ТЁРКИН НА СТРОИТЕЛЬСТВЕ КАНАЛА ВОЛГА-ДОН
Казака донского хата
Переделана в барак,
Со строительства ребята
Разместились кое-как.
Понагнали из колхозов,
С разных мест и областей…
За лопатой от морозов
Промерзают до костей.
Чья здесь печка, чья здесь хата? —
На дрова распилен хлев,
Кто назябся — дело свято —
Тому надо обогрев.
Где казак — хозяин хаты?
Кто же нынче разберет.
Грейся, радуйся, ребята,
Сборный, смешанный народ!
Нары, грязная солома,
Задремалось, так ложись,
Жизнь советская знакома:
Жизни нет, но всё же жизнь.
Тот сидит, разувши ногу,
Приподняв, глядит на свет,
Всю прощупывает строго, —
Отморозил или нет?
Телогрейку сняв без страху,
Высоко задрав рубаху,
Прямо в печку хочет влезть..
— Не один ты, братец, здесь.
— Отслонитесь, хлопцы…
— Стой-ка!
— Вот те сталинская стройка!
— Будто фронт войны какой…
Воевал, а нынче строй…
— Власть народом не скупится.
— Всё же с фронтом не сравниться..
— Тот порядочек, ребятки…
— А ты думал. Вот чудак!..
— Лучше нет — чайку в достатке,
Хмель, он греет, да не так…
— Это чья же установка
Греться чаем? Вот и врешь…
— Дело знаешь, в обстановке…
— А еще кулеш хорош…
Опрокинутый истомой,
Тёркин дремлет на спине,
От беседы в стороне.
Дело ясное — не дома,
И не то, чтоб на войне.
— Пацанам и то известно:
Раз советский человек,
Значит строй! Отсюда — тесно,
Человеку нету места:
Стройка — всё: жена, невеста,
Дом родной на весь твой век.
А кого ты там оставил:
Мать, жену, семью, детей —
Это знает, братцы, Сталин, —
Стройки строй, а жить не смей.
— Что с того, что жить ты хочешь,
Что с того, что — человек?
— Власть, она сильна…
— Не очень!
— Не хватает силы рек…
— Помню — полк наш инженерный
Днепрострой рвал в сорок первом…
— Так всю жизнь: то строй, то рой,
Потом рви и снова строй.
Разговоры. Дым махорки.
Рассужденья. Мысли вслух.
— Где-то наш Василий Тёркин? —
Это слышит Тёркин вдруг.
Привстает, шурша соломой,
Что там дальше — подстеречь.
Никому он не знакомый,
А о нем как будто речь.
Но сквозь шум и гам веселый,
Что кипел вокруг огня,
Вдруг он слышит новый голос:
— Это кто там про меня?
— Про тебя?
Без оговорки
Тот опять:
— Само собой,
— Почему?
— Так я же Тёркин. —
Это слышит Тёркин мой.
Что-то странное творится,
Непонятное уму.
Повернулись тотчас лица
Молча к Тёркину. К тому.
Люди вроде оробели:
— Тёркин — лично?
— Я и есть.
— В самом деле?
— В самом деле.
— Хлопцы, хлопцы, Тёркин здесь!
— Не хотите ли махорки? —
Кто-то тянет свой кисет.
И не мой, а тот уж Тёркин
Говорит:
— Махорки? Нет.
Не курю.
А мой поближе,
Отгибает воротник,
Поглядел, а он-то рыжий —
Тёркин тот, его двойник.
Если б попросту махорки
Тёркин выкурил второй,
То не встрял бы, может, Тёркин,
Промолчал бы мой герой.
Не любил людей спесивых,
И, обиду затая,
Он сказал, вздохнув лениво:
— Врешь, приятель, Тёркин я…
Смех, волненье.
— Новый Тёркин!
— Братцы, двое…
— Вот беда…
— Как дойдет их до пятерки,
Разбуди меня тогда.
— Нет, брат, шутишь, — отвечает
Тёркин тот, поджав губу, —
Тёркин — я.
— Да кто их знает, —
Не написано на лбу.
Из кармана гимнастерки
Рыжий — книжку:
— Что ж я вам…
— Точно: Тёркин.,.
— Только Тёркин
Не Василий, а Иван.
Но, уже с насмешкой глядя,
Тот ответил моему:
— Ты пойми, что рифмы ради
Можно сделать и Фому.
Тёркин будто бы растерян,
Грустно щурится в огонь.
— Я бы мог тебя проверить,
Будь бы здесь у нас гармонь.
Все кругом:
— Гармонь найдется!
У прораба есть.
— Не тронь.
— Что не тронь?
— Смотри, проснется.
— Ничего! Держи гармонь.
Только парень взял трехрядку,
Сразу видно гармонист.
Для началу, для порядку
Кинул пальцы сверху вниз.
И к мехам припав щекою,
Строг и важен, хоть не брит,
И про вечер над рекою
Завернул, завел навзрыд…
Тёркин мой махнул рукою:
— Ладно, можешь, — говорит.
— Но одно тебя, брат, губит:
Рыжесть Тёркину нейдет.
— Рыжих девки больше любят,
Отвечает Тёркин тот.
Тёркин сам уже хохочет, —
Сердцем щедрым наделен, —
И не так уже хлопочет
За себя — что Тёркин он.
Чуть обидно, да приятно,
Что такой же рядом с ним.
Непонятно, да занятно
Всем ребятам остальным.
Молвит Тёркин:
— Сделай милость,
Будь ты Тёркин насовсем.
И пускай однофамилец
Буду я…
А тот:
— Зачем?
— Кто же Тёркин?
— Ну, и лихо!
Хохот, шум, неразбериха.
Вдруг какой-то бригадир
Встал и крикнул на задир:
— Что вы тут как-будто атом
Обнаружили какой!
По приказу всем бригадам
Будет придан Тёркин свой.
Слышно всем? Порядок ясен?
И чтоб тихо у меня…
Дисциплинка…, но согласен
С бригадиром этим я.
И замечу мимоходом,
К разговору вставлю я:
Всем колхозам и заводам
Дать по Тёркину в друзья.