Выход на свое место 1-й конной армии грозил обратить это полукольцо (направить) сначала в оперативное, а затем в тактическое окружение.
По создавшемуся положению 6-я и 1-я конная армии с одной стороны и 13-я армия — с другой стороны являлись [627] клешнями тех щипцов, которыми рука т. Фрунзе готовилась начисто срезать противника от Крымских перешейков. Одна клешня из 6-й и 1-й конной армий была особенно сильной и опасной для противника. Уже к концу дня 28 октября ее передовые пехотные части находились в 25–30 км от группировки, еще оперативно свободных, главных резервов противника (конный корпус Барабовича). Другая клешня — из 13-й армии тоже явилась бы грозной для противника, если бы центр тяжести сосредоточения ее сил был отнесен вместо правого в сторону ее левого расположения фронта, что давало противнику выгоду обеспечения себя посредством пространства. Хотя его восточный заслон и был уже сбит, но противник мог рассчитывать, что этот заслон, зацепившись на более сокращенном фронте за мелитопольскую укрепленную позицию, выиграет необходимое для него время. Время же это было необходимо для того, чтобы попытаться разбить наиболее опасную Каховскую группу красных.
Вот почему на 29 октября противник предполагал, сдерживая Северную группу красных (52-я дивизия, 2-я конная армия и 4-я красная армия) теми силами, которые против нее уже действовали, еще более ослабить свой восточный заслон, взяв из его состава две пехотные дивизии, и в связи с этими отвести его на еще более сокращенный фронт, мелитопольскую укрепленную позицию. Взятые дивизии направлялись на усиление той группы, которая имелась уже в районе Н. Серагозы (см. приложение, схема XXII).
Схема XXII (к главе двадцать первой). Решительное сражение в Сев. Таврии. Боевые действия 29 октября
Усиленная таким образом группа должна была обрушиться на угрожавшую Перекопскому перешейку Каховскую группу красных и разбить ее. План противника мог быть сорван в том случае, если бы его мелитопольский заслон не удержал своих позиций и открыл бы красным путь на Чонгарский полуостров ранее, чем маневренная группировка белых справилась бы с нашей Каховской группой. Для страховки себя от такого риска противник не остановился перед дальнейшим ослаблением себя на Мелитопольском направлении. Он решил взять из состава III армейского корпуса 7-ю пехотную дивизию, перебросить ее частью на бронепоезда, частью походным порядком в район Сальково; там из нее и некоторых запасных частей образовать особую группу ген. Канцерова, подчиненную непосредственно самому Врангелю и имеющую [628] задачей обеспечение Чонгарского перешейка. Таким образом, противник из состава своего III армейского и Донского корпусов брал еще три пехотные дивизии. Некоторой компенсацией, но далеко недостаточной за такое ослабление Донского корпуса, должна была явиться придача Донскому корпусу кадровой Донской учебной бригады, которая в день 29 октября тоже, по-видимому, из района Геническа направилась на крайний правый фланг этого корпуса.
За ночь с 28 на 29 октября части III и Донского корпусов вновь успели оторваться от авангардов красных. Они сжались к своим внутренним флангам и на сравнительно узком фронте прикрывали своим расположением участок железной дороги Александровск — Мелитополь. 7-я пехотная дивизия за счет растяжки правого фланга Марковской дивизии была вытянута в тыл и стягивалась в район ст. Федоровка для посадки на поезда под прикрытием 6-й пехотной и 1-й Донской дивизий. На линию этих двух дивизий, пристраиваясь к ним, южнее выходили 2-я Донская дивизия и кавалерийская бригада Долгопятова, преследуемые 5-й кавалерийской дивизией красных, значительно выдвинувшейся перед фронтом Азовской группы красных (2-я Донская дивизия). Эта группа могла бы сыграть решающее значение для захвата мелитопольского укрепленного узла, поскольку ее отделяло от него только пустое пространство. Но на преодоление этого пространства протяжением в 45 км требовалось время, которым красные не располагали, так как 3-я Донская дивизия белых, направлявшаяся прямо на мелитопольские позиции, уже почти подходила к ним.
