды в Дрездене. Она была не одна, в обществе мужчин, которые произвели на меня довольно неприятное впечатление.

- Мало ли что бывает в жизни!

- Конечно, - согласился Харкус.

Они шли вдоль каменного забора. Харкус посмотрел на освещенные здания казарм. Откуда-то доносилась песня, в которой говорилось о скором приближении веселых дней. В одном из окон библиотеки на мгновение мелькнуло лицо Кристы Фридрихе.

Харкус не все рассказал Веберу о тогдашней встрече с Кристой. Когда он увидел ее тогда в Дрездене, ему показалось, что она хотела найти у него защиту.

- Ну, мне направо, - сказал Вебер, - заходи к нам. Знаешь, Ильзе будет очень рада.

- Передай ей привет, Курт. До завтра.

Они крепко пожали друг другу руки и разошлись.

2

- К бою! - скомандовал унтер-лейтенант Каргер и нажал кнопку секундомера, скорее по привычке, чем по необходимости. Он хорошо знал, что все нормативы расчеты выполнят. На гладких бетонных плитах, которыми была выложена площадка, грешно было не уложиться в норму. Здесь колеса орудий и сапоги солдат не тонули в песке, никто не спотыкался о неровности почвы. Чехлы не цеплялись за ветви, а гаубицы катились почти сами, стоило только взяться за станины.

Час назад они выкатили орудия из артпарка. Каргер давал вводные на смену огневых позиций, на приведение орудия к бою.

Солдаты в противогазах и защитных накидках выполняли команды. На первый взгляд такие занятия могли показаться однообразными, однако только на них и можно было по-настоящему отработать все приемы действий у орудия, включая взаимозаменяемость номеров расчета.

Унтер- лейтенант стоял на краю бетонированной площадки, где росла чахлая пожелтевшая трава.

Солдаты, заняв свои места у орудий, ждали следующей команды, негромко переговариваясь.

- Перерыв! - скомандовал унтер-лейтенант, не сходя с места и наблюдая, как солдаты расходятся. Несколько человек выбежали на солнечную сторону, кто-то сел, кто-то лег на сырую траву, положив под голову противогаз. Какой-то солдат негромко заиграл на губной гармошке.

Два дня назад четвертая батарея ушла с полигона с отличными результатами, с тех пор у всего личного состава, да и у самого командира батареи, было приподнятое настроение. Присвоение четвертой батарее почетного звания «Лучшая батарея» и в третий раз будет бесспорным, если она сегодня по стрельбе из стрелкового оружия опять получит отличную оценку. Солдаты считали, что они вполне могут это сделать. Именно поэтому обер-лейтенант Экснер и приказал провести занятие по огневой подготовке в части, чтобы не слишком утомлять солдат. Батарея, наряду с другими подразделениями, добилась в учебном году хороших результатов, и Экснер, естественно, не хотел в последнюю минуту потерять это звание из-за неудачных стрельб.

Унтер- лейтенант все еще стоял на бетонированной площадке, размышляя, куда ему пойти. Оглянувшись, он увидел троих унтер-офицеров, которые подходили к железной балке, лежащей на солнцепеке. Первым шел Грасе, коренастый унтер-вахмистр с широким невозмутимым лицом. Грасе временно командовал первым огневым взводом, когда Каргер был назначен старшим офицером батареи. Поэтому унтер-вахмистр довольно часто замещал унтер-лейтенанта. Следом за ним шел унтер-офицер Кат, командир первого расчета. Рядом с Грасе Кат казался маленьким и хрупким. Но в работе он не уступал другу. Правда, Кат иногда медлил с принятием решений. Он думал медленнее Грасе, но унтер-вахмистр действовал несколько неповоротливо. С ними был ефрейтор Цедлер, наводчик основного орудия и заместитель Грасе, длинный и костлявый. Руки у него висели всегда чуть впереди корпуса, а не касались, как положено, шва брюк. При резких движениях лопатки Цедлера грозили разорвать френч по швам, а в его сапогах всегда можно было найти какие-то посторонние предметы: ложку, кисет или газету. Его называли всегда Верзилой и почти никогда по имени.

Каргер хорошо знал всех троих. Они были из его взвода, и все трое - коммунисты. С ними и другими членами партии он собирался поговорить о своей тревоге, которая охватила его с тех пор, как обер-лейтенант Мартене уехал несколько недель назад на курсы усовершенствования офицерского состава, а он, назначенный старшим на батарее, должен был нести ответственность за огневую подготовку.