— Хорошо, Алик,- похвалил его Капитан и спросил: — Есть вопросы?

— Мы слушаем,- металлически прозвучал экран.

— Порядок,- сказал Капитан.- Давай, Малыш.

— Я?- лениво переспросил Малыш.- А чему мне их учить с такой техникой? Пусть повернут ее внутрь, к себе. Телекинез- для себя. Телепортация- тоже. Шагай куда вздумается вместо тряских дорожек. И уловители желаний пусть улавливают их здесь на уровнях. Требуй что хочешь, одевайся как хочешь. А то одни куртки, как в казарме. И еда- не казарменная, а любая, по рецептам Аоры.

— И драки,- насмешливо перебил Капитан.- Захотел «хлыст» — на тебе, хлещи друг друга по мордасам… Нет, «по потребностям» им еще рано. Насчет одежды согласен- не нравятся голубые, носи зеленые куртки, но рабочая одежда должна быть удобной и строгой. Может быть, разной у людей разных профессий- это все-таки лучше, чем выращивать блондинов или брюнетов. Но техника на уровне коммунистического общества пока еще не для них. Надо сначала раскрепостить сознание, воспитать полноценного разумного человека, а потом уже раскрепощать потребности. Тут и оглянуться не успеешь, как из голубой куртки гедониец выглянет. Все-таки свобода, друг,- это осознанная необходимость, не забывай. Жаль, конечно, но многое из техники, работавшей на Аору, придется если не закрыть, то заморозить, притормозить. Не знаю, поймут ли меня…

— Поймут,- сказал экран.

— Тем лучше. А вот натуртехнику включайте на полную мощность. Снимайте пространственные границы и окружайте город зеленым кольцом. Пусть дети живут в лесу и дышат озоном.

— Одновременно перестройте всю систему рождения и воспитания детей,- вмешался Библ.- Откажитесь от пересадки клеток и фабричного производства двойников по заранее выбранным эталонам.

— Разве у вас нет материнских блоков?- спросил экран.

— Дети рождаются и вырастают в семье.

— Не понимаем. Что такое семья?

— Это родители ребенка, отец и мать, дети и внуки. Дайте каждой женщине радость материнства и сознание ответственности за воспитание ребенка, пока ей на помощь не придет школа. Перенесите все школы в лесную зону, как это делали гедонийцы. Но вся система образования должна быть перестроена. Не мифы о мире, а познание мира. И не только управление техникой, но и познание техники, ее истоков, ее структуры, ее возможностей.

— Кто же даст нам это познание- Координатор? — спросил экран.

— Нет,- сказал Капитан.- Координатор должен стать послушным орудием вашей воли и разума. Это умная и надежная машина с большим запасом накопленной информации,но все же только машина, автоматическое, регулирующее устройство, какое у нас называют компьютером. Вы должны познать все, что он знает, и заставить его делать для вас все, что умеет. Процесс трудный и длительный, но в этом, пожалуй, и заключается главнейшая ваша задача. И в решении ее мы с вами. Да и не только мы, четверо, по нашему вызову с Земли прибудут другие, которые помогут вам стать хозяевами вашего мира, создать кадры своих собственных ученых, инженеров и воспитателей нового поколения. На этом, я думаю, можно пока и закончить.

И экран погас, точнее, пульсирующая розовая пленка на нем безответно поблекла и растаяла. Акустическое поле Голубого города унесло с собой все здесь сказанное.

— Значит, остаемся на Гедоне, Капитан? — осторожно осведомился Алик.

— Слишком интересная предстоит работа, чтобы уступать ее другим,- сказал Капитан и, обращаясь к Библу и Малышу, сидевшим рядом, добавил: — Рассчитываю и на вас, земляки.

— А я? — испугался Алик.

— Ты останешься с нами до первой земной экспедиции, отправишься на Землю вместе с Осом и Си,покажешь им все, что требуется, и вернешься с ними же, если захочешь. А сейчас ты, надеюсь, понял, почему я отказался послать сообщение на Землю несколько часов назад. Не пришло еще время. Теперь оно пришло. Записывай, я диктую.

— Может, включить магнитную запись? — спросил Алик.

— Не надо. Пиши. «Рапорт шестой. Двухслойная цивилизация на Гедоне перестала существовать…» Зачеркни «на Гедоне»: ясно где. «После нашей второй беседы с Учителем, в которой мы доказали ему бесперспективность, бессмысленность и бесчеловечность его паразитического бессмертного цикла…» Стоп! Вычеркни все со слов «бесперспективность и бессмысленность»: длинно и выспренне. Напиши так: «…доказали ему порочность его эксперимента, Учитель покончил с собой, предварительно запрограммировав Координатор на уничтожение всего живого на планете.Уничтожено все, кроме нашей станции, Голубого города и частицы лесного пространства. Мысленный штурм полутора сотен свободных жителей города по нашей рекомендации…» Погоди. Зачеркни «по нашей рекомендации»: это не столь существенно. Значит, «мысленный штурм» и так далее до «города»… «остановил Координатор, изменив программу. Власть в руках Комитета и, судя по уже состоявшимся переговорам, есть шанс создать здесь модель социалистического общества. Немедленно высылайте даже не одну, а несколько экспедиций. Нужны математики, электронщики, кибернетики, биологи, учителя и врачи. Будем учить и учиться сами. Пока всё». Последнее зачеркни: ясно и так.

Алик прочитал вслух записку в торжественном молчании окружающих. Законное чувство гордости подымалось в душе у каждого. «Строители еще одного социалистического общества в Галактике!»

А почему бы нет?

Эпилог

ПОЛГОДА СПУСТЯ. И СОКРАЩАЮТСЯ БОЛЬШИЕ РАССТОЯНИЯ…

Прошло полгода после возвращения Алика на Землю. Полгода на Земле, полгода на Гедоне. Сколько в пути, неважно. Может быть, месяцы, может быть, дни. Не будем заниматься релятивистскими выкладками. А вдруг Эйнштейн ошибся?

Нам важно другое. Неизвестно, может ли мысль покидать пределы планеты и могут ли жители различных звездных систем мысленно общаться друг с другом. Мы не говорим: невозможно,мы говорим: неизвестно. Тогда еще легче предположить, что двое друзей, разделенных даже космической далью, могут в один и тот же час думать друг о друге, мысленно беседовать друг с другом, рассказывать друг другу о пережитом и виденном.

В два часа ночи, когда Си и Ос перед возвращением на Гедону, перегруженные информацией, спят без снов в гостинице космопорта, Алику не спится. Он сидит на балконе и, вглядываясь в звездную ткань чистого июльского неба, ведет долгий, беззвучный разговор с Малышом. А Малыш, только что вернувшийся из Голубого города, скажем, перед заходом единственного не ложного солнца, лениво отдыхает на эластическом спиральном завихрении и мысленно обращается к Алику.

…Жизнь мотает туда-сюда, вроде вездехода, скучать некогда, а по тебе, паренек, нет-нет да соскучишься. Поговорить охота, благо и поговорить есть о чем. Приедешь — ничего не узнаешь, даже небо другое. Одно только солнце на нем, обыкновенное рыжее, а ложных и след простыл. Даже голубое погасили — ни к чему. Город стоит теперь открыто, в миражи не прячется: своего солнца ему не нужно,тем более что и не солнце было,а фонарь в пространственном зеркале, прихоть здешней оптики. Спрямили пространство, и зеркало не понадобилось. Одно теперь у нас и солнце и небо.

А от города к нашей станции теперь протянута эскалаторная дорожка, густовишневая, глаз не оторвешь- такая яркая. Строили мы ее с голубокурточниками, которые у них эти «улицы» контролируют, вернее, не строили, а монтировали из готовых панелей — движется без мотора, сжатым воздухом, а как работает эта пневматика, я пока еще не постиг. Тут сразу ничего не постигнешь- годы и годы учись! А телепортацию пока заморозили. Почему, по правде говоря, не знаю. Либо трудно было перенести ее на потребу Голубого города, либо признали, что рановато. Думаю, без Библа не обошлось.

Ты, наверно, думаешь, что пустыня кругом, как раньше. Так нет, ее малость отодвинули. Здешние натуртехники переключили свое хозяйство и высаживают зеленое кольцо вокруг города. А как высаживают? Сначала черный камень плавят на дистанции. Близко не подходи — сожжет. Потом тоже дистанционно кладут слой грунта. Откуда его берут, не знаю: может, из праматерии, как и наши панели для дорожки. А потом уже деревья готовые из того же универсального материала: все больше пятиэтажные папоротники да мхи высотой в человеческий рост — они лучше всего приживаются. Между станцией и городом теперь лес, а я сижу тут во мхах и загораю помаленьку, благо начальства поблизости нет…