Теперь посмотрим на положение обеих сторон на Каховско-Перекопском направлении. Самое существенное, на что мы должны обратить наше внимание, заключается в том, что: 1) 1-я конная армия уже успела развернуться и начинала обгонять пехотные колонны; 2) что ее до сих пор компактная масса распалась на две группировки, которые начинали двигаться в расходящихся направлениях. Северная группировка (6-я и 11-я кавалерийские дивизии) взяла направление прямо на район Агайман — Серагозы, где было неизбежным ее столкновение с заканчивающей свое сосредоточение на рубеже Рубановка — Нижние Серагозы группировкой оперативных резервов противника. Другая равносильная группировка [629] 1-й конной армии (4,14-я кавалерийские дивизии), наоборот, начинала круто снижаться к югу, нацеливаясь на район Громовка; 3) обратим, наконец, внимание на то, что уже с утра 29 октября силы обеих сторон на Агайманском направлении были разделены только расстоянием в 35 км.
Таким образом, в день 29 октября оперативный центр тяжести должен был еще более снизиться к концам нашей охватывающей подковы. Вместе с тем 2-я конная армия являлась теперь связующим звеном между восточной и западной ветвями этой оперативной подковы и определяла их взаимодействие. Здесь с утра 29 октября обе стороны находились в тесном боевом соприкосновении. Две бригады 52-й стрелковой дивизии ввязались в бой с Корниловской дивизией в районе кол. Зеленая. Далее, 2-я кавалерийская дивизия наступала на Бол. Белозерка. Восточнее их на фронт Мал. Белозерка — Орлянск вели наступление 16-я кавалерийская дивизия, 8-я стрелковая бригада и кавалерийская бригада Кицюка. Но остальная пехота 2-й конной армии (46-я стрелковая дивизия, бригада 3-й стрелковой дивизии) и отдельная кавалерийская бригада оставались на никопольском плацдарме в расстоянии 15 км от линии боевого фронта. Позади него оказалась в с. Верхн. Рогачик и 21-я кавалерийская дивизия, впереди которой уже вступила в бой 52-я стрелковая дивизия. В этот день только половина сил 2-й конной армии действовала активно, а другая являлась лишь зрительницей боя. Это было тем более ненормально, что правый фланг 4-й армии — 30-я стрелковая дивизия — уже близко надвинулся на расположение правого фланга Марковской дивизии и в случае своей активности мог помочь 2-й конной армии, надежно сковав Марковскую дивизию.
В Мелитопольском районе противник успел сосредоточить в Мелитополе 3-ю Донскую дивизию и вытягивал 1-ю и 2-ю Донские дивизии, которые были предназначены к переброске против нашей Каховской группы. Одновременно шла переброска в район Сальково 7-й пехотной дивизии. Эта перегруппировка выполнялась под прикрытием 6-й пехотной дивизии и арьергардов 1-й и 2-й Донских дивизий. Азовская группа красных (2-я Донская дивизия) и конная группа 13-й армии (Каширин) за день успели сделать значительный бросок вперед и нажимали уже на хвосты белых под Мелитополем. [630]
Несколько медленнее продвигались стрелковые дивизии 13-й армии. Они имели дело лишь с прикрывающими частями 6-й пехотной дивизии белых.
На Перекопском направлении арьергарды белых успешно уходили за Турецкий вал, где уже устраивались на позиции главные силы II корпуса белых. На Сальковском направлении южная группа 1-й конной армии (4, 14-я кавалерийские дивизии) в 14 ч вышла в район Громовка — Ново-Николаевка, где и остановилась. Продвижение северной группы 1-й конной армии (6-я, 11-я кавалерийские дивизии) происходило медленнее, учитывая возможность столкновения с противником. Однако ее 11-я кавалерийская дивизия уже находилась в районе Агайман, а 6-я кавалерийская дивизия совместно с Латышской дивизией выходила на рубеж Ново-Репьевка — Вознесенск.