…В январе 1953 г. из китайского посольства в Москве мне прислали один из номеров журнала «Народный Китай», в котором была помещена статья о советских воинах-добровольцах. «Китайский народ, — говорилось в ней, — никогда не забудет героев-летчиков советского добровольного отряда, прибывших нашу страну в тяжелые годы антияпонской войны и отдавших свои жизни за дело освобождения Китай от японских захватчиков… Советские герои, воспитанные партией Ленина, проявили высокий дух интернационализма»[40]

Высокие и правдивые слова! Хочется верить, что китайский народ действительно никогда этого не забудет.

А. 3. Душин. На помощь китайскому народу

В Приморский край 32-я отдельная истребительная авиаэскадрилья была переведена в сентябре 1934 г. Она вошла в состав Военно-Воздушных Сил Тихоокеанского флота.

Одна из причин перебазирования нашей эскадрильи с Балтики на Дальний Восток состояла в необходимости усилить ВВС в этом районе истребительной авиацией из-за частого нарушения наших наземных и воздушных границ японской военщиной, оккупировавшей к атому времени Маньчжурию.

Эскадрилья была вооружена в то время самолетами И-5 и укомплектована квалифицированным потно-техническим составом. Я командовал звеном и одновременно был начальником парашютно-десантной службы. Специальность парашютиста я приобрел еще в июне 1934 г. на курсах в Детском селе под Ленинградом.

Частые нарушения наших дальневосточных границ японскими самолетами вынуждали нас сохранять постоянную боевую готовность. Приходилось часами сидеть в самолетах и ждать команды на вылет. Однако неоднократные вылеты наших истребителей наперехват противнику не приносили желаемых результатов: нарушитель уходил на «свою» территорию. Преследовать его раз решалось только до границы, вести огонь в сторону границы запрещалось.

В 1936 г. эскадрилья получила новые самолеты И-15, которые по своим летно-техническим качествам были значительно лучше Самолета И-5. В ходе освоения нового самолета в ночных и дневных полетах постепенно совершенствовалось наше боевое мастерство.

Летом 1937 г. я подал рапорт с просьбой отправить меня добровольцем в героическую Испанию. В октябре меня вызвали в штаб ВВС Тихоокеанского флота. Здесь я встретился с другими добровольцами, преисполненными тем же желанием. Начальник ВВС комбриг Никифоров в беседе с нами сказал, что из Москвы Пришло согласие отправить добровольцев в Испанию. Он спросил, не передумал ли кто-нибудь. Таких не оказалось. Через два вся наша группа добровольцев — шесть летчиков-истребителей поездом выехала в Москву.

Столица встретила нас холодным ноябрьским утром. В академии им. Н. Е. Жуковского, где нам предстояло прожить несколько дней, мы познакомились с добровольцами, прибывшими из Баку, Украины и других районов страны. Все жаждали одного — быстрее приступить к выполнению задания Родины.

В Москве мы задержались на несколько дней. Видели товарищей, уже побывавших в Испании, ставших Героями Советского Союза. Вскоре выяснилось, что наша группа едет в борющийся Китай. Советское правительство из чувства интернациональной солидарности решило оказать китайскому народу помощь в борьбе с японскими милитаристами, которые помышляли о порабощении Китая. Одной из форм этой помощи стало активное участие советских летчиков-добровольцев в воздушных сражениях в небе Китая.

Мы получили документы, оделись в гражданские костюмы, купили на дорогу все необходимое. Наконец мы на Казанском вокзале, где нас ждет поезд Москва — Алма-Ата. В пути до столицы Казахстана мы успели рассказать товарищам все, что знали о тактико-технических данных японских самолетов и тактике японских летчиков. В поезде мы крепко сдружились и ста ли как бы одной семьей.

В Алма-Ате нас встретили представители базы и на автобусах отвезли к новому месту жительства, где нам предстояло пробыть некоторое время в ожидании самолетов.

Устроились с дороги, немного отдохнули, плотно позавтракали, затем нас пригласил к себе начальник базы и авиационной трассы Адам Залевский. Это был замечательный человек и пре красный летчик. Куда только не забрасывала его судьба: летал он и над просторами Сибири, и над горами Памира и Гиндукуша. Везде он с честью выполнял ответственные задания Родины.

Нам было очень интересно послушать такого человека. Залевский в общих чертах охарактеризовал нашу дальнейшую работу, подробно остановился на трассе предстоящего перелета Алма-Ата-Ланьчжоу (с десятью промежуточными аэродромами), объяснил, какие трудности нас ожидают: трасса еще не оборудована, технического состава на аэродромах нет. Он подчеркнул, что многое придется делать своими руками, летчик должен уметь не только заправить самолет горючим и маслом, но, если потребуется, и произвести мелкий ремонт.

В Алма-Ате нам пришлось задержаться дольше, чем мы думали: наши самолеты еще не прибыли. Но время мы зря не теряли, изучали трассу полета, ее характерные ориентиры, рельеф местности, знакомились с китайским языком, с обычаями китайцев.

Как-то в начале декабря 1937 г. на аэродроме появились четыре летