Все подразделения полка жили в больших палатках, койки были двухъярусные. Это очень отличалось от того, как мы жили в полку в Фергане. В воздухе постоянно висела пыль, и было очень жарко. Личный состав роты в это время находился на позициях вокруг аэродрома Баграм, и в расположении роты было всего несколько человек. За нами закрепили боевое оружие, каски, бронежилеты, РД. Показали наши койки.

Все было необычно: постоянный гул взлетающих самолетов и вертолетов, уходивших на задание, открытый цинк с патронами, стоящий в углу палатки, большой нож, лежавший на ящике, который заменял тумбочку, а в ящике лежал IIIIITT, который ребята привезли с боевого выхода и еще не сдали на склад. Дежурные БМД, стоявшие у КПП и бойцы при оружии около этих машин, готовые выйти по тревоге на помощь при нападении на посты.

Мы знали, что здесь идёт война. В Фергану прилетали самолёты с цинковыми гробами погибших, которых отправляли в родные места для захоронения. Но так близко к ней оказались впервые. До того пока не увидели своими глазами первых убитых, всё казалось просто игрой в войну.

В роте, в которой мне предстояло служить, почти все были награждены правительственными наградами. Многие были ранены в ходе боёв с душманами. Полк вёл активную боевую работу, но в данный момент была передышка между выходами. Были разговоры, что многие подразделения будут выведены из Афганистана, что оказалось правдой. Некоторые части уходили в Союз и на дороге, которая вела к границе, несмотря на то, что она располагалась достаточно далеко от нас, постоянно клубилась пыль от уходивших колонн.

Первый мой выход на боевую задачу произошёл в ночь с 29 на 30 мая в составе дежурного взвода. Около полуночи душманами было совершено нападение на кишлак, около которого находился пост наших авиационных связистов. Командованием было принято решение выдвинуть дежурный взвод на усиление охраны поста.

Через несколько минут после поступления приказа машины двинулись к посту на максимально высоких скоростях, которые позволяли тёмное время суток и дорога. Ночной выход, да ещё на первую свою войну привносил какой — то подъём в моё настроение. Бронежилет, каска, оружие в руках всё — как будто из другого мира. Хотя готовились к такому постоянно, но всё как-то неожиданно и быстро это произошло.

По дороге посадили на броню машин афганских солдат, из стоявшей недалеко их воинской части. Машины, с зажжёнными фарами, по ухабистой дороге достаточно быстро дошли до места. Из триплексов было видно зарево горевшего кишлака, и из приоткрытых люков боевой машины была слышна доносившаяся оттуда стрельба. Машины разъехались по отведённым позициям и приготовились к отражению возможного нападения.

Были сделаны несколько выстрелов из орудий БМД и были даны несколько очередей из ПКТ в сторону горевшего кишлака. Команды покинуть машины не было. По разговорам офицеров мы поняли, что местный царандой (милиция) достаточно успешно отбил нападение душман и наш выход был просто подстраховкой на всякий случай. Поняв, что ничего серьёзного не будет, наши ребята стали дремать в тепле машин.

Война войной, а сон дело святое в солдатской жизни. Охраняли нас до рассвета афганские солдаты, да не спали наши наблюдатели. Около 5 утра вернулись в расположение части. Так и не пришлось что-либо сделать в свой первый боевой выход.

На операцию в составе полка мы стали готовиться 2 июня. Целый день укладывали в РД боезапас, сухпаёк на сутки, подгоняли амуницию. Рюкзаки получились тяжеленные, прямо-таки не подъёмные. Но всё, что нужно, было взято и уложено. Ничего лишнего не положили, ничего нужного не оставили. У меня с собой: СВД, гранатомёт РШ -16, две гранаты к нему. На ремне ПМ, подсумок с четырьмя магазинами к СВД, литровая фляга с водой, аптечка, две гранаты РГД-5 и Ф-1, штык-нож. В РД более сотни патронов к винтовке, запасные гранаты, сухпаёк. На себе бронежилет и каска.

