Прежде чем войти в магазин Фудзиты, Тэйкити долго топтался у входа. Чем бы разжалобить отца Синдзо?

Толстого, коротконогого, краснолицего Фудзиту мало кто любил в Одзи. Особенно не любила его детвора бедняков, которую обычно посылали к Фудзите перед получкой попросить в долг бадейку соевого теста или бобов.

В таких случаях владелец магазина никогда не забывал напомнить маленькому просителю о том, что по вине должников он терпит сплошные убытки и что все они неблагодарные свиньи и скоты...

Фудзита был очень предприимчивым человеком. Он тайно покупал у солдат и офицеров иностранного гарни-

зона пайковые консервы и сигареты и продавал их втридорога японцам. Кроме торговых операций, он извлекал большие барыши от посредничества по поставке детей владельцам текстильных фабрик, которым требовались такие рабочие, которым можно было бы платить вдвое меньше, чем взрослым.

Фудзиты не оказалось в магазине. Приказчик, не удостоив мальчика взглядом, буркнул, что хозяин во дворе на складе.

Переступив порог большого оцинкованного склада, Тэйкити в изумлении остановился. Все сказки, в которых рисовались богатство и изобилие, меркли перед тем, что предстало перед его взором.

На полках вдоль стен всеми цветами радуги переливались консервные банки с иностранными этикетками, висели связки сушеных каракатиц и морской капусты, а кадки были наполнены пропитанными соей мелкими устрицами, лангустами и тонко нарезанными ломтиками баклажанов и редьки. А сколько здесь было такого, что Тэйкити видел впервые в жизни и не знал даже, как оно называется! Ему показалось, что он попал в сказочный дворец изобилия, огромный и бесконечный, как мир...

Тэйкити жадно проглотил слюну. Только бы получить маленькую частицу того, что есть в этом складе, и тогда каким бы счастьем озарился их дом! Может быть, и маленькая Умэ-тян встала бы тогда на ноги. Ведь говорила же мама, что Умэ-тян может вылечить хорошее питание..

— Чего тебе? — услышал он тонкий голос Фудзиты.

Тэйкити вздрогнул и повернул голову. В глубине склада, за столиком, он увидел хозяина этих несметных сокровищ. Рядом с ним сидел какой-то незнакомый, хорошо одетый господин.

— Добрый день, Фудзита-сан! — Мальчик отвесил низкий поклон. — Я Уэда Тэйкити....

— Что нужно?

— Мама моя очень больна. Два дня, как мы почти ничего в рот не брали. Сестренка моя Умэ тоже больна... — Тэйкити немного помедлил, собираясь с силами, чтобы сказать главное. Он еще раз поклонился: — Мама очень просила в долг немного бобов... Как только она встанет, Фудзита-сан, обязательно отдаст наш долг...

Тэйкити с замиранием сердца ждал ответа. Фудзита отвернулся, отсчитывая что-то на счетах.

— Ничего не отпущу, — сказал он. — Так и передай своей матери. Иди. Видишь, я занят.

Тэйкити постоял некоторое время, опустив голову, по-том медленно пошел к выходу.

— Подожди-ка! — вдруг раздался голос за его спиной.

Фудзита начал что-то нашептывать незнакомому господину. Тот молчаливо кивал головой и не спускал глаз с мальчика.

— Подойди сюда, мальчик! — сказал незнакомец.

Мальчик нерешительно подошел к столу.

— Сколько тебе лет?

— Десятый год, господин.

— Здоров? Трахомы нет?

— Нет... Меня в школе осматривали недавно. Здоров.

— Его мать вдова? — спросил незнакомец у Фудзиты.

Тот молча кивнул головой.

Незнакомый господин оглядел Тэйкити с головы до ног и покачал головой:

— Уж очень тощ мальчонка. Явный дистрофик. А впрочем... — Он побарабанил пальцами по столу. — Да... Очень, конечно, плохо, когда отца нет и есть нечего. Вот что, Фудзита-сан, — незнакомец небрежно облокотился на стол:— отпустите малышу, что просит. Я заплачу.

От неожиданности Тэйкити растерялся. Он даже забыл поблагодарить благодетеля.

Когда Фудзита сунул мальчику записку к приказчику, на глазах у Тэйкити появились слезы:

— Большое спасибо, господин! Никогда не забудем вашей доброты! Спасибо!

На глубокий поклон Тэйкити незнакомец ответил улыбкой, показав золотые зубы.

