— Раздевайся, — шепчу ему интимно. — Догола, — уточняю.

— Я бы тоже для начала водки выпил, — начинает он канючить, — давно этим делом не занимался. Может, таблеточками закинемся? — спрашивает.

Но под эти разговоры все-таки разделся, наконец. А мне только этот момент был и нужен, его размер мне подходил, зачем одежду кровью пачкать? Подвел его к дереву, руки на ствол, он задышал страстно, задницей завилял, тут ему нож под ухо и вошел. Одним гражданином в стране меньше стало. Точнее тремя. Тряпкой кровь с себя вытер. Тряпку в пакет. Опять форму одеваю, у менялы сыпь какая-то по телу, не хочу рисковать. Чужие перчатки на руки, и осмотр добычи — бумажники, газовый пистолет, дубинка. Олигофрены, однозначно. В машине тоже ничего ценного. Трупы в распадок сбросил, пусть звери поедят вволю. Газовый пистолет в карман. Их документы в пакет к окровавленной тряпке, на утилизацию.

На машине подъехал метров на триста до придорожного комплекса. Техпаспорт и страховку бросаю на сидение рядом с водительским, ключи в замке, дверь не закрываю. Интересно, через какое время ее угонят?

А последние метры можно пройти и пешком. Шуба на мне только очень приметная, за семьдесят с лишним лет они в здешних краях раритетами стали.

Совсем уже подошел к заправке, как меня обогнал, чудом не сбив, микроавтобус. Черт, надо было на зимовку в цитадель уходить, там явно спокойнее бы было. Второй раз за три часа чуть не убили.

Если кто не понял, куда время девалось, пусть сам три трупа до ближайшего распадка дотащит, вопрос сразу отпадет. Ох, нелегкая эта работа, из болота тащить бегемота…

Из автобуса девицы гурьбой, кто в женский туалет не проскочил, в мужской метнулись. Простота нравов невероятная, думаю про себя. Какая тут невинность и непорочность. Подошел к печке для сжигания мусора, кинул в нее пакет с документами, тряпками и перчатками. Эпизод закончен, доказательной базы не существует.

Только левый газовый ствол в кармане, но тут есть жесткая позиция — нашел. И попробуй, докажи, что это не так. Да и не намерен я давать себя обыскивать.

Подождал, пока девицы ватерклозет освободят, мне тоже надо туда, руки помыть и ноги заодно. И зубы почистить. Вешаю на крючки рюкзак и шубу, снимаю гимнастерку, а из одной из кабинок вываливается запоздавшая метиска. Юная до безобразия.

— Хо, — говорит, — тысячу лет не видела родового орнамента. Ты где шубу спер, сволочь?

Что ей тут скажешь? Правду говорить, точно не стоит.

— Подарок, — твердо заверяю. — Живет в глуши дедушка со стадом оленей, он и дал.

— Хороший дедушка, один и с целым стадом живет. Прямо как я с отделом полиции, — говорит девушка, и начинает блевать.

Сразу народ появляется — таджичка уборщица русским матом ругается, водитель автобуса кричит, что на работу пора, и он эту наркоманку здесь бросит, некогда ему, администратор комплекса тоже вопит, что нечего в мужском туалете девицам делать, если они не заняты сексом с клиентом извращенцем.

Ворох денег достаю, сначала — уборщица. Сую ей несколько бумажек, сразу в руках появилось ведро, на губах улыбка, и за считанные секунды пол засиял первозданной чистотой.

— Чем ты их кормишь? — спрашиваю водителя.

— Экстази, — отвечает не раздумывая.

Не разучился я еще спрашивать. Хоть и нет на мне грозной формы, взгляд-то никуда не делся, с добрым прищуром от постоянного прицеливания.

— Все, ты ее не знаешь, она — тебя. Вы разошлись, как в море корабли.

Он исчез, повез остальное стадо придорожных телок на работу.

— Уважаемый, — говорю администратору, — так сколько будет стоить номер с двумя кроватями и вызов врача с капельницей? И еще — девушке явно будут нужны документы. Не могли бы вы нам помочь в этом вопросе?

Он у меня из рук почти все денежки выгребает и говорит:

— Номер на два дня, фельдшер будет через два часа, а вопрос о документах нужно обсуждать.

Киваю головой, договорились.