БМД были выведены из парка и выстроены в колонны рядом с расположением полка. Они всегда находились в полной боевой готовности, заправленные горючим и с полным боекомплектом на случай внезапной команды на выход. Но всё равно дополнительная проверка не помешает никогда. Дозагружали патронные ящики, гранаты, запас сухпайков помимо тех, что находились в РД. Так как готовились уходить на несколько суток, то и готовились с запасом. Никто не знал, куда пойдём после того как выполним эту задачу, домой или ещё куда-либо. На усиление прибыли танки и пехота на БМП.

Отбой произвели часов в восемь вечера. Уснули все мгновенно.

Подъём скомандовали в полночь. В половине первого ночи была дана команда на движение. Пошли. В машине, кроме механика-водителя, все дремали до места высадки. В четыре утра прибыли на место и была дана команда — спешиться.

Кругом кишлак, темно, только гул наших машин слышен, команды и говор людей. Начали выдвигаться по направлению к горам. Идём по улице кишлака вдоль дувалов слева и справа, чтобы наблюдать за тем, что происходит на крышах домов. Довольно скоро подошли к подножью гор и стали подниматься на них.

Задача была поставлена: не пропустить банду, если она будет уходить из кишлака. Поднялись до половины горы и стали оборудовать позиции из камней в складках горы. Половина роты ушла на вершину для занятия господствующего положения. Довольно внезапно, как это бывает в горах, рассвело, но мы уже были на местах и готовы к бою. За горой разгорелась перестрелка и начался бой. У нас тишина и покой. Один раз, метрах в пяти, прошёл мальчик-пастух с овцами. Я приготовился стрелять, если он обнаружит нас, но, похоже, что он не заметил ничего подозрительного и продолжил гнать куда-то своих овец.

Целый день просидели на жаре без толку, и в 18 часов была дана команда — сниматься и выходить к машинам. Спуск оказался тяжелее, чем подъём. Немного задержались на спуске, и темнота очень быстро сгустилась. Проходя по кишлаку к машинам, шли очень осторожно, рота ушла вперёд, а так как мы прикрывали отход, то остались вчетвером. На крышах домов видели людей, которые настороженно и внимательно следили за нами. Если бы это были душманы, то уйти бы живыми не удалось. За голову шурави, так называли афганцы русских, главари банд платили 100 000 афганей.

Когда подошли к машинам, было уже совсем темно. Мы быстро заняли свои места в БМДшках и колонна пошла к месту временного лагеря. Достаточно быстро мы оказались на пункте сбора, находившегося у подножья гор. Кругом масса разнообразной техники: БМД, БМП, БТР, танки, колёсные машины. Подходят задержавшиеся группы и становятся на определённые места. Мы встали на отведённое нам место и быстро построились около машин для ещё одной проверки личного состава и оружия. Все и всё оказалось на месте, и была дана команда — отбой. Завтра предстоял ещё выход в горы. Устроились на своих машинах кто как мог, кто внутри, кто снаружи. Уснули все мгновенно, сказались усталость и напряжение прошедшего дня.

По утру выдвинулись к месту новой прочёски, полезли в горы, но уже с другой стороны хребта. Пока шли по кишлаку, поели вишню, черешню, шелковицу.

Нам, кто из средней полосы Союза, такое изобилие в начале лета в новинку. Для нас, живущих в СССР, очень много странного и необычного в этой стране. Девушки в парандже и в джинсах, в континах (магазинах) теле и радиоаппаратура со всех концов света, не виданные продукты, одежда разных видов и фасонов. Деревянные лопаты и мотыги по соседству с тракторами. Полуторки времен второй мировой и современные грузовики разных марок, изукрашенные и обвешанные до неузнаваемости по местной моде. Тринадцатый и двадцатый век встретились в этой стране вместе.

Пока поднимались в горы, внизу, на другом конце широкого ущелья, где проходила операция, разгорелась стрельба и нам срочно поменяли задачу. Спустились чуть ниже и стали продвигаться вдоль склона к концу ущелья, что бы закрыть предполагаемый отход банды. Как оказалось, разведрота неожиданно встретила отряд душманов и вступила с ними в бой. Духи стали отступать к концу ущёлья. Наша рота, подойдя к узкому месту, где горы сжимают кишлак, спустилась вниз и приготовилась встретить отступавших огнём.