Юсгор получил письмо от Худжуба, все еще работающего у Родбара. В святая святых его не допускали, поручали дела второстепенные, и все же он настойчиво утверждал, что Асквит и Родбар достали силициевую плазму. Больше того, похоже, что именно она помогла им все же оживить зародыши. Впрочем, в этом Худжуб пока убежден не был и собирался во что бы то ни стало проникнуть в секретную лабораторию.
Вторую новость из метрополии привез профессор Асквит.
Появился он у нас очень оживленный, сыпля острыми словечками, говоря комплименты, похожие на колкости, охотно отпуская колкости, походившие на комплименты. Асквит заявил, что должен сообщить нам нечто сенсационное.
Никто из нас не разделял его приподнятого настроения, все мы держались с Асквитом официально, а Мурзаров прежде всего потребовал разъяснений, каким образом в ченснепповской лаборатории могла очутиться силициевая плазма.
— Господа, я никогда не делал секрета из того, что меня обслуживает весьма совершенная система. Я и Родбар пользуемся ею широко, но, разумеется, мы не входим в детали. Это дело специальных ведомств Ченснеппа.
— Спасибо за откровенность, профессор, — поблагодарил Юсгор, усмехаясь. — Может быть, вы будете правдивы до конца и скажете нам, кто же именно так превосходно сотрудничает для хваленой ченснепповской системы, видимо одновременно находясь в нашем университете?
— Ну, знаете, вот это меня уже вовсе не касается. А кроме того, нужно не забывать, что в любой стране, даже самой свободной от общепринятых условностей, вы не найдете заведения с вывеской: "Скупка краденого".
Юсгор не принял шутки и продолжал тоном, который становился все суше и строже:
— Значит, вы не отрицаете, господин Асквит, что пользуетесь силициевой плазмой, уже размножили ее и имеете, вероятно, в достаточном количестве?
— Не отрицаю, — притворно вздохнул Асквит, — не отрицаю. Сами боги не могут сделать бывшего не бывшим, как говорит греческая пословица. Жизнь идет своим чередом, господин Юсгор. Промышленность требует все новых и новых материалов. В институте Ченснеппа ведется довольно успешная разработка такой технологии, при которой силициевая плазма играет решающую роль. Вскоре фирма "Ченснепп-каучук" выпустит на рынок продукцию, вырабатываемую при участии силициевых посланцев космоса. Это грандиозно, господа! Какова реклама: сила космоса на службе у всемирно известной каучуковой фирмы!
— Ну что же, это, вероятно, укрепит позиции Ченснеппа и Отэн Карт может обанкротиться.
— Не исключена такая возможность, господин Мурзаров, но меня это мало волнует.
— Да, вся эта история будет волновать не вас, не Родбара, а тысячи людей, которые могут остаться без работы.
— Ничего не поделаешь — таковы уж пути прогресса, создаваемого соревнованием предпринимателей, их инициативой.
— У вас в метрополии народ слишком дорогой ценой оплачивает эту инициативу.
— Мне трудно судить об этих вещах, господин Мурзаров…
Спор становился уж очень острым. Мурзаров перешел в наступление, Асквит отбивался рьяно, подчас теряя сдержанность. Невозмутимый Ханан Борисович старательно сводил разговор к вопросам морального порядка, всячески варьируя тему похищения плазмы из Макими, предлагая применить чрезвычайные меры, способные оградить от "ченснепповской системы" работу над силициевой проблемой.
— Исследования только начаты, а уже принесена человеческая жертва, продолжал Мурзаров. — Погиб Баокар, человек опустившийся, связанный с преступным миром. Но этот паутоанец не родился таким. Преступником он стал, живя в стране "свободной инициативы", в Западном Паутоо, а погиб, обслуживая ченснепповскую систему шпионажа. Кто поручится, что эта первая жертва будет последней?
— В данном случае вы совершенно необоснованно нападаете на "ченснепповскую систему". Не менее совершенная существует и у Отэна Карта.
— Я в этом не сомневался, ну а кому служил Баокар — это вам виднее.
