-Научишь? – с изумлением спросил Лао, поворачиваясь к ней.

-Да. Это не сложно, поверь мне.

-Чем же мне отплатить?

-Шутишь что ли?! Друзьям не платят! Я тебя и читать и писать, и считать научу.

-Я же тогда, в два раза больше заработать смогу, - прошептал Лао, - Спасибо тебе.

-Не за что.

Мик, сидевший в шатре, не поддавался уговорам Нюры, что Энна вот вот будет. Для себя он решил, что еще десять минут, и пойдет ее искать. Велико же было его изумление, когда он увидел ее выходящей из кузни, вместе с Лао. Они о чем-то разговаривали, и улыбка Лаодика зашкаливала. Злость и ярость, охватившая его, от этого зрелища заставила его подскочить со стула, и тот с грохотом упал. «Я значит себе места не нахожу, жду ее, волнуюсь, а она там с этим кузнецом!».

Проследив за его взглядом, Нюра лишь улыбнулась, и, потянув его за руку, заставила поднять стул и сесть на место.

-Послушай меня, сынок. Я может и стара, но глупой меня не назовешь – она потянула его за рукав, заставляя смотреть на себя, - ты или женись, на девочке, или отпусти, дай ей жизнь устроить.

Брови Мика, чуть не оторвались от этого заявления, с такой силой взлетели.

-Она, замужем!– прорычал он.

-А я – твоя мать – усмехнулась Нюра.

Довольная, и улыбающаяся, Энна подошла к ним, положив руку на его плечо. Первым его желанием было сбросить ее руку, но он сдержался.

-Сегодня будет фейерверк! – как будто по секрету прошептала она ему на ухо.

-Да? Откуда ты знаешь? – Мика невольно улыбнулся.

-Лао сказал, - все так же держа руку на его плече, ответила она. Для нее самой этот порыв остался загадкой, но, что сделано, то сделано.

-Ты его видела?

-Да, и даже в кузне была! Представляешь?! – она говорила с таким восторгом, что Мик почувствовал себя дураком. Она с ним как с подружкой хочет поделиться впечатлениями? Но Энна продолжала, в том же духе, слегка отодвинувшись от него, что бы видеть Нюру – я уже к вам шла, когда его встретила. Он что-то там нес к себе, и я заглянула во внутрь. Там так интересно, столько всего, и металлом пахнет, как-то по особенному. Это что-то! Прямо как в фильмах!

-Тебе понравилось? – как можно небрежнее спросил Мика.

-Да, тебе бы тоже понравилось. Хочешь сходить?

-Нет.

-Зря. Пойдем, погуляем? – попросила она, беря его за руку. Эмоции от покупки и от кузни зашкаливали, и от непонятной радости, ей хотелось петь и танцевать. А Мика опять в своем неадекватном состоянии.

-Не хочется, - проворчал он.

-Иди, старый пень, - вдруг отозвалась Нюра, - сидишь тут, то не хочу, это не буду, вставай и развлекай свою супружницу. Сам на молодой женился!

-Да не женаты мы!– хором отозвались Энна и Миша.

-А какая разница, все равно что два сапога от одной пары, всегда вместе!

Мика поднялся, и Энна взяв его под руку, потащила вперед. К концу дня, насмотревшись на все возможные представления, объевшись и напившись, они посмотрели фейерверк и вернулись домой, с трудом переставляя ноги.

-Я так устала – заявила Энна, упав на кровать, без сил. Она даже не разделась, как была так и рухнула.

-Вставай – проворчал Мика, - хотя бы переоденься, я уже про душ молчу.

Она с трудом встала, и натянула ночную рубашку.

-Спокойной ночи, ворчун.

-Я не ворчун.

-Ворчун.

И она заснула, а Мика вышел на улицу к поджидавшей его там Нюре.

Нюра, сидела в кресле качалке, и вязала носки новыми спицами. Мик некоторое время завороженно следил за тем, как быстро появлялись первые рядочки черных полосок.

-Нужно будет купить гусиного пуха на перины и подушки, - сказал он, отворачиваясь от гипнотизирующего зрелища.

-То зимой, в городе продавать будут.

-Съездим.

