Победа Мстислава Удалого была полной. Однако поражение суздальских князей обернулось самыми неожиданными последствиями не только для Юрия и Ярослава, но и для Мстислава Удалого. Из претендентов на общерусское лидерство князья Юрий и Ярослав превратились в скромных вассалов нового князя владимирского — Константина, а Мстислав Удалой — главный герой битвы на реке Липице — удовольствовался позицией князя-наместника в Новгороде, где он княжил и до этого сражения.

Таким образом, в главном выигрыше оказался князь Константин, ставший обладателем Владимира и Ростова, чего он добивался еще при жизни отца — Всеволода Большое Гнездо.

Сложившаяся после Липицкой битвы расстановка сил не позволила Мстиславу Удалому воспользоваться плодами своей победы. Коалиция Мстислава и Константина распалась. Мстислав не только потерял шанс стать общерусским лидером, но и в скором времени почувствовал ослабление своих позиций на берегах Волхова.

Резкое усиление Константина не могло не повлиять на настроения новгородского боярства, которое стало проявлять большее внимание к суздальскому князю, чем к Мстиславу Удалому.

Уже в 1217–1218 годах Мстислав вынужден был перебраться в древний Киев, куда, видимо не случайно, направился с ним и новгородский посадник Юрий Иванкович, глава одной из боярских группировок Новгорода.

Правда, место князя-наместника на берегах Волхова занимали пока представители не суздальского, а смоленского дома — сначала князь Святослав Мстиславич, а потом, с 1219 года, князь Всеволод Мстиславич, тем не менее позиции Мстислава Удалого в Новгороде, а вместе с тем и во Владимиро-Суздальской земле были окончательно подорваны, а политический вес Константина становился все более значительным.

Видимо, в связи с крахом всех своих планов на севере и северо-востоке Русской земли Мстислав перебрался в Галич, чтобы помочь своему зятю князю Даниилу в сложной политической борьбе не только против местного боярства, но и против внешних сил — венгерских и польских феодалов.

В 1219 году Мстислав Удалой стал галицким князем.

Положение на северо-востоке страны стабилизировалось. Суздальский князь Константин спокойно передал перед смертью владимирское княжение брату Юрию Всеволодовичу, а новгородским князем-наместником стал Ярослав Всеволодович.

Таким образом, центростремительные силы взяли верх на Северо-Востоке Руси, удельные князья подчинились государственному началу. Слава Владимирского княжения как государства богатого, с высокоразвитой культурой, земледелием и ремеслами вышла далеко за пределы Русской земли. Торговые караваны заходили по Клязьме во Владимир.

Константин Всеволодович был великий охотник до чтения книг, принимал участие в летописании, строительстве и украшении городов.

До нашего времени дошла очень интересная икона «Спас Златые Власы», которая хранится ныне в Успенском соборе Московского Кремля. Иконопись больших мастеров выражала идеалы той эпохи, в которой они творили. Роскошный золотой орнамент в сочетании с пронзительно зеленым фоном кричит о роскоши, о желании богато украсить своего бога. Лицо с тонкими чертами, с явным превалированием разума над силой. Умные глаза, брезгливая, полупрезрительная улыбка на губах разочарованного мыслителя. Не из времен ли Константина Всеволодовича, мудреца и летописца, пришла эта икона… Быть может, и из времен тонкого и лукавого политика Всеволода…

Казалось, после ухода Мстислава Удалого на юг никто уже не мог потревожить спокойствия Суздальской земли.

Встреча на Калке

В 1206 году на Владимиро-Суздальской земле княжил Всеволод Великий. В 1206 году Мстислав Мстиславич готовил отторжение Новгорода от суздальских князей…

В 1205 году умер Роман, князь галицкий. Киев переходил из рук в руки…

В 1206 году далеко на востоке, на границе с Поднебесной империей, на реке Ононе, собрались вожди кочевых племен и на курултае провозгласили своим верховным кааном Темучина — одного из удачливых степных вожаков и нарекли его Чингисханом. Древняя Русь отстояла от реки Онон на многие тысячи километров, но этот курултай сыграл в ее истории трагическую роль.

Монгольские племена в конце XII века переживали распад первобытнообщинного строя, совершался переход от родового строя к раннефеодальному. Общеплеменные пастбища, земля, принадлежавшие всему племени, становились собственностью отдельных родов и их вождей — ханов. При первобытнообщинном строе единицей объединения кочевников был курень, кольцо. Кочевое племя занимало определенный участок для пастбища и располагало юрты по кругу: для обороны от соседей, для защиты скота от хищников. Раздел земли на собственные пастбища привел к распаду рода на отдельные семейные кланы. Вместо куреня кочевой единицей стал аил, семья, владевшая землей — пастбищем.

(Относя создававшуюся у монгольских племен общественную структуру к феодальной, мы допускаем некую условность. Племена эти не были земледельческими.)

Кочевое скотоводство вызывает истощение пастбищ. Истощение пастбищ ведет к борьбе за новые пастбища. Эта внутриплеменная борьба превращает кочевников в военное сословие, выдвигает военачальников и зовет к захватам земель соседних племен. В этой обстановке может найтись личность, которая удачно и умело поведет войны с соседями. Такой личностью и оказался Темучин — Чингисхан. Силой он объединил под своей рукой всех монголов, некоторые соседние племена и на основе родового признака создал войско, которому в XII и XIII веках, в эпоху развитого феодализма, в среднеазиатских государствах, на Руси и в Европе не было равного.

Рядовой единицей этого войска была десятка, семья, ближайшие родственники одной юрты, одного аила. Следующим объединением была сотня. И в сотню входили люди одного рода. Тысяча могла объединять и два и три аила, далее шла тьма — десятитысячный отряд.

Жестокостью, хитростью и личной храбростью превосходя других, Чингисхан добился полного повиновения всех родов, входящих в племя. Но и главы родов и семей, собственники пастбищ видели в этом объединении хозяйственный интерес, это облегчало кочевое скотоводство, а грабеж соседей обогащал родовых старейшин и рядовых членов рода.

Вспышки завоевательных устремлений кочевых народов история знала и задолго до появления Чингисхана. Так начинали свое движение из дальних пустынь Азии и хунну, и тюрки, и хазары, и печенеги, и половцы. Мрачную окраску монгольскому движению придала личность Чингисхана, особенности его воспитания, формирования его взглядов. Несомненно, что и хунну в своем движении, и тюрки, и многие иные кочевники-завоеватели были не менее жестоки, чем монголы, но те волны переселений кочевых народов происходили в далекой древности, на их путях не везде встречались государства, достигшие определенного уровня цивилизации.

Рим был разрушен вандалами, вандализм стал синонимом высшего проявления варварства. Но тогда только Римская империя возвышалась как государство над многими народами, которые переживали времена первобытнообщинного строя.

Фигура Чингисхана выплыла словно из темных времен дикости и варварства. На его пути стояли развитые цивилизации, которые он завоевывал не для того, чтобы воспользоваться их плодами, а уничтожал. Позже его внуки и правнуки стали приобщаться к цивилизации.

Чингисхан подобрал себе и соответствующих помощников. Однажды у противника Чингисхана спросили: «Кто эти, преследующие нас, как волки, когда они гонятся за стадом овец до самой овчарни?» Джамуха ответил: «Это четыре пса моего Темучжиня, вскормленные человеческим мясом; он привязал их на железную цепь; у этих псов медные лбы, высеченные зубы, шилообразные языки, железные сердца. Вместо конской плети у них кривые сабли. Они пьют росу, ездят по ветру; в боях пожирают человечье мясо. Теперь они спущены с цепи; у них текут слюни; они радуются. Эти четыре пса: Чжебе, Хубилай, Чжелме и Субэдей».