Но если, с одной стороны, отношения производственные в буквальном, житейском смысле не есть отношения производственные в марксовом значении, то, с другой, отношения производственные в последнем смысле ни один человек, не изучавший политэкономии, никак не отнесет к числу производственных. Ведь это же отношения распределения в обмена, которые, как это представляется обычному человеку, явно относятся к иной сфере, чем производство. И тем не менее эти отношения безусловно являются производственными. Кроме столь привычного обыденного смысла слова «производства» существует и иной его смысл — производство как единство собственно производства, распределения и потребления. Именно отношения-распределения и обмена, или, что-то же самое, экономические отношения собственности и образуют базис, фундамент общества. Любая попытка подменить их организационно-трудовыми отношениями неизбежно ведет к искажению материалистического понимания истории.
Истинное знание экономики того или иного конкретного общества предполагает ее понимание. Но понимание невозможно без теории. Но это — не теория экономики вообще. Как уже неоднократно указывалось, производство всегда существует в определенной общественной форме, существует не одна единая экономика, а несколько разных качественно отличных экономик, типов экономик, общественно-экономических укладов. Поэтому необходимостью является создание теории каждой экономики и прежде всего теории каждого формационного стержневого общественно-экономического уклада. Выше (2.4.4) уже говорилось о необходимости создания теории каждой общественно-экономической формации, которая не может не быть теорией ее экономики.
Однако созданием теорий общественно-экономических укладов ограничиться нельзя. Когда общественно-экономический строй общества является многоукладным, необходимо выявить закономерности взаимодействия и взаимовлияния всех сосуществующих общественно-экономических укладов, господствующего и подчиненных, стержневых и дополнительных. Без этого применение к изучению общества материалистического понимания истории во многом может оказаться фразой.
Теории капиталистической экономики были созданы давно. Поэтому вопрос о создании теорий всех экономик практически сводится к проблеме создания теорий некапиталистических, т.е. докапиталистических экономик. В принципе, важность решения этой проблемы понимало большинство марксистов из числа тех, что занимались историей докапиталистических обществ. Но реально обращались к ней лишь очень немногие. Не будем касаться работ, посвященных истории экономик тех или иных конкретных докапиталистических обществ. Их много как у нас, так и особенно на Западе. Значительно меньше трудов, в которых предприняты попытки если и не создать теорию той или докапиталистической экономики, то, по крайней мере, дать общую характеристику ее основных черт.
В начале 30-х годов XX в. появилась работа Валерьяна Дмитриевича Преображенского «Краткий очерк экономики докапиталистических формаций» (М., 1933), в которой глава о первобытной экономике была написана Владимиром Капитоновичем Никольским (1894 — 1953). В следующем году вышла книга «Краткое введение в историю докапиталистических формаций» (ИГАИМК. Вып. 99. М., 1934), в которой глава о первобытном обществе принадлежала Владиславу Иосифовичу Равдоникасу, об античной экономике — Сергею Ивановичу Ковалеву (1886—1960), об экономике феодального общества — Ивану Ивановичу Смирнову (1909 — 1965), о разложении феодализма — Е.К. Некрасовой. Одновременно появился труд Виктора Владимировича Рейхардта (1901 — 1950) «Очерки по экономике докапиталистических формаций» (М. —Л., 1934). Все эти книги представляли собой не столько научные разработки проблемы, сколько учебные пособия.
Более или менее подробное описание докапиталистических экономик давалось в большинстве учебников по политэкономии, выходивших в советское время (см. например, : Богданов А., Степанов И. Курс политической экономии. Т.1. 4-е изд. доп. и исправл. М.:, 1925; Политическая экономия. Т. 1. М., 1969; Курс политической экономии в двух томах. 3-е изд Т. 1. Досоциалистические способы производства. М., 1973). Учебными пособиями были работы Константина Васильевича Островитянова (1892 — 1969) «Докапиталистические формации» (М., 1945; Избр. сочв 2-х т. Т. 1. М., 1972), и Нелли Федоровны Шилюк «Закономерности развития рабовладельческого общества» (Свердловск, 1982).
