Мне кажется, у нас тут с вами почти такая же ситуация. Листья дигиталиса были намеренно смешаны с шалфеем в предвидении определенного результата. Поскольку мы снимаем подозрение с кухарки – не так ли? – возникает вопрос: кто собирал зелень и принес ее на кухню?

– На это ответить просто, по крайней мере на последнюю часть вопроса, – сказала миссис Бантри. – Сама Сильвия и принесла зелень на кухню. Это была ее постоянная обязанность: собирать салат, зелень, молодую морковку – в общем, делать то, чем садовники не хотят как следует заниматься. Они не подадут вам к столу ничего молодого и нежного, им, видите ли, дай точные образцы. Сильвия и миссис Карпентер, бывало, сами заботились об этом. А наперстянка действительно росла вместе с шалфеем, в одном месте, так что ошибиться было нетрудно.

– Сильвия в самом деле сама собирала?

– Этого никто не знал.

– Предположение – штука опасная, – многозначительно произнес сэр Генри.

– Я, например, знаю, что миссис Карпентер не собирала, – твердо заявила миссис Бантри. – Она все утро провела со мной на террасе. Мы вышли туда после завтрака. Была необычайно теплая для ранней весны погода. Сильвия одна спустилась в сад, а потом я увидела, как она прогуливается под ручку с Мод Уай.

– Они были хорошими подругами? – спросила мисс Марпл.

– Да… – ответила миссис Бантри и, казалось, хотела сказать что-то еще, но промолчала.

– И долго ее подруга там гостила? – поинтересовалась мисс Марпл.

– Около двух недель. – В голосе миссис Бантри послышалась нотка тревоги.

– Вы не любите мисс Уай? – предположил сэр Генри.

– Вовсе нет. Это просто так. Вовсе нет. – Тревога в ее голосе усилилась.

– Вы что-то скрываете, миссис Бантри, – упрекнул ее сэр Генри.

– Я только сейчас подумала… – сказала мисс Марпл, – но не хочу возвращаться…

– О чем же вы подумали?

– Вот вы сказали, что молодые люди были помолвлены, и именно это привело к печальному исходу. Но когда вы говорили это, ваш голос прозвучал как-то странно, если вы понимаете, что я имею в виду?

– До чего же вы ужасный человек. – Миссис Бантри с укоризной посмотрела на мисс Марпл. – Вы всегда, кажется, все знаете. Да, я кое-что подумала, но, право, не знаю, следует ли мне об этом говорить.

– Обязательно следует, – решительно заявил сэр Генри. – Какие бы ни были у вас сомнения, ни о чем нельзя умалчивать.

– Хорошо. Так вот, вечером накануне трагедии я вышла перед обедом на террасу. Окно в гостиной было открыто, и я случайно увидела Джерри Лоримера и Мод Уай. Он… ну… целовал ее. Конечно, я не поняла, то ли это просто так или же… Ну, я полагаю, и никто не поймет. Я знала, что сэр Эмброз недолюбливал Джерри Лоримера. Возможно, ему было известно, что это за человек. Но в одном я была уверена: Мод Уай была по-настоящему в него влюблена. Вы бы только видели, как она на него смотрела, когда забывалась!.. И к тому же, я думаю, она больше подходила ему, чем Сильвия.

– И еще вопрос, пока меня не опередила мисс Марпл, – сказал сэр Генри. – После трагедии Джерри Лоример женился на Мод Уай?

– Да, женился. Спустя шесть месяцев.

– О, Шехерезада, Шехерезада! – покачал головой сэр Генри. – Подумать только, как вы нам поднесли эту историю вначале. Одни голые кости! И сколько мы теперь обнаруживаем на них мяса!

– Не ведите таких отвратительных речей, – запротестовала миссис Бантри. – Нечего употреблять слово «мясо». Вегетарианцы вечно так говорят: «Я никогда не ем мяса», да еще таким тоном, что вы тут же начинаете испытывать отвращение к великолепному маленькому бифштексу. Вот мистер Керли, например, был вегетарианцем и, бывало, ел за завтраком какую-то странную мешанину, похожую на отруби. У этих бородатых стариков часто бывают причуды. К тому же они носят патентованное нижнее белье.

– Что это ты, Долли? – возмутился муж. – Откуда ты знаешь, какое у него нижнее белье?

