Словно бы намереваясь ответить ей, король поднял голову. Он сел повыше в своем кресле и встретился с ней взглядом. Его лице не выражало ни нетерпения, ни горечи. Он смотрел хмуро, с серьезностью всех своих прожитых лет, и с такой решимостью — и с такой печалью — уставился на нее своими водянистыми глазами, — что Териза отшатнулась.

— Миледи, — тихо спросил он, — где моя дочь?

Она оказалась права. Сердце у нее забилось быстрее. Зато сейчас у нее было нечто, нужное кому-то другому, — то, чем она может воспользоваться: пока она не предаст Мисте, у нее будет шанс получить что-то в обмен на это.

Такая перспектива испугала Теризу; но она обеими руками уцепилась за эту возможность.

— Которая? — ответила она, не обращая внимания на дрожь в голосе. — У вас их несколько.

Териза ожидала негодования или ярости — это было тем, к чему она начала привыкать, — но король Джойс оставался спокойным. Выражение его лица не изменилось. Долгое время он изучал ее слезящимися глазами. Затем указал на кресло, стоящее через стол от него:

— Миледи, не желаете присесть?

Териза несколько мгновений пребывала в нерешительности. Наверное, стоя она будет чувствовать себя увереннее. Но печаль короля покоряла точно так же, как и улыбка.

Териза подошла к креслу, отодвинула его от стола, чтобы находиться подальше от доски с шашками, и села.

Едва она села, король произнес тем же тихим горестным тоном:

— Миледи. Моя дочь Мисте исчезла. Где она?

Внезапно в горле у нее пересохло настолько, что она с трудом смогла сглотнуть. Подобно испуганному, но упрямому ребенку, Териза спросила:

— Мой владыка король, почему вы позволили Смотрителю Леббику арестовать меня?

В комнате вдруг стало почти невыносимо жарко. Снова глаза короля блеснули сталью. Он смотрел на нее, пока она не сдалась и не отвела взгляд. Затем выдохнул почти неслышно:

— Миледи, не играйте со мной в эти игры. Это более опасно, чем вы себе представляете.

На несколько секунд ее сердце забилось чаще, а живот стянуло в узел, так что она едва не свалилась с кресла. У нее не хватало сил смотреть на Джойса. Здесь каждый оказывался сильнее ее. И, как это было с Саддит, она почувствовала, что защитой ей могут стать только изнеженность и слабость — другого оружия у нее не было.

Отступление не могло принести никакой пользы. Король не перестанет допытываться, где его дочь. Он снова и снова будет требовать ответа. И если она получит от него то, чего добивается, то перестанет чувствовать себя в безопасности. Ей все труднее будет не предавать Мисте.

Кроме того, она слишком разозлилась, чтобы отступить. И Териза заставила себя снова смотреть королю в лицо.

"У меня нет другого выбора. Джерадин пытался отправить меня обратно в тот мир, где мне следует быть, но зеркало, похоже, уже так не действует. Мне придется заняться игрой".

— Почему вы позволили Смотрителю Леббику арестовать меня?

В выражении лица короля Джойса что-то изменилось, словно тени облаков затемнили часть пейзажа. Он внезапно слегка напрягся, черты его стали резче.

— Миледи, — тон его был желчным, но совершенно не обидным, словно оскорблять ее не входило в его намерения. — Вы знаете, кто ваши друзья?

Она взглянула на него удивленно, прикусив губу, но ответить даже не попыталась.

— Вот именно. И я не знаю. Если бы вы оказались в заключении, я смог бы выяснить это. Было бы крайне интересно понаблюдать, кто попытается помочь вам, или связаться с вами, или начнет убеждать меня, чтобы я отпустил вас. Но, конечно же, тут вмешался Джерадин. С его обычной ловкостью слона в посудной лавке. А про него я и так знал, что он — ваш друг.

Эти слова поразили ее. Они создавали совершенно иное представление о короле — о том, как работает его сознание. Териза такого совершенно не ожидала, но теперь ей стало ясно: он в курсе всего, что происходит в Орисоне.

— Секундочку, — слабо возразила она. — Секундочку. Вы хотите сказать, что мой арест был запланирован? Что все это было заранее продумано?

— Нет, миледи. — Он протестующе повел скрюченным пальцем. — Вы играете не по правилам. Сейчас мой ход. Где моя дочь?

