Жрецы-гадатели. Роспись могилы авгуров. Этрурия. Последняя четверть VI в. до н. э.

Читающий Амур. Фреска Виллы Мистерий. I в. н. э. Помпеи

Римская дорога. Кумы

Квадрига. Мозаика. Фрагмент. Ок. 300 г. до н. э. Пелла

Голова Александра. Мрамор. Конец IV в. до н. э.

Серапис. Мрамор. Римская копия с эллинистического оригинала IV в. до н. э.

Две женщины. Танагрская статуэтка. Терракота. Ок. 300 г. до н. э. Лондон, Британский музей

Камея Гонзага. Сардоникс. III в. до н. э. Санкт-Петербург. Эрмитаж

Храм Бела в Пальмире I в.

Скифский гребень. V в. до н. э. Гос. Эрмитаж

Римский форум. Современный вид

Сцена морского сражения. Фреска из дома Веттиев. I в. н. э. Помпеи

Октавиан Август. Мрамор. Рим. Первая четверть I в. н. э. Гос. Эрмитаж

Марк Аврелий и Луций Вер. Камея II в. до н. э.

Вилла Адриана. Морской театр. II в. н. э. Современный вид

Колизей. I в. н. э. Рим. Современный вид

Фреска Виллы Мистерий. I в. н. э. Помпеи

Богоматерь с Младенцем. Римские катакомбы. III в. н. э.

«Добрый пастырь». Римские катакомбы. III в. н. э.

Улица в Пальмире. I в. н. э.

Порта Нигра. Трир. Конец II в. н. э.

Арка Константина. IV в. н. э. Рим

Матрона со слугами. Мозаика. III в. Сицилия

Магнат. Мозаика. IІІ в. Сицилия

Золотое ожерелье из скифского женского погребения. Украина. IV в. до н. э.

Фрагмент ритона из Панагюриштского клада в Летнице. III в. до н. э.

Результатом всех этих явлений стало проникновение в общественное сознание чисто рациональных принципов. По мнению некоторых исследователей, целесообразная организация полиса повлияла и на представления греков о космосе. Постепенно создавалась картина разумно организованного универсума, где каждый элемент занимает свое подобающее место, от божества до последней песчинки. Этот мир управляется всеобщим законом (ананке — необходимость, неизбежность), которому должны были подчиняться даже бессмертные боги.

В этом мире человек занимает центральное место, но не в том смысле, что он — венец творения, а в том, что он равно удален от обеих крайностей универсума. Слова виднейшего софиста Протагора: «человек есть мера всех вещей» — в известной мере отражают это положение человека. Для самого Протагора человек — это не только биологическое существо, но и член гражданского коллектива, органический центральный элемент полисного «микрокосма». Но вместе с тем, этот принцип содержал в себе возможности для привнесения в этику известного скептицизма и даже противопоставления личности коллективу.

Так называемая Гестия Джустиниани. Мраморная копия с греческого бронзового оригинала

Конечно, рациональное начало в системе мировоззрения сложно взаимодействовало с традиционными мифологическими представлениями, из чего проистекало множество коллизий, что делало интеллектуальную жизнь греков столь яркой и многообразной. В это время впервые появляются сомнения в справедливости обычных представлений о божествах, которые каждый грек получал благодаря Гомеру и Гесиоду, поэмы которых составляли основу школьного образования. Такие представления становятся объектом насмешек, в частности в комедии. Геракл в ней нередко предстает хвастуном и обжорой, Гермес — как вор и мошенник, Зевс боится, что люди перестанут приносить жертвы богам и те умрут от голода и т. д. Но усматривать в этих насмешках признаки нарождающегося атеистического мировоззрения, как это иногда утверждается, было бы неправильно. В них можно и нужно видеть только критику тех представлений о божестве, которые возникли еще в глубокой древности и дожили до данного времени. Сама идея божества не отвергалась, и шли поиски нового религиозного идеала.

Вполне вероятно, что эту потребность в какой-то степени удовлетворяли мистериальные культы, самый известный и популярный среди которых — элевсинский культ Деметры и Персефоны. Родившийся и развившийся как типичный земледельческий, он в классическую эпоху приобрел новые черты. Посвященным следовало хранить в тайне те детали учения, которые им открывались во время мистерий, поэтому мы плохо осведомлены о них, но, кажется, ядро доктрины составляли концепция моральной чистоты и идея посмертного воздаяния.

Традиционная религиозность продолжала господствовать. Свидетельством ее сохранения, помимо сведений письменной традиции, является широкое храмовое зодчество, характерное для классической эпохи. Высококвалифицированных архитекторов и первоклассных строителей не хватало, и города соперничали, стараясь перехватить их у соседей для возведения своих храмов.

Помимо больших храмов в Греции насчитывалось огромное количество небольших святилищ. В Аттике, например, каждая фила и каждый дем имели свой культовый центр, где в определенные дни справлялись празднества данного коллектива, приносились жертвы богам и героям, особо здесь почитавшимся. Кроме того, продолжали существовать маленькие непритязательные святилища, возникшие много сотен лет тому назад. Священными могли считаться также пещеры, вершины гор и т. п. Здесь жители по-прежнему поклонялись нимфам, дриадам или местным героям, как это делали их предки.

Такое сочетание бытования традиционного и поисков нового характерно не только для религиозных представлений, но и для других сфер жизни. В градостроительстве, например, родились идеи рациональной организации городского пространства, создателем которых был Гипподам, но огромное большинство полисов сохраняли традиционную структуру с беспорядочной, унаследованной от далекого прошлого застройкой, узкими кривыми улочками, отсутствием элементарной санитарии. Принципы Гипподама нашли тогда свое практическое воплощение только в немногих городах. Характерно, что самым ярким примером перестройки по новым принципам уже ранее существовавшей городской агломерации явился афинский порт Пирей, наиболее наглядное воплощение новой экономической реальности Греции.