– Я просто так предполагаю, – ответила миссис Бантри с чувством собственного достоинства.

– Я должен изменить свое предыдущее заявление, – сказал сэр Генри. – Действующие лица вашей загадки оказались очень интересные. Я прямо вижу их перед собой. Э-э, не так ли, мисс Марпл?

– Человеческая природа всегда интересна, сэр Генри. Примечательно, что определенные типы имеют тенденцию действовать одними и теми же способами.

– Две женщины и мужчина – извечный треугольник. Не здесь ли ключ к разгадке? Мне кажется, здесь, – задумчиво произнес сэр Генри.

Доктор Ллойд нерешительно откашлялся:

– Я вот о чем думаю: вы, миссис Бантри, говорите, что тоже плохо себя чувствовали?

– Еще бы! И Артур, и все!

– Вот именно, все, – сказал доктор. – Вы понимаете, что я имею в виду? В истории, которую нам только что поведал сэр Генри, один застрелил другого. Он же не стал стрелять во всех, кто находился в комнате.

– Не понимаю, – пожала плечами Джейн. – Кто и в кого стрелял?

– Дело в том, что, кто бы ни задумал это, действовал он очень странно. Либо он слепо верил в случай, либо с полным пренебрежением относился к человеческой жизни. Но я не могу поверить, чтобы человек, решившийся устранить одного, намеренно отравил восьмерых.

– Понимаю вашу мысль. Мне следовало над этим задуматься, – признался сэр Генри.

– А не мог ли он также отравить и себя? – спросила Джейн.

– Кто-нибудь отсутствовал на обеде в тот вечер? – спросила мисс Марпл.

Миссис Бантри покачала головой:

– Все были.

– Кроме мистера Лоримера, я полагаю, он ведь не гостил у Эмброза.

– Нет. Но он обедал в тот вечер.

– О! – воодушевилась мисс Марпл. – Это же все меняет. – Она встревоженно нахмурилась. – Какая же я глупая, – пробормотала она. – В самом деле, какая глупая.

– Признаюсь, ваша точка зрения, Ллойд, насторожила меня, – сказал сэр Генри. – Как же можно было сделать так, чтобы девушка, и только девушка, получила смертельную дозу?

– Никак, – ответил доктор. – Это-то и подводит меня к мысли, которую я хочу высказать. А что, если не девушка была намечена жертвой?

– Что-что?

– При пищевых отравлениях результат очень неоднозначен. Несколько человек сидят за столом. Что же происходит? Одним становится немного плохо. Другие испытывают серьезное недомогание, а один – умирает. Вот ведь как бывает. Нигде и ни в чем нет определенности. Бывает, что вмешиваются сторонние факторы. Дигиталис – это лекарство, которое действует непосредственно на сердце. Как я говорил, его выписывают в определенных случаях. В доме был один человек, который страдал сердцем. Предположим, он был выбран жертвой. Что гибельно для него, не будет гибельно для других: так мог рассуждать преступник. То, что обернулось все иначе, является лишь доказательством того, о чем я только что сказал, – неопределенности и ненадежности воздействия лекарств на человеческий организм.

– Сэр Эмброз… Вы думаете, преступник имел в виду его? – спросил сэр Генри.

– Да, да. А смерть девушки – случайность.

– Кто бы получил деньги после его смерти?

– Очень разумный вопрос, мисс Хелльер. Один из первых, который мы всегда задаем себе, уверяю вас как профессионал в недавнем прошлом, – сказал сэр Генри.

– У сэра Эмброза был сын, взбалмошный парень, – медленно проговорила миссис Бантри. – Он давно поссорился с отцом. Но все-таки лишить его наследства сэр Эмброз не мог. И впоследствии Клоддерхэм-Корт был передан наследнику по закону. Мартин Берси унаследовал и титул, и поместье. Было, однако, много другой собственности, которой сэр Эмброз мог распорядиться по своему усмотрению и которую он завещал своей подопечной Сильвии. Я об этом знаю, потому что сэр Эмброз умер менее чем через год после событий, о которых я рассказываю. Он не побеспокоился о новом завещании после смерти Сильвии. Думаю, деньги перешли в казну или, может быть, к его сыну как ближайшему родственнику. Я, право, точно не помню.

– Так что смерть его была только в интересах сына, который отсутствовал, и девушки, которая умерла, – задумчиво произнес сэр Генри. – Затруднительный случай.