В шести километрах от нас были частично видны окраины Лондона. Дымились трубы, по далёкой дороге шли или ехали люди. Сами мы находились за небольшим холмом, и нас тут никто не видел.

После того как мы добрались до Англии, и сориентировавшись, заправились в глухом месте, то полетели к Лондону. Я специально сделал над городом три круга и ушёл в сторону открытого моря. Это чтобы потом знали, кто тут им устроил трафальгарскую ночь, или битву, не помню. А то вдруг на кого другого подумают.

Над Ла-Маншем сделав полукруг вне пределов видимости города, вернулся и зашёл к Лондону с тыла, из глубины острова. Там, в тридцати километрах от столицы наглов, поменял вертолёт на БТР-80, по полям доехал до этого холма, расставил установки, и вот готовился нанести удар. Это принципиальное — я всегда отвечал, находил и отвечал. Того журнашлюшку не нашёл, так хоть перед возвращением в своё мир по его хозяевам пройдусь. Добро всегда накажет зло, поставит его на колени и расстреляет из 'Ураганов'.

Всё было готово к началу отмщения, дети стояли полукругом вокруг меня, в этот раз управлял я беспилотником не снаружи, а в КШМке, и готовился нанести первый удар.

Честно говоря, был бы у меня запас времени, неделя-другая, то я бы посетил город, просто раскидал маяки по выбранным целям, наводясь по ним. Однако и у беспилотника были ракеты с маяками и именно четыре таких малых ракеты и были установлены на его крыльях. Рядом со мной лежал открытый журнал с достопримечательностями Лондона и, поглядывая на него, для сравнения, я искал нужные цели. К сожалению две трети построить ещё не успели.

Первая ракета полетела в Букингемский дворец. За двадцать метров до цели сработал тормозной парашют, и ракета, пробив крышу, исчезла на чердаке, а я проверил устойчивый ли сигнал. Маяк работал бесперебойно.

После этого нашёл Вестминстерский дворец, пометил его, в этот раз ракета легла на крыше, парашют свешивался с боку и трепыхался на ветру. Проверка сигнала и следующая цель.

А вот следующий был порт, и я пометил обеими ракетами два разных складских участка. Часть установок были заряжены объёмно детонирующими, так что мало не покажется. Да и кораблям что стоят у пирса достанется. Там вроде и военные были, даже какая-то хрень железная, вроде допотопного броненосца.

Пока беспилотник крутился в стороне, это чтобы не попасть под залп, я на несколько секунд замер, не все ещё установки в автоматическом режиме навелись на цели, после чего активировал общий пуск. Цели для каждой машины я уже определил и выдал компам.

Дети стояли снаружи и наблюдали как в километре от них, два десятка установок начали выпускать большие ракеты. Не фейерверк, но неплохо. Всем понравилось, прыгали и хлопали в ладоши.

Вернув беспилотник обратно в Лондон, я заснял все разрушения, Букингемский дворец ярко полыхал, да и порт светился так, что камера слепла, и повёл его обратно. Топливо подходило к концу.

Посадив машину, я убрал её в За Пазуху, туда же отправились установки, КШМка и БТР, после чего заправил вертолёт, время ещё было, местные боялись идти к холму откуда взлетали яркие копья, и посадив детей, пролетев над задымлённым Лондоном, направился во Францию.

Да-да, я уже проложил маршрут. Спуститься пониже, где погода не такая мерзкая, где между Южной Америкой и Африкой самый узкий участок Атлантики, потом на Бе-12 добраться до островов Кабо-Верде, дозаправиться, и уже без остановки лететь до Французской Гвианы. Топлива должно хватить… хм, возможно, придётся дооборудовать самолёт. Вывести в салон шланги, и с помощью насоса прямо из бочек закачивать в баки по потребности.

Эта идея только что мне пришла в голову. Требуется обдумать её более основательно. Но спускаться к экватору всё равно нужно, там сейчас погода отличная, а тут шторм на шторме, из-за чего не хочется использовать яхту.

Через двадцать минут, когда берега Британии остались далеко позади, впереди полоской появились земли Франции, там же виднелся дождевой циклон. Ложась на правый борт, я направил вертолёт к экватору, обдумывая пришедшую только что мысль по дооборудованию самолёта-амфибии.

