Заделка (при посредстве кессонов) минных пробоин «Цесаревича», «Ретвизана», «Победы» и «Севастополя» (последнего дважды).
Заделка (в доке) минной пробоины «Баяна» и добрая половина работы по заделке такой же пробоины «Паллады».
Заделка (на плаву, при крене) таранной пробоины «Амура».
Перемена (на плаву, при посредстве кессона-колокола) поврежденных лопастей гребных винтов «Севастополя».
Миноносец “Решительный” в доке после столкновения с миноносцем “Смелый”
После боя 28 июля приведены в порядок «Пересвет», «Севастополь» и «Ретвизан».
Заделка сотен пробоин от снарядов разных калибров, на разных судах, за время бомбардировок с берега.
Исправление миноносцев «Решительный», «Разящий», «Лейтенант Бураков», «Бесшумный», «Сторожевой» и многих других.
Активное содействие порта выражалось лишь в доставлении грубой рабочей силы… важнее был тот факт, что порт «не смел мешать» талантливому руководителю партии Надо ли добавлять, что и люди были как на подбор, а не по канцелярскому списку»[78] . Особенно сложной задачей было изготовление кессона для «Цесаревича» из-за очень сложной конфигурации борта в районе торпедной пробоины. Подгонка кессона к борту требовалась ювелирная[79] . Надо отметить, что самоотверженный и тяжелейший труд рабочих и инженеров в Порт- Артуре до настоящего времени не получил должного освещения в работах отечественных историков.
На посту командующего Тихоокеанским флотом С.О. Макаров был требователен и строг к подчиненным. Но своим личным примером, поразительной работоспособностью, мужеством, несгибаемой силой духа он заставил людей поверить, что все трудности будут преодолены, что успех будет достигнут, если каждый и все будут стремиться к нему – будут не только желать победы, но и делать всё от них зависящее для этого. Видя, что теперь ими командует «богатырь, для которого нет невозможного на свете», весь личный состав эскадры проникался уверенностью в неизбежности будущей победы. «Энергия личного состава утроилась: отличное знание дела, понимание нового начальника делали своё дело. Вместе с энергией в работе явилась и её успешность, а за этим шла уверенность в себе и бодрость духа, и оживала надежда на славный конец всего дела»[80] .
В борьбе с японским флотом С.О. Макаров большое внимание придавал использованию миноносцев. Флотоводец не только планировал ослабить флот противника ночными атаками миноносцев, но и намеревался использовать их в дневном эскадренном бою. Еще в 1903 г. в своей статье «Броненосцы или безбронные суда» С.О. Макаров указывал, что в дневном бою миноносцы могут рассчитывать на успех при условии их массированного применения[81] . В составленной им «Инструкция для похода и боя» указывалось, что атака миноносцев может быть успешна не только против поврежденных в результате боя кораблей неприятеля, но и в ранний период боя при благоприятных условиях[82] .
К моменту его прибытия в строю находилось 17 миноносцев: 5 миноносцев были неисправны, постройка еще двух не была окончена – один испытывался, один достраивался[83] . Несмотря на это, С.О. Макаров решил сразу же активизировать действия миноносцев. Уже в ночь с 25 на 26 февраля в море вышли два отряда миноносцев – два от второго отряда («Стерегущий» и «Решительный») и четыре от первого («Властный», «Выносливый», «Внимательный» и «Бесстрашный»). Миноносцам в соответствии с полученной инструкцией надлежало в случае встречи с неприятельскими крейсерами или транспортами произвести внезапную атаку. С миноносцами же противника рекомендовалось без особой нужды в бой не вступать, стараясь избегать столкновений при выполнении основного задания – разведки[84] .