Териза сделала глубокий вдох. Мгновение она искала возможность получить от него информацию, ничего не сообщая взамен. Но, несмотря на его возраст, такая тактика казалась неприменимой. К тому же это было бы нечестно. Мисте была его дочерью.

Териза осторожно ответила:

— Она приходила повидаться со мной вчера вечером. В мои комнаты. Мы долго разговаривали.

Он кивнул:

— Я так и предполагал. Но я этого не понимаю. Что ей могло у вас понадобиться? Что она вам сказала?

— Нет, мой владыка король. Сейчас мой ход.

У нее было так много вопросов. Слишком много, чтобы припомнить их все сразу. И она не хотела упускать возможности, как это случилось минуту назад. Поэтому Териза сосредоточилась на том, что привело ее сейчас в палаты короля — на Смотрителе Леббике и его отношении к ней.

— Когда я покидаю свои комнаты с кем-либо — к примеру, с Мастером Эремисом, — мои стражники всегда пытаются узнать, куда я направляюсь. Но когда я ухожу с Джерадином, это, похоже, никого не интересует. Почему так происходит?

Король хмыкнул, давая понять, что она сделала крайне глупый ход. И прежним желчным тоном ответил:

— Могли бы и сами догадаться. Я ведь и так знаю, что Джерадин вам друг.

Правильно. Конечно. Она действительно должна была догадаться сама. Тревога в ее душе нарастала. Она недостаточно проворно соображает.

Король нетерпеливо продолжил:

— Вы говорили о моей дочери, миледи.

— Да. — Нужно действовать хитрее. Она хотела было обратиться за помощью к Тору, но услышала, что он дышит тяжело и глубоко, словно спит. Вслепую ища хоть какие-нибудь способы, зацепки для сопротивления, она спросила:

— Не могли бы вы задать вопрос более конкретно?

— Конечно же, — буркнул король. — Где она?

К счастью, его тон снова вызвал в ней приступ злости. Ну хорошо же. Раз он играет настолько грубо…

— Я не знаю в точности, где она, — Териза старалась говорить как можно ласковее. — Но вы спросили, что ей могло у меня понадобиться. В моем гардеробе есть тайный ход. Она хотела воспользоваться им.

Король снова кивнул. Видимо, Териза лишь подтвердила то, что он уже знал.

— Для чего?

Злость сослужила ей хорошую службу. Она была с ним жестока — но только потому, что и с ней обращались не лучше.

— Мой владыка король, — сказала она жестко, — в первую ночь моего пребывания здесь меня пытался убить некий человек. Когда он сбежал, Смотритель Леббик начал его поиски. Но вы остановили его, — несмотря на недостаток подобного опыта, ей удалось скопировать его тон. — Для чего?

Мгновение король Джойс колебался. Под его глазами появились тени. Затем он язвительно ответил:

— Я не хотел, чтобы его поймали.

— Как?.. А почему?

— Я не считаю его глупцом. Не думаю, что он привел бы Леббика к своим союзникам. И я не считаю его трусом. Он не сказал бы мне ничего, если бы Леббик даже схватил его. Был лишь единственный способ получить о нем дополнительную информацию — оставить его в покое и подождать, что он предпримет в дальнейшем. — Его голос стал более жестким, но говорил он по-прежнему слегка отстраненно, словно его ярость была наигранной, а не реальной. — Вы удовлетворены, миледи?

Так для чего моя дочь хотела воспользоваться тайным ходом?

— Она хотела воспользоваться им для того… — злость сделала Теризу сильнее, чем она надеялась, — чтобы покинуть Орисон.

Эта новость, похоже, причинила ему боль.

— Покинуть Орисон?

— Она знала, что вы остановите ее, если у вас будет такая возможность, поэтому воспользовалась тайным ходом, чтобы спуститься вниз, в рабочие помещения Мастеров. Там она проскользнула сквозь дыру в стене.

— Покинуть Орисон? — повторил Джойс. — Зачем?

— Нет. — Териза сжала кулаки, заставляя себя не обращать внимания на его страдания. — Зачем вы заставили меня играть в перескоки с принцем Крагеном? Вы сделали все, чтобы война стала неотвратимой. Мне не доставляет удовольствия, когда меня используют подобным образом.