— По-моему, сразу начнем оттуда, где вчера эти двое что-то запрятали! — кипятился Димка. — Надо же узнать, что там такое. Даром прятать не будут!

— А если подземный ход где-то ближе? Я предлагаю начать от самого Анкудинова двора и продвигаться медленно по берегу. Искать так искать! — Мишка сердито засопел. — Каждый сантиметр берега надо исследовать.

— Каждый сантиметр — это потом, — заспорила Лена. — Главное, интересно, что они там запрятали. Я — «за».

Двумя голосами против одного приняли решение: начать поиски с того самого выступа над рекой.

Всё же пошли не у самой воды, а выше, вдоль берега. Продирались сквозь кусты, осматривали каждый овраг, каждую расселину. Берег весь состоял из глинистых обрывов. Снизу школьникам хорошо были видны нагромождения глинистых глыб, вкрапленные в них булыжники, трещины, из которых кое-где струилась вода, ручейки сбегали в Тесьму по промытому узкому ложу… Оврагов было множество. И в каждый приходилось спускаться, перебираться через ручей на дне или просто через непросыхающую грязь, потом карабкаться по склону вверх. Для верности Мишка то и дело постукивал лопатой там и тут, кое-где копал. Никаких следов подземного хода не было.

— И угораздило же наших предков на этом берегу город строить! — нетерпеливо воскликнул Димка. — Эх, если бы на том! Поглядите: травка, ровный бережок! Красота!

— Зато доступно. Открытое со всех сторон место, — проворчал Мишка. — Забыл, какие времена были? Тоже строитель нашелся!

Лена остановилась, начала поправлять платок на голове.

— Глядите, ребята! Ведь ясно, что с тех времен берег совсем разрушился. Везде осыпи. А тогда, когда строили город, берег был ровнее, конечно. Может, и лес на склоне рос, только извели его на постройку стен…

— Вполне возможно, — согласился Мишка.

— А что, если и подземный ход давно весь осыпался, с землей смешался? Ведь он все-таки к берегу выходил?

Все приуныли.

— Вон тот самый обрыв, где вчера мы лазали, — показал Димка. — Пошли?

— Пошли!

Все трое начали карабкаться наверх. Приходилось то и дело помогать Лене. Она отставала, цеплялась за кусты, пищала, если куст оказывался колючим.

— Ты, Кузнецова, раньше гораздо лучше лазала, — заметил Димка. — Помнишь, в третьем классе-то? Вместе ведь яйца птичьи искали.

— Тогда я полегче была, — смущенно оправдывалась Лена.

— Мышцы надо наращивать, вот что, — назидательно проворчал Мишка. — Дай руку, я тебя втащу…

И вот все трое на площадке. Сверху не видно уступов и рытвин, все скрыл густой кустарник. Где-то внизу, за зеленой стеной ивняка, журчит вода. Тот берег виден как на ладони.

— Такой вид был и в те времена, если смотреть от городской стены, — сказала Лена.

— Ну, давайте искать, что они тут запрятали…

Мишка стал шарить в кустах шиповника, потом копнул лопатой отвесную стену берега. Димка опасливо ступил ногой на узкий карниз, сделал несколько шагов в сторону от выступа.

— Дальше не пройдешь, тут все осыпалось! — крикнул он.

— Возвращайся немедленно! — пищала Лена. — Ой, не могу смотреть… — Она закрыла лицо руками.

Пришлось Мишке обследовать вторую тропку-карниз. Тропа была глинистая, звонкая. «Хорошо, что дождя не было, — подумал Мишка. — Правда, не очень-то высоко, но все-таки! Загремишь так — не обрадуешься».

— Мальчики! Если вы не перестанете там лазать, я сейчас ухожу! — протестовала Лена. — Это безобразие! Возвращайтесь сейчас же!

После бесплодных поисков все трое спустились вниз. Расположились на траве, чтобы подкрепиться едой.

— Может, вам все это приснилось — и те двое, и вообще все, что было вчера? — удивлялась Лена. — Как же так: что-то спрятали, а ничего нет.

— Мне самому непонятно, — раздумывал Мишка. — Может, они уже были тут и унесли эту штуку, которую прятали?

— А где же подземный ход? Неужели все-таки осыпался? — спрашивал Димка. — Весь осыпаться не мог.

Мишка отхлебнул порядочный глоток молока.

— Где-то в земле он должен быть. Потому что шел он прямо из детинца, через какой-то, правда небольшой, кусочек посада, под вал подходил. Подкоп довольно длинный. Нет, подземный ход мы должны найти. Не сегодня, так завтра.

Поиски продолжались. Втроем облазали весь береговой склон около выступа, пристально вглядывались в каждый квадратный метр земли.

— Пора домой, — сказал Мишка. — А то опоздаю читать реферат.

— Глядите! — вдруг крикнула Лена. — Глядите, что я нашла!

Друзья бросились к ней. Лена показывала какой-то совсем небольшой предмет.

— Стрела, — определил Мишка. — Вернее, наконечник от стрелы. Железный. Ничего себе! Следы осады… Слушайте! Стрелы-то ведь дождем летели, значит, должно тут быть их много. Ищите!

Но сколько ни искали, больше не нашли ни одной.

— Уронил кто-нибудь, — предположила Лена.

— Может, из подкопа-то вылезали, вот и обронил кто, — сказал Димка.

— Из подкопа, — пробурчал Мишка, — только где он, подкоп?..

Домой возвратился Мишка усталый. Едва хватило времени, чтобы умыться, переодеться да немного поесть.

Аккуратно завернул тетрадь с рефератом в газету, мимоходом заглянул в зеркало. Кажется, все в порядке. Рубаха белая, ботинки начищены, брюки… Брюки так себе. Ничего, сойдут. Наскоро пригладил вихры — и за дверь.

Димку увидел еще издали — тоже в белой рубашке. Стоит возле загородки на Сенной площади, а прямо над ним красуется надпись: «Посторонним вход воспрещается».

— Ты что опаздываешь! — закипятился Димка. — Профессор уже заканчивает свой доклад. Разойдутся по домам — и все!

— Разве у них собрание?

— Не знаю. Что-то вроде.

Мишка заглянул в щель между досками, но так ничего и не увидел. Зато все было отлично слышно. Голос Леонида Сергеевича медленно и отчетливо выговаривал:

— Основные итоги таковы. Мы вскрыли в разных местах около тысячи квадратных метров. После недолгих и, в общем-то, довольно поверхностных изучений… Я повторяю: поверхностных! — резко повторил профессор.

Кто-то возразил вполголоса. Слов Мишка не разобрал, голоса зашумели; впрочем, сейчас же все стихло.

— Итак, после ознакомления с материалами, полученными из раскопов, продолжал Леонид Сергеевич, — мы можем предположить, что Городец возник где-то между 1240 и 1260 годами. Возник на совершенно чистом месте, на девственном берегу реки Тесьмы. Следов каких-нибудь более ранних поселений на территории Городца не обнаружено… Детинец и весь комплекс оборонительных укреплений построены одновременно. То же самое можно сказать и об укреплениях вокруг посада. Ров, местами доходящий до десяти метров ширины, глубиной не более пяти метров, опоясывает посад с трех сторон. Детинец и северная часть посада примыкают к труднодоступному берегу Тесьмы…

Профессор говорил еще что-то, но Мишка не успел дослушать: узенькая дощатая дверца приоткрылась, выглянула Лина и поманила мальчишек пальцем…

Под брезентовым тентом собралось человек сорок. Кто стоял, прислонившись к загородке, кто сидел на бревне.

Некоторые расположились прямо на земле. Профессор Мельников восседал на своем раскладном стуле и листал толстый растрепанный блокнот.

— Что же касается взятия и разгрома города монголо-татарами, — продолжал он, — тут, как ни странно, мы к определенному выводу не пришли. Повторяю: как ни странно… прямых указаний на уничтожение и сожжение города нами не обнаружено. И в то же время налицо все доказательства осады. И жестокой, понимаете ли, осады. Встает вопрос…

Тут он заметил Мишку с Димкой.

— Это что еще такое? — недовольно пробурчал профессор.

В тишине зазвенел голосок Лины:

— Это местные археологи-энтузиасты: Анкудинов Михаил и Вадим Красиков. Как вы, наверное, помните, Леонид Сергеевич, вами было предложено Михаилу Анкудинову представить реферат на тему «Осада Городца в 1262 году». Реферат Анкудиновым написан, и автор явился, чтобы зачитать его в перерыве. Я думаю, у нас найдется несколько минут, чтобы выслушать и, насколько это возможно, оценить…