Второй отряд под командованием капитана 1-го ранга Матусевича, находившегося на головном миноносце «Выносливый», вышел в море позже, в начале 3-го часа ночи 26 февраля. На исходе 4-го часа ночи были замечены огни по направлению к югу от Ляотишанского маяка. «Капитан 1-го ранга Матусевич, убедившись, что это были огни неприятельских миноносцев, сделал условный знак фонарем Ла-Ратьера: «Вижу неприятеля слева» и «Атаковать неприятеля»[85] . По этому сигналу все русские миноносцы увеличили ход и повернули на неприятеля. У японцев также оказалось 4 миноносца-истребителя. Это был первый отряд в составе «Сиракумо», «Асасиво», «Касуми» и «Акацуки» под командованием капитана 1-го ранга С. Асая[86] . Атака русских миноносцев была внезапной – японские миноносцы находились в полном освещении луны, а русские миноносцы были скрыты тенью гор[87] . «Неприятель, видимо не ожидавший нападения, шел с открытыми ходовыми огнями и начал отвечать на наш огонь несколько позднее», – отмечается в Историческом журнале 1-го отряда миноносцев[88] . «Выносливый» атаковал головной миноносец, а «Властный» миноносец, идущий вторым.
Японские миноносцы у Порт-Артура (С рисунков того времени)
Русские миноносцы в этом бою действовали очень решительно и обратили неприятеля в бегство. При этом миноносец «Властный» торпедой потопил неприятельский миноносец. Вот как описывает это в своем рапорте командир «Властного» В.А. Карцов: «В расстоянии 2-2,5 кабельтовых я открыл огонь с левого борта по миноносцу с красным огнем, который только после второго моего выстрела начал отвечать. Я сближался с расчетом нанести таранный удар. Неприятель, увидя это, остановился, вследствие чего я положил руль лево на борт. Мой маневр не удался, и я прошел под его кормой в расстоянии от 4 до 5 саженей; зато когда миноносец вошел в угол обстрела обоих бортовых аппаратов, были выпущены с правого борта в расстоянии 15-20 саженей в правый же борт неприятеля обе мины, из которых одна взорвалась под котельными отделениями»[89] . Во время атаки у «Властного» был поврежден рулевой привод. Управляясь машинами, миноносец «Властный» прошел, поражая неприятеля правым бортом, пока тот не затонул, затем пошел к головному неприятельскому миноносцу и завязал с ним бой, имея его с правой стороны[90] .
Официальная японская историография отрицает факт потопления своего миноносца, но и она вынуждена признать, что в том бою японские миноносцы получили серьезные повреждения: миноносец «Асасиво» в этом бою имел 8 попаданий, а «Касуми» более 10, на миноносце «Акацуки» вышли из строя машины, в результате чего он лишился возможности двигаться и вынужден был просить помощи у других японских миноносцев[91] . Позднее исследователи стали считать, что взрыв снаряда и выброс пара из пробитых трубопроводов на «Акацуки» были приняты экипажем «Властного» за взрыв торпеды, сами же торпеды прошли мимо[92] .
В этом утверждении есть несоответствие: во-первых, «Властный» атаковал второй в колонне японский миноносец, а «Акацуки», по данным японцев, шел последним. Во-вторых, японцы утверждают, что русский миноносец, который выпустил в «Акацуки» торпеду, был подбит огнем последнего и отошел, и лишь позднее в перестрелке с двумя русскими миноносцами на «Акацуки» были подбиты машины и он лишился способности управляться[93] . Таким образом, русский миноносец, выпустивший в него торпеду (а это мог быть только «Властный» т.к. он единственный в этом бою стрелял торпедами), не мог наблюдать на «Акацуки» выброса пара сразу после пуска торпед – они еще в этот момент боя были целы. Японцы так описывают «чудесное» спасение «Акацуки», который, лишенный хода, по их данным, был окружен русскими миноносцами: «Однако, спустя немного, неприятель стал перестреливаться между собою, ведя перестрелку в течение нескольких минут; таким образом, нам удалось избежать опасности и в 5 часов 20 минут присоединиться к своему отряду (время японское)»[94] .