С другой стороны, если он отправится на рынок за шмотками, то в таком состоянии как сейчас, даже если он доберётся туда живым, то будет явно не в кондиции соображать. А у торговцев (даже компьютерными комплектующими), барыг долбаных, теперь дурацкая мода спрашивать у покупателя: почём готовы приобрести? Интересно, кто их этому научил? Неужели сами догадались?! Сомнительно. Небось, специально занимавшиеся этим вопросом психолухи надоумили! Нет, с этими гадами Джонни обязательно рассчитается... сразу со всеми, как с классом! Но сейчас у него другая проблема: как купить себе шмотки и башмаки, если когда он в его нынешнем состоянии кое-как доковыляет до рынка, то будет уж точно не в кондиции торговаться! А если продавцы не согласятся на его цену, то он с ними не сторгуется, и тогда, получается, все усилия, которых ему стоило туда добраться, просто коту под хвост!

К тому же, они будут видеть его хреновое состояние – этого, наверное, сложно не заметить со стороны,– и постараются этим воспользоваться. Но почему же люди такие суки?! Причём не только психопаты, но многие, типа нормальные, когда они видят, как тебе плохо, то норовят обратить это в свою выгоду за твой счёт!

Теперь Джонни уже чувствовал жгучую обиду на весь мир и думал о том, как выместить свои фрустрации на тех, кто когда-либо причинил ему зло, однако вскоре ему опять стало нехорошо. А в то время, когда Джонни пытался прийти в себя, раздался звонок. Знакомый до боли голос поинтересовался у него: «узнал?» А когда Джонни ответил утвердительно, даже не утруждая себя вопросами типа «как дела», собеседник перешёл к разговору по существу: «Помнится, ты мне говорил, тебе нужна одежда на зиму...» Джонни был просто в шоке. Первая мысль у него была о том, как горько и трагично терять память. Мало того, получается, раз не помнишь такие важные вещи, скоро ты совсем превратишься в овощ (если раньше не помрёшь, конечно же), так этим обстоятельством ещё и пользуются такие твари... Впрочем, Джонни тут же подумал, что такая неспособность вспомнить якобы имевший место разговор вовсе не обязательно является проявлением развивающейся у него деменции, а скорее представляет собой манипулятивную игру со стороны Сергея Туповского. Кстати, Леночка с ним также играла в такие штуки, прибавляя, когда Джонни тщетно пытался что-то вспомнить, мол, тебе рано ещё становится таким забывчивым!

Так или иначе, Сергей продолжил, не дожидаясь от Джонни подтверждения своих воспоминаний: «Ты будешь дома? Я через пару часов приеду, покажу товар». Тогда, словно спохватившись, Джонни перебил собеседника и принялся говорить, что ему не нужны чужие ношеные тряпки. Но Сергей, как всегда, хладнокровно, заверил его: «Товар новый. Фирменный. Тебе понравится – вот увидишь». Тогда Джонни попытался зайти с последнего козыря: у меня мало денег, поэтому особо не рассчитывай продать мне по высокой цене... Однако Сергей опять-таки достаточно хладнокровно, почти равнодушно, парировал: «Ладно. Договоримся».

Значительную часть времени перед приездом Сергея Джонни провёл, напряжённо прокручивая в мыслях то, как будет говорить про ношеный товар и про нехватку средств. Однако открыв входную дверь, он был ошарашен, можно сказать, с порога. Совершенно неожиданным для Джонни торжественно-печальным тоном Сергей сообщил: «Я приехал к тебе со всем этим не от хорошей жизни...» А потом добавил немного дрожащим голосом, словно вот-вот собирается пустить скупую мужскую слезу: «У меня умерла мама, и не хватает денег на её похороны». Джонни от этих слов собеседника стало совершенно не по себе. Во-первых, он сразу же вспомнил, как совсем недавно умерла его собственная мама и связанные с этим события, похороны и так далее. А потом не мог не почувствовать странное, извращённое восхищение Сергеем. Другой человек характеризовал бы это ощущение Джонни так: «какие же всё-таки психопаты прекрасные актёры!» Но это было бы не совсем верно. Безусловно, у Сергея очень убедительно получалось изображать аффект, которого он не испытывал. Ведь если бы у него на глазах, допустим, его мама наступила на мину, и её разорвало бы на части, то Сергей, несомненно, был бы на короткое время слегка расстроен утратой полезных ему функций, которые мать выполняла в его жизни. Однако в остальном он бы просто брезгливо стряхнул с себя кусочки её тела и одежды и пошёл дальше, не испытывая особых страданий по поводу трагической гибели родной матери.