Он опять повернулся, всматриваясь в ночь, он думал об Энне и Сашке. Он не совсем понимал, что связывало их. Да и было ли вообще между ними хоть что ни будь? Прошло каких-то пару месяцев, а она уже прижилась здесь, забыла мужа, нашла Лао. Образ этакой расчетливой, неверной, легкомысленной особы, не совсем вязался с той Энной которую он знал, но все же она вместе с ее истинными чувствами и мыслями оставалась для него загадкой.

-Она, жена моего лучшего друга, - зачем-то сказал он, но Нюра так и продолжала вязать, - я думал, что так смогу уберечь ее.

-От кого внучок?

-От всех, - со вздохом произнес Мика, сам до конца не понимая сделанного.

-Или для себя сберечь? – поинтересовалась Нюра, продолжая клацать спицами.

Мика ничего не ответил. Ночь была прохладной и яркой. Легкий, свежий ветерок шевелил волосы. Масляная лампа, купленная на ярмарке, давала больше света, чем свечи, так что за столом было светло, и ему были прекрасно видны глаза бабы Нюры. «Она мудрее, чем кажется», подумал Мика.

-Ты зачем мучишь ее? – старушка нарушила, затянувшееся молчание.

-Чем же я ее мучаю? – в некотором смысле вопрос развеселил его, вызвав легкую улыбку. Вряд ли Нюра видела ее, она вязала, не отрывая взгляда от спиц.

-Норовом своим да ревностью душишь. То, что дорога она тебе, то каждому понятно. Не разумею я, лишь, почему ей ты доселе не сказал.

-Говорю же мать, она замужем за моим другом. Он как брат мне, не могу я.

-Нет у тебя теперь брата, внучок, а у нее мужа нет.

Мика отвернулся, а Нюра продолжала вязать. Клац клац, стучали спицы, клац клац. И этот звук приводил его в бешенство. Захотелось стукнуть кулаком по столу, что бы она перестала клацать ими.

-Не серчай внучок, - проговорила она, не прерывая своего занятия, но он хранил молчание.

-Меня дома жена ждет, и дети.

-Не дождутся они.

-Дождутся – упрямо проговорил он, сжимая кулаки.

-Расскажи мне.

-Что?

-О жизни вашей расскажи, о жене, о детях.

Мик не хотел, не хотел говорить, не хотел вспоминать. Но слова сами полились, сначала медленно и скомкано, но затем плотина прорвалась. Он рассказывал ей о детстве с Сашкой, о встрече с Мариной, о том, как старший сын учился в школе, как младший сделал первый шаг, как просил леденец в тот злосчастный день. Рассказал о том, как Алекс представил Энну, как удивился Мик, узнав ее возраст. О том, как позавидовал другу. Как на духу рассказал о том, как нравилась ему она, и о том, что толком никогда с ней не разговаривал. И о том, что больше отцовских чувств было к ней. А потом рассказал, как вкусно она умеет готовить, как смешно рассказывает истории, как много она знает интересных вещей.

-А жена то, твоя какая? – спросила Нюра, довязывая носок.

-Марина? Она совсем другая. Она высокая, почти как я, и волосы у нее светлые, а глаза серые. Красивая. И спокойная, она хорошая мать… мы через многое прошли…

-Понятно.

Мика хотел еще что-нибудь рассказать о жене, но не знал что. Как-то не хотелось ему бабушке говорить, что брак его распадается. Что если бы не ее беременность, то ушел бы еще три года назад.

-Я тебе вот что скажу милок. Пока ты об Энне рассказывал, я носок довязать успела, а о жене так и первого ряда не сделала.

И перестав наконец клацать спицами, она внимательно посмотрела на Мику.

-Забудь о том, что было. Теперь у тебя есть шанс быть с ней. А брат твой, рад был бы, узнай он что ты заботишься о его жене, что не бросил, не оставил в чужом мире, с чужим мужчиной. Думай внучок, думай.

-Слишком рано, мать – с ужасом услышал он своей собственный ответ.

-Главное чтобы не было слишком поздно.

И она снова принялась клацать спицами. Не в силах больше выносить этот звук, Мика пошел спать. Раздевшись, он подошел к кровати, и увидел спящую Эни, она свернулась в клубочек, лицом к стене. «Наверное и правда устала», подумал он, и затянув занавесь отделявшую кровать от комнаты улегся рядом. Она тут же повернулась, и легла ему на плечо, что-то пробормотав.

-Спи, - прошептал он, убирая прилипшие к ее лбу волосы.

«Нужно отремонтировать комнату, поставить нам разные кровати. Не дело это, вместе с ней спать».

6