На большее претендовали работы Михаила Васильевича Колганова «Собственность. Докапиталистические формации» (М., 1962), Федора Яковлевича Полянского «Товарное производство в условиях феодализма» (М.-Л., 1969) и «Вопросы политической экономии феодализма» (М., 1980), Гурама Васильевича Коранашвили «Докапиталистические способы производства» (Тбилиси, 1988), Рустема Махмутовича Нуреева «Экономический строй докапиталистических формаций» (Душанбе, 1889) и «Политическая экономия. Докапиталистические способы производства. Основные закономерности развития» (М., 1991). Попытки раскрыть законы развития двух докапиталистических классовых формаций была предпринята Максом Михайловичем Мейманом в больших статьях: «Экономический закон движения рабовладельческого способа производства» (Исторические записки. Т. 22. М., 1947) и «Движение феодального способа производства» (Там же. Т. 42. М., 1953). Крупный специалист по истории средних веков и раннего нового времени Борис Федорович Поршнев написал труд «Очерк политической феодализма» М., 1956), который затем в доработанном виде вошел в его книгу «Феодализм и народные массы» (М., 1964). Аптиковедом Василием Ивановичем Кузищевым была создана монография «Античное рабство как экономическая система» (М., 1990).
Из зарубежных работ можно отметить книги Троута Радера «Экономика феодализма» (1971), Мозеса Финли (1912 — 1986) «Древняя экономика» (1973), Барри Хиндесса и Поля Хирста «Докапиталистические способы производства» (1975). Заслуживает внимания сравнительное исследование систем рабства Орландо Паттерсона «Рабство и социальная смерть» (1982) и работа Эжена Дженовезе «Политическая экономика рабства» (1967), хотя последняя посвященная не античному рабству и даже не рабству вообще, а рабству на Юге США.
Многие из перечисленных работ представляют несомненную ценность, но в них нет подлинной теории ни одной из докапиталистических классовых экономик. Такие теории еще только нужно создавать. На положении в области исследования первобытной экономики я останавливаться не буду, ибо оно уже было рассмотрено раньше (3.13.6). Здесь, действительно, к настоящему времени создана теория в точном смысле этого слова.
Ф. Энгельс писал, что только тогда, когда наукой будут исследованы законы каждой экономической системы, она сможет «немногие, совершенно общие законы, применимы к производству и обмену вообще».6 Энгельс Ф. Анти-Дюринг // К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Изд. 2-е. Т. 20. С. 150.Трудно пока точно сказать, может ли существовать общая теория экономики в полном смысле этого слова. Но на основе знания теорий первобытной и капиталистической экономик и знакомства с основными особенностями всех остальных экономических систем вполне можно создать понятийный аппарат, пригодный для понимания всех общественно-экономических укладов и многоукладных социально-экономических структур. Изложению его и посвящена вся оставшаяся часть данного раздела.
4.2.4. Собственность и социально-экономические отношения
Социально-экономические отношения суть один из двух видов отношений собственности. Другой их вид — волевые отношения собственности (имущественные), принимающие в первобытном обществе форму моральных, а в классовом — правовых, или юридических, связей. Экономические отношения собственности являются не волевыми, а материальными. Они реально существуют только в отношениях распределения и обмена.
Собственность есть не вещь и не отношение человека к вещи, взятое само по себе. Собственность есть отношение между людьми, но такое, которое проявляется в их отношении к вещам. Или, иначе, собственность есть отношение людей к вещам, но такое, в котором проявляются их отношения друг к другу. Собственность — такое отношение людей по поводу вещей, которое наделяет и людей, и вещи особыми социальными качествами: делает людей собственниками, а вещи — их собственностью. Каждая вещь в человеческом обществе всегда обладает этим социальным качеством. Она всегда является не только потребительной ценностью, но обязательно одновременно и чьей-то собственностью (индивида, группы индивидов или даже общества в целом).