И в этом смысле, убедительно изображая серьёзностью тона и дрожанием голоса в действительности не испытываемые им переживания, Сергей был безупречен, насколько здесь уместно это слово. Однако при этом он или другой психопат не смог бы выступать, скажем, на сцене театра, поскольку для его импульсивной натуры было бы слишком скучно заучивать точный текст чужой роли и регулярно долгими часами репетировать с другими актёрами своей труппы. Поэтому психопаты могут в совершенстве владеть лишь импровизацией в рамках своего собственного спектакля. В сравнении с ними даже те «настоящие» актёры, которые в своём поведении демонстрируют серьёзную нарциссическую патологию, как, например, тот же Том Круз, значительно более терпеливы и сдержанны, а потому оказались способны состояться в своей профессиональной деятельности.

Теперь мысли Джонни сосредоточились на несчастной женщине, которую жизнь наградила таким сыном (он не считал это вопросом воспитания, т.к. согласно современным представлениям, психопатия представляет в основе своей генетический дефект). По словам Андрея Денисова, знавшего Сергея с детских лет, после того как умерла её мать (бабка Сергея, на которую он частенько орал «когда же ты сдохнешь, наконец?), она стала сильно выпивать. Это и послужило причиной продажи московской квартиры и переезда в Подольск, так как больше деньги на выпивку было взять негде, кроме как из разницы в стоимости жилплощади (минус затраты, связанные с оформлением сделки и самим фактом переезда, разумеется).

Джонни очень сочувствовал несчастной женщине, и надеялся, что она на самом деле ещё жива. Он не удивится, впрочем, если Сергей ещё не раз наведается к нему, прося денег на её похороны. То ли рассчитывая на то, что Джонни уже настолько утратил память, то ли что Джонни, даже если вспомнит, не решится сказать ему: а знаешь, ты ведь её уже однажды (или даже не раз!) хоронил! (И последнее, наверное, вполне обоснованно, так как у Джонни действительно язык бы не повернулся такое сказать!) Но самым неприятным здесь было следующее: как первое, так и второе недвусмысленно указывало, что Сергей его попросту ни во что не ставил. Ведь Сергей никогда не стал бы рассказывать подобное, допустим, Андрею Денисову.

Нет, безусловно, Сергей неоднократно обманывал в своё время Андрея, пользуясь его неосведомлённостью, продавая ему компьютерные комплектующие и прочую лабуду по мелочи. Однако никогда не посмел бы соврать ему о смерти своей матери. Так как за подобный базар Андрей его, вероятно, просто сразу бы по стенке размазал. Либо, в лучшем для Сергея случае... Джонни было сложно с должной выразительностью передать эти, как он называл, тюремные штучки (вероятно, небезосновательно, т.к. именно в тех краях Андрей этого и набрался), однако смысл разговора был бы примерно такой:

«Серёжа, мне кажется, ты сказал мне неправду. Поэтому, я надеюсь, ты захватил с собой вазелин. Так как иначе детектор лжи, который я к тебе применю, может серьёзно повредить твоё анальное отверстие, и тебе тогда придётся всю оставшуюся жизнь какать и плакать».

Теперь это воспоминание не столько веселило Джонни, сколько вызывало у него печальную мысль: неужели человечество никогда не вырастет из этого животного проклятия, когда в любом мужском коллективе формируется иерархия, где вышестоящий может вставлять нижестоящему в жопу свой жезл власти, якобы указующий тому путь к истине! И каково тогда приходится тем, кому в жизни остаётся только собственная жопа и мозг, раздолбанные чужими жезлами?!

Из этих мучительных философских размышлений Джонни вывел Сергей своим вопросом: ну как ты, всё посмотрел? И только тогда Джонни с ужасом сообразил, что всё это время *не смотрел* одежду, которую покупает у Сергея, а был погружён в свои мысли, и потому просто тупо переворачивал тряпки в руках, даже не глядя на них. А если он начнёт снова проверять все тряпки, то выставит себя перед Сергеем ещё большим идиотом. Пытаясь выиграть время хотя бы на обдумывание своих дальнейших действий, Джонни сказал: сейчас. Сергей не сказал ему «давай скорее» прямым текстом, но принялся бурчать, мол, какая у него сложная сейчас ситуация «в связи сам знаешь с чем, а потому он был бы признателен...» Джонни внутренне начинал сильно злиться. «Ну почему, почему эти грёбаные торгаши, когда хотят продать тебе всякое дерьмо, сразу начинают торопить?»– подумал он гневно. На него снова нахлынуло сильное чувство обиды, когда он вспомнил, как Дмитрий из Кузьминок, продававший ему тонны компьютерного хлама пять лет назад, постоянно говорил: «давайте ускоримся», когда Джонни пытался изучить товар. Но деваться было уже некуда – оставалось только попытаться сосредоточиться на оставшемся, и Джонни принялся судорожно рассматривать те немногие предметы, которые вроде как ещё не посмотрел (хотя в действительности, пока он тупил в своих абстрактных мыслях, он толком не посмотрел ничего).