- Долой оголтелую реакцию! – надрывалась возмущённая голова. – Дави гидру капитализма! – он глубоко вздохнул, а потом добавил: уроды все, в общем.

До этого момента особенного внимания на него никто не обращал. Но последнее замечание почему-то задело всех за живое. Палач на тигре и два ангела с обиженными выражениями лиц уставились на вопящего лётчика. Даже чёрный хищник набычился, услышав столь нелестный о себе отзыв. Возможно, он воспринял слова землянина буквально. Тигр  осмотрел себя сверху вниз и огорчённо рыкнул, выведя тем самым из оцепенения остальную нечисть.

 Два ангела вздрогнули, и возле одинокой головы возникла видавшая виды дыба. Макаров, вернее верхняя его часть, находился теперь в окружении самых изощрённых предметов для изъятия жизни из бренного тела. Чего тут только не было! И плаха, и гильотина, и виселица. В общем, мечта палача или выставка достижений средневековой инквизиции.

- Можешь сделать так, чтобы этот крикун  заткнулся? – Мифарес уставился на ангелов. – Надолго, - после некоторой паузы решил конкретизировать свою просьбу палач.

“Светлые” на мгновение задумались, потом четыре глаза озарились догадкой. Через мгновение перед торчащей из земли головой возникла большая кобра, которая сразу же приняла боевую стойку.

- Если ты ещё хоть раз откроешь рот, - ангелы нагнулись к опешившему пилоту, - она сразу ужалит тебя в язык. Ты понял?

Макаров изо всех сил сжал губы и торопливо закивал.

- Браво! – палач картинно зааплодировал. – И этого, - он показал на Андрея, - изолировать не мешало бы.

Поняв намёк, парочка белокрылых изобразила несколько пассов руками, и на студента с небесным звоном свалилась клетка. Она состояла из золотых прутьев. Двери данная  конструкция не предусматривала. Андрей очутился в золотом застенке, выхода из которого не существовало.

Палач тронул загривок тигра – тот начал не спеша приближаться к Серафиму.

- Ну, теперь нам никто не помешает, - произнёс он. – Можем приступать.

- Может, отпустишь зверушку? – Серафим посмотрел на хищника. – Пусть попасётся.

Зелёная вспышка вырвалась из прорезей маски. Палач  что-то выкрикнул – зверь подогнул передние лапы и опустил морду к земле. Мифарес спрыгнул с хищника. В его руке возник кусок мяса. Неуловимым движением он зашвырнул его куда-то в белёсый туман, и тигр чёрной молнией метнулся вслед за подачкой.

Два карлика, один в капюшоне палача, другой в колпаке шута, стояли один напротив другого. Прошло довольно много времени. Молчаливая дуэль антагонистов грозила затянуться надолго, как вдруг за спиной Мифареса прямо из воздуха стали проявляться очертания книги.

 Андрей сощурился, пытаясь разобрать слова на призрачной обложке. Ему стало не по себе. Он сумел прочесть название материализовавшейся книги. Латинские буквы сложились в одно слово - “Хексенхаммер”. “Это же “Молот ведьм”, – студент прильнул к блестящим прутьям, - самый известный трактат по демонологии. Настольная книга инквизиции!” Под зловещим названием чернело изображение латинского креста.

Неожиданно послышался шелест – книга начала раскрываться. Она обволакивала собой окружающее пространство. Это самое пространство  пришло в движение, оттеснило на задворки действительности золотую клетку, обоих ангелов и голову лётчика. Андрей чувствовал себя песчинкой, отодвинутой на край бытия, зрителем на далёкой трибуне.  В центре событий остались лишь два карлика. Хотя карликами они уже не были. Оба гнома казались большими, хотя их внешность и осталась прежней.

Мифарес дёрнул головой, и перед ним возник огромный чан, висящий над костром. В нём что-то булькало. Появился противный сладкий запах. Палач подошёл к вареву и зачерпнул оттуда чёрным ковшом. Со дна страшного котла вынырнула голова, за ней другая. Андрей хотел отвернуться, но не смог. Его будто загипнотизировали, и он, словно завороженный, смотрел, как плавают в отвратительной жиже обезображенные головы.