— Оставим это, господа. Вы ведь тоже не отличаетесь отменной святостью. Вы, например, утверждаете, что не делаете секретов из своих работ, публикуете якобы все. Однако и вы грешны, коль скоро умалчиваете о своих работах с Сиреневым Кристаллом.
— Нам довольно затруднительно что-либо сообщать в печати о Сиреневом Кристалле по той простой причине, что у нас его нет и никогда не было.
Асквит стал серьезным.
— Если вы делаете это заявление официально…
— Совершенно официально.
— Тогда интересующий меня вопрос осложняется и принимает весьма неприятный оттенок. Я не знаю, право, как и начать разговор об этом деле, которое, видимо, будет весьма и весьма щекотливым. Отправляясь в Макими, я рассчитывал на лучший вариант и, во всяком случае, на откровенность за откровенность. Я надеялся, что за это время вам как-то удалось достать второй кристалл.
— Вы же знаете, профессор, что мы предприняли поиски в Верхнем Храме и ничего там не обнаружили.
— Совершенно верно, но, может быть, не там, а где-то в другом месте вам посчастливилось найти кристалл.
— Нет, мы не делали никаких попыток в этом направлении.
— Странно, это очень странно. В таком случае как мог Сиреневый Кристалл оказаться у вас в университете?
Такая настойчивость Асквита выводила из себя. Юсгор, едва сдерживаясь, еще раз повторил, что в университете никакого Сиреневого Кристалла не было. Мы были намерены оборвать разговор на эту тему, но тут Асквит сообщил нам о пропаже Сиреневого Кристалла из Таркора.
— Если вы помните, господа, в прошлом своем сообщении я ознакомил вас с работами, которые мы вели с кристаллом. Мы получили надежную экранировку поля, создаваемого кристаллом, и Золотая Ладья в этом случае уже не указывала на него. Мы продолжали работы, убедились, что Сиреневый Кристалл имеет огромное значение для решения силициевой проблемы. И вот Сиреневый Кристалл исчез.
— То есть как исчез? — переспросил Мурзаров.
— Мы до сих пор не знаем, как именно это произошло. Недели три тому назад мы с профессором Родбаром работали с кристаллом. В лабораторию, где производились опыты, имели доступ всего несколько человек, в которых мы были уверены, и вместе с тем… Исчезновение кристалла было загадочным. Никто из нас не мог понять, куда он делся. Было, разумеется, предпринято все, чтобы решить эту задачу, но нам ничего не удавалось понять до тех пор, пока мы не догадались…
— Воспользоваться Золотой Ладьей? — быстро подхватил Юсгор.
Асквит улыбнулся:
— Совершенно верно.
— И она показывала?
— На острова Паутоо!
Мы все еще не понимали, куда клонит Асквит. Поначалу всех нас занимала, так сказать, детективная сторона этого дела.
— Интересно. Вы это установили в метрополии?
— Да.
— Не считаете ли вы, что определение может быть недостаточно точным, учитывая огромные расстояния между странами?
— Это исключено, господин Курбатов, и вот почему. Располагая зародышами, мы с профессором Родбаром решили соорудить еще два приспособления, по сути ничем не отличающиеся от Золотой Ладьи, созданной древними паутоанцами. Мы исключили только витиеватые украшения, которыми в свое время снабдили жрецы этот удивительный компас, и изготовили приборы в стиле вполне современном. Вот их фотоснимки. Приборы эти мы развезли на достаточное расстояние друг от друга, и специалисты очень точно нам рассчитали, что линии, проведенные через продольные оси зерен, перекрещивались на Паутоо. Тогда я вылетел в Пога. Оттуда мы снарядили экспедиции вот на эти острова. — Асквит развернул перед нами географическую карту и продолжал: — Золотая Ладья находилась в Пога, один из сделанных нами приборов — на острове Биу, а второй — на самой западной оконечности Сеунора, на мысе Теригес. Все три "компаса" указывали на Макими.
— Указывали?
— Указывают и сейчас. Я регулярно получаю сведения от своих наблюдателей. Мне удалось запеленговать Сиреневый Кристалл, и теперь, обладая приборами, я могу следить за ним с достаточной точностью. Это доказательно, господа?