Медик явился вовремя, все процедуры сделал, советы дал — больше жидкости, диетическое питание. Сейчас — сделаю ей куриный бульон из кубика. Шутка…

Влил в девушку всю родниковую воду, свернулась она калачиком, и уснула спокойно. А я купил себе зимние кроссовки, всепогодные джинсы и неприметную курточку. Слился с массами. К администратору подошел, так он меня сразу и не узнал. Хорошо замаскировался. Решили вопрос оплаты — полсотни царских червонцев.

А потом меня мусора решили на прочность проверить. Хоть и назвали их полицией, ничего это не изменило.

— Откройте! Проверка документов!

Администратор навел, явно. Думает, сейчас откупаться начну. Не угадал, сам себя заработка лишил. Дверь на засов, фиксатор замка в рабочее положение, вещи все собраны, девицу в шубу заворачиваю и вываливаюсь в окно. Как раз машинка подъехала с парочкой, я к ним метиску закидываю и сам влезаю.

— Уезжаем! Облава! — шепчу.

За рулем девушка сидела, сразу ситуацию поняла, втопила педаль газа до упора, и мы понеслись.

— Кому куда? — спрашивает красавица-водитель.

— Нам по пути, — заверяю, не хочется мне из уютной машины вылезать.

Тем более, нам на самом деле все равно, куда ехать. Нас никто и нигде не ждет.

— Тогда в Стокгольм, — сообщает девица. — Документы в порядке? Предметов, запрещенных к вывозу, нет?

— Документы есть, надежные, только по ним я глухонемой инвалид. Газовый пистолет выбросим, но есть еще девять десятков золотых червонцев, — честно говорю ей. — А у подружки паспорт не проверял.

— Красота! — восхитилась водитель. — Давно знакомы?

— Часов пять. Она упала к моим ногам, не смог устоять, подобрал. А мы в ответе за тех, кого подбираем.

Я-то шучу, по обыкновению, а девушка попутчица глянула не меня вполне серьезно. До боли знакомым взглядом снайпера. Или исполнителя приговоров. И пробормотала себе под нос что-то неразборчиво.

— Эй, — говорю, — я люблю расширять свои познания в области великого и могучего языка, так как вы рекомендовали использовать маленького пони?

Педаль тормоза она вдавила так же, как давеча газ. Выкинуло нас на обочину, остановились.

— Выметайтесь, — разозлилась девушка, — не люблю странностей.

— Так и не ешьте, если не любите, — разрешаю ей я.

Люблю баловать девчонок.

Развеселил случайную попутчицу, не стала она нас бить и прогонять. Золотые монеты сложили в три столбика, замотали пленкой, и бросили в бензобак. Машина резко подорожала…

Пистолет разобрали, и рассыпали детали в инструментальной сумке. Подготовились к переходу границы. У метиски с абсолютно русским именем Ольга, в сумочке нашелся паспорт, ей уже было шестнадцать лет, а виза была действительна до самого марта. Зато ее фамилия была совершенно непроизносимой. Из одних согласных и длиной в целую строчку. Вся эта суета проходила мимо нее, полукровка так и не проснулась после капельницы. Спутник девушки-водителя тоже себя никак не проявлял.

Сидит, смотрит по сторонам, помощи от него никакой, ладно, хоть не мешает и с вопросами не лезет. Молча руку протянул, я ему свой паспорт дал посмотреть. Повертел он его, хмыкнул, вернул. Все молча — может, он настоящий глухонемой?

Границу пересекли моментально — поехали по зеленому коридору, понятное дело, как еще границу переходить с контрабандой и по поддельным документам? Только по зеленому… Нас вообще не проверяли, печати шлепнули — езжайте. Финский таможенник стал к шубе приглядываться, так из нее нога выпала по самую ягодицу, и отшибло у служивого все мысли, кроме одной. Вот ею он дома вечером с женой пусть поделится.

Все — мой план перехода границы сработал на сто процентов. Отсиделся я в сторонке, скоротал время — меня уже никто не ищет.

Стоим в порту в очереди — на паром заезжать. Для себя решил — из машины выходить не буду, посижу с девочкой лапландкой в машине. Что я, баров с их вечными бутербродами из синтетической колбасы не видел? Как их только люди есть могут…

Кстати, а почему бы и не перекусить? А что у нас, ребята, в рюкзаках? Достаю остатки былой роскоши от старичка, связку копченых оленьих языков, масло домашнее, каравай выпеченного хлеба. Сразу от запаха в животах заурчало.