Эти три особенности сформулированы с учетом положений, выдвинутых видным немецким социологом Юргеном Хабермасом (род. 1929) и рядом других исследователей современного общества. По Хабермасу, в обществе растет сознание морально-политической автономии: а это значит, что и мы сами оказались перед задачей принимать решения о том, что нормально и что нет, основываясь на собственных критериях (т. е. не имея возможности опереться на традицию, религию, авторитет вождя и т.д.). Человек создает «полностью индивидуальный жизненный проект», чтобы оставаться самим собой в изменчивой реальности. В этих условиях «объединенным в общество индивидам остается только возможность рискованного самоуправления посредством в высшей степени абстрактной тождественности Я» . Развивая идею новых социальных рисков, Хабермас показывает в своих новых работах значение признания «другого» как базы современной политики Он подчеркивает «Частная автономия равноправных граждан может быть обеспечена лишь синхронно с активизацией их гражданской автономии» 31 Это — один из путей к проблематике «свой-чужой», где признание «другого» (или «чужого») ведет к расширению границ «Мы» (общества, сообщества). Таким образом общественная солидарность выходит за пределы нации, этноса, страны и обеспечивается «включением другого», установлением с ним диалога, достижением компромисса и взаимных договоренностей «Другой» при этом не теряет присущих ему черт.
Если признать справедливость этой позиции, то для социального проектирования из этого следует, что:
1. В наше время приемлемы такие планируемые социальные изменения, которые: а) ограничены в масштабе, б) ограничены в ресурсах, в) ограничены во времени, г) соответствуют принятым в сообществе ценностно-нормативным требованиям. Стремление проекта к всеобъемлющим результатам (всеобщее счастье и проч.) противоречит особенностям современного мира.
2. Проектирование в социальной области не должно придавать значение только достижению некоего результата. Ценным является и сам процесс разработки проекта (от его замысла, от рождения идеи) и его реализации. Процессуальная сторона проектирования во многих случаях выходит на первое место.
3. Во фрагментарном и хаотичном социальном мире целостность общественно значимых действий обеспечивается тезаурусами активной части общества (в нашем случае – тезаурусами, принадлежащими инициаторам социальных проектов).
Социальный проект как тип организации жизненного пространства наилучшим образом соответствует ограничениям и требованиям нашего времени. Исходя из тезаурусного подхода, социальное проектирование – не узкоспециализированная деятельность ученых-теоретиков, а многообразная, разноуровневая работа практиков, вооруженных простыми алгоритмами действий с учетом имеющихся ресурсов и последствий предлагаемых социальных инноваций. В этой работе, разумеется, есть место и для теоретиков, но в конкретных проектах востребованы главным образом их прикладные знания.
Философия социального проектирования. Технологическим разработкам в области социального проектирования должно предшествовать философское осмысление его оснований, целей и пределов применения. Но оно не обязательно должно носить слишком общий характер. В менеджменте есть и более прикладное использование термина «философия»: говорят о «философии фирмы», «философии маркетинга» и т. д.
В рамках тезаурусного подхода философию социального проектирования выражают несколько кардинальных идей и положений:
1. Надо экспериментировать. Человек открыт социальным изменениям, он по своей природе социальный экспериментатор – такова установка инициатора социального проекта. Конечно, всем известна и консервативность людей, нежелание перемен. Но инициатор социального проекта не может не ставить на первое место те черты самоорганизации людей, которые позволяют задумывать, планировать и осуществлять социальные нововведения. Нам следует помнить слова Бенедикта из шекспировской комедии «Много шуму из ничего»: человек – существо непостоянное.
Открытость к нововведениям – предварительное условие их разработки и осуществления. Социальные изменения желанны, но мера желания существенно различается и по типам общества, и по ситуации, сложившейся в данном месте и в данное время, и по особенностям мировосприятия отдельных людей и их сообществ. Особое стремление к изменениям свойственно переходным эпохам, в наибольшей мере стимулирующим социально-проектную деятельность.
Но открытость нововведениям вовсе не означает возможности безграничного социального эксперимента. Это открытость в рамках социально приемлемых решений, соответствующих принятой Ценностно-нормативной системе. Общество парадоксальным образом сочетает проницаемость и упругость: исходя из ценностей и установок своего времени оно нередко принимает даже слабые проекты, успешно сопротивляется даже сильным.
2. Проект интересен не для всех – но для многих. Человек как Целое уникален, в отдельных же свойствах и отношениях он типичен Неопределенность и мозаичность жизненного пространства преодолевается в области социального проектирования введением параметра типичности:
а) потребности людей типичны (что подходит для одного, то подходит для многих);
б) жизненные траектории людей типичны (формы жизнедеятельности одного есть формы жизнедеятельности многих);
в) поведенческие реакции людей типичны (сходные стимулы рождают в определенной социальной среде сходные реакции);
г) всегда найдется определенный тип, а значит, и группа людей, которые поддержат предлагаемый проект или нуждаются в его осуществлении.
Но типичное не есть характерное для всего общества. Идея осчастливить всех остается утопией.
3. «Мы» всегда лучше, чем «они». Деление на «мы» и «они», «свои» и «чужие» – естественный для человека способ субъектного переструктурирования общества, преодоления социальных различий, с одной стороны, и установления социальных дистанций, с другой. Социальные проекты активно участвуют в таком переструктурировании, сближая участников проекта, преобразуя хаотическую массу в нечто определенное, устойчивое и связанное внутренними значениями (ценностно-нормативной системой).
Среди социальных ценностей людей солидарность — одна из высших. Явной или латентной (скрытой, подспудной) целью социального проекта всегда является достижение солидарности людей, включая и групповую солидарность непосредственных участников проекта. Разделение на «мы» и «они» и укрепление чувства преданности и доверия «своим» свойственны даже тем, кто стремится к социальному единству и всеобщему взаимопониманию: в конечном счете это путь к расширению «мы», а не к преодолению дистанции между «мы» и «они».
4. Надо создавать возможное. Границы проектирования социальных изменений определяются «интересом эпохи». В творческом плане этим не отменяется разработка запредельных идей, и на предварительных этапах работы, включая концептуальный этап, можно «требовать невозможного», что лишь оттеняет устремление к созданию возможного.
5. Надо искать союзников. Инициатор социального проекта достигает успеха там, где его проект не навязывается людям, а выбирается ими. Инициатор проекта стремится к лучшему будущему, но он должен убедить других в том, что это и для них лучшее будущее.
Тезаурусный подход к социальному проектированию эффективен в условиях рыночной экономики. Субъектная ориентация проекта, его связь с тезаурусом инициатора – не единственная характеристика творческой свободы, реализованной в проекте: в выборе или отвержении данного проекта проявляется творческая свобода других субъектов жизнедеятельности.
Вопросы для повторения и практические задания
1. Почему в современных условиях при проектировании социальных инноваций основное внимание придается учету ценностных ориентиров человека, сообщества, общества?