Настроение у меня было отличное, а то долгая задержка по ответу наглам буквально терзала меня, а тут после ответной акции, чувствовал себя, как будто долго терпел и успел добежать до белого друга или до кустиков. Слабое определение, но мне нравилось.

Посмотрев на то, как дождь скрыл берега Франции, я нахмурился и включил дворники, по лобовому стеклу начали растекаться капли воды. Что-то не нравится мне погода.

Хотелось бы сказать, что по левому борту мелькнули огни Гавра, но не скажу, не мелькнули, вообще оттуда ничего не мелькало. Дождь реально шёл стеной, и самое обидное, что ничего не было видно. Пришлось включить прожектор, снизиться и сбросить скорость. Дождь был ледяной и начала намерзать корка.

— Этого только не хватало, — пробурчал я, поглядывая вниз и вперёд.

Метрах в пятидесяти внизу мелькнула береговая полоса, о которую разбивались большие волны пролива Ла-Манш, и я вздохнул несколько спокойнее. Лететь дальше очень опасно, поэтому я решили совершить посадку и поменять транспортное средство на 'БТР' или 'БМП', по ситуации. По местному времени было примерно час дня и терять световой день, даже такой неприятный, не хотелось. Правильно я решил убраться к экватору, вот застал бы такой дождь нас по пути и всё, кирдык. Это вертолёт у меня многоцелевой и всепогодный, а самолёт мог и не выдержать, обледенел бы и рухнул в свинцовые воды Атлантики.

Внизу мелькали деревья, и места для посадки никак не находилось. Вот мелькнула деревушка, оставленная за спиной, показалось белое поле и чёрная вьющаяся полоса на ней. Похоже, дорога подтаяла и этим привлекла моё внимание с неба. Вот рядом с ней я и решил садиться. Дорога есть, в поле сядем и уберёмся отсюда.

Так и получилось, винтокрылая машина аккуратно села на поле с мягким тающим под дождём снегом, не критично осела на левый бок, и стала тише реветь, когда я начла глушить все системы, включая мотор.

Открыв дверцу, я нажал на кнопку и зонт раскрылся. Почти сразу по нему застучали тяжёлые капли дождя, глухо барабаня по материи. Выскользнув наружу, оскальзываясь по мокрому снегу, я вышел за пределы крутящихся по инерции винтов и вызвал БТР-90. У этого более совершенная система отопления.

После этого запустив движок и открыв боковой десантный люк, я по одному перенёс детей, стараясь чтобы дождь на них не попал, у меня вон уже ноги были мокрыми. После этого вертолёт отправился в За Пазуху, я забрался в тёплый салон 'бэтра', тот урчал на холостом ходу, повозился меняя камуфляжный комбинезон, а так же обувь, потом их высушу, а пока убрал в За Пазуху.

Проверив как устроились дети, и пробравшись на место водителя, выехал на дорогу и покатил прочь от пролива, уходя вглубь Франции. Мне нужен был перекрёсток, чтобы дорога повернула и шла параллельно проливу.

Непогода была такова, что снаружи нами так никто и не был обнаружен. Только однажды мы чуть не врезались в застрявшую в грязи карету, лошадей не было, поэтому объехали препятствие и покатили дальше.

Перекрёсток в нужную сторону мной был замечен километра через четыре, там ещё столб указательный стоял. Чуть позже была обнаружена карета, а дальше замерший и пережидающий непогоду городок, который мы насквозь проехали вполне благополучно. К шести вечера, когда у нас за спиной осталось более ста пятидесяти километров, всё же воздухом двигаться куда лучше и легче, небо начало проясняться, а дождь прекращаться, похоже, мы вышли из дождевого фронта.

Дальше было полегче, хотя мне и пришлось переходить на встроенный 'ночник'. За всё время движения мы останавливались дважды, заправится, да поесть. Так прошёл обед и полдник, скоро ужин, поэтому двигаясь по дороге, смысла съезжать я не видел, и так три речки по каменным мостам пересекли, я искал удобное место для стоянки и возможно будущей ночёвки. Честно говоря, двигаться по раскисшим дорогам Франции, а тут начиналась весна, мне надоело. Погода наладится, и попробуем взлететь.