— Иди, иди. Я проведаю твою больную мать. Может быть, смогу чем-нибудь помочь.

— Вы неплохо обделываете свои дела, Нисио-сан! — заметил Фудзита после ухода мальчика.

— Думаю, что вдове надо помочь.. Как вы считаете, согласится она уступить малыша?

— Не сомневаюсь! — И владелец магазина восхищенно щелкнул языком. — Против вашего уменья уговаривать не устоит даже статуя будды.

— Такая уж у меня работа, — вздохнул Нисио.— Спрос на малышей все увеличивается. Многие владельцы предприятий и помещики предпочитают малышей, потому что эти не будут учреждать профсоюзы и не решатся бастовать. Кстати, вы обещали порекомендовать мне еще несколько мальчиков и девочек.

— Сделаем, — сказал Фудзита, стуча счетами. — Все сделаем, дорогой Нисио-сан! Не забудьте лишь о комиссионных!

— За этим дело не станет! — Нисио кивнул головой.

— Прошу только платить по твердому курсу, то-есть долларами. Обязательно долларами.. .

енешься среди внезапного грохота извержения... Классный наставник Гото стоит за крутые и решительные меры,^- заведующий учебной частью Ивамацу рекомендует осторожность...

Послушать мисс Уитни, так надо вставить решетки в школьные окна и использовать учеников для слежки за их родителями. А все остальные учителя ненадежны и, судя по всему, на стороне Сато. Как быть?»

В передней Фурукаву встретила жена Ямады. На ней был парадный халат с фамильными гербами. Снимая обувь, перед тем как войти в дом, он услышал мощный бас хозяина, донесшийся из столовой:

— Фурукава-сан, пожалуйте!

Толстый, с бритой головой Ямада восседал на подушке важно, как будда. Рядом с ним сидел незнакомый пожилой человек с широким, открытым лицом, умными, проницательными глазами и с коротко остриженной седой головой. При входе Фурукавы он вежливо поклонился, положив руки на колени. Ямада представил его:

— Брат моей жены, господин Тояма, владелец текстильной фабрики в Ниигата. Знакомьтесь, пожалуйста!

В комнате царил полумрак. В нише висела знакомая картина на шелку — озеро и грустно склонившаяся к воде растрепанная ветром ива. Перед картиной на бронзовой подставке — ваза с цветами.

Хозяйка зажгла настольную электрическую лампу с абажуром в виде крохотного разрисованного зонтика.

Тишина и уют, царившие в доме владельца лесопилки, а также невозмутимое спокойствие самого хозяина благотворно подействовали на Фурукаву.

Узнав от Фурукавы о том, что произошло в школе, Ямада покачал головой:

— Да, мы сейчас все ходим на острие ножа. Япония — страна землетрясений. Но, кажется, сейчас начинается самое большое землетрясение. И боюсь, что мы не удержимся на земле...

— Время тревожное, — вздохнул Фурукава. — Но я думаю, что надо сохранить твердость духа. Я подавлю бунт! Выгоню зачинщиков!

Директор выжидающе взглянул на владельца лесопилки. Ему хотелось узнать его мнение.

— Сейчас пока воздержитесь от крутых мер, — сказал Ямада, посмотрев на Тояму. — Возьмите их на заметку, чтобы расправиться в более удобный момент.

— А почему сейчас это неудобно? — удивился Фурукава. — Ведь они портят всю мою школу!

— Потому, что Япония сейчас далеко уже не та, которой была в недалеком прошлом. Разве вы не видите, что она бурлит, как кипяток! А кому хочется подставлять лицо под горячие брызги?

Госпожа Ямада бесшумно вошла в комнату. Опустившись на колени перед низким лакированным столиком, она взяла у.горничной поднос с тарелками и лакированными деревянными чашками.

— Мне не совсем понятно, при чем тут моя школа? — недоуменно пожал плечами Фурукава.

— Извольте, я объясню... Кушайте, пожалуйста!

Взглянув на золотистую форель, жаренную на углях,

хозяин чмокнул губами и взял костяные палочки для еды.

— Дело в том, — продолжал он, — что неприятности, которые причиняет вам этот Сато, касаются не только вашей школы. Рабочие на моем предприятии уже грозят мне забастовкой, требуя освободить Сато. Имейте в виду, что наш городок Одзи тоже стал другим. Красные и здесь сви-