Тем временем злобный карлик зачерпнул из ковша смесь. Она была густой и походила скорее на мазь, чем на жидкость. Палач смазал ею черенок черпака. Остатками крема он вымазал себя, вернее свою одежду. Тут же он начал меняться. Вместо страшного колпака появилась конусообразная шляпа. Лицо палача было скрыто под маской. Тело закрывало длинное, порванное во многих местах платье. На ногах Мифареса красовались кожаные сапожки на каблуках. В общем, почти что средневековая ведьма.

Палач пнул по деревянной ручке ковша, и тот, коротко взвизгнув, подлетел вверх. Сделав парочку сальто, черпак вернулся к хозяину и замер на уровне пояса. Недолго думая, карлик вскочил на черенок верхом и с диким воем взмыл вверх.

Андрей взглянул на Серафима – тот, как ни в чём ни бывало, наблюдал за трансформациями своего противника. Внезапно послышался звук, похожий на визг пикирующего штурмовика. Студент посмотрел наверх. Оттуда на бешеной скорости нёсся преобразившийся палач. Глаза из-под маски горели зелёным огнём. В руках гнома появились вилы.

В то же мгновение за спиной Серафима возникло мерцание. Сердце у Андрея забилось - позади шута проявлялась книга. На обложке была нарисована девочка. Ещё до появления названия студент уже знал, что это за книга. “Алиса в стране чудес”. Но как может детская сказка бороться с инквизиторским пособием?

Между тем в руках Серафима появился аппетитный пирожок с надписью “Съешь меня”. Клоун откусил здоровенный кусок и начал его жевать. Остатки полезной провизии он запихнул себе за пазуху. Андрей перевёл взгляд на Мифареса. Тот уже замахнулся своим трезубцем, но в этот момент джокер начал расти. В мгновение ока он вымахал до таких размеров, что злобный карлик на ковшике по сравнению с ним казался просто взбесившейся мухой. Серафим дунул на своего противника, и тот кубарем полетел вниз. В месте падения палача возникло облако ядовито-зелёного цвета. Гигантский шут щёлкнул пальцами – в его руках возник флакон с лаконичной надписью “Выпей меня”. Джокер, следуя аннотации, отхлебнул из пузырька и стал уменьшаться. Через мгновение он достиг своего привычного размера.

Наверное, сделал он это напрасно – его уже ждали. Мифарес снова был в колпаке палача. Собственно, он и был сейчас палачом. Гном находился в комнате пыток – об этом свидетельствовали многочисленные орудия, с помощью которых когда-то добывались нужные показания. Карлик сделал жест рукой, словно переворачивал страницу. Послышался бумажный шелест. Другую руку он направил в сторону уменьшившегося соперника. Серафим тут же оказался на стуле. Его ноги оказались в “испанских сапожках”, а руки были привязаны к подлокотникам. Во рту несчастного клоуна торчала медная воронка, хитроумно закреплённая на голове. К Серафиму, сверкая глазницами, приближался палач. Он держал перед собой дымящийся сосуд с расплавленным оловом. В последний момент джокер сумел пошевелить кистью, послышался бумажный шорох - задняя стена страшной комнаты исчезла. Вместо неё возник странный зверь. Он был большого размера и имел колючую шерсть.

“Брандашмыг!” – догадался Андрей. Монстр сорвался с места и набросился на Мифареса. Тот швырнул олово в зверя – Брандашмыг взвыл. Боль придала ему ярости. Он высоко подпрыгнул и всей своей массой обрушился на палача. Раздался чавкающий звук. Студенту стало не по себе, он зажмурился. Правда, ненадолго. Любопытство перебороло отвращение. Он открыл глаза и увидел, что странный зверь аккуратно разгрызает путы, сковывающие Серафима.

Через минуту клоун оказался на воле, но насладится свободой не успел. На Брандашмыге возникла ось – красная линия, разделившая зверя пополам. Монстр закатил глаза и начал разваливаться на две равные части. В образовавшемся промежутке показался меч. Он висел в воздухе, а рядом с ним стоял целёхонький палач. Глазницы карлика выдали очередную порцию зелёного излучения, он что-то выкрикнул и направил руки в сторону Серафима. Массивный меч устремился к клоуну. Страшное лезвие было направлено прямо в грудь бедного шута.

Но гаер мальчиком для битья не был. Он закинул руку за спину и выхватил оттуда блистающий серебром клинок. Он был узким и искрился так, словно был в инее. “Вострый меч!” – Андрей не переставал удивляться необычной схватке. Серафим лёгким движением своего оружия отбил летящий в него снаряд. Меч палача, обиженно звякнув, распался на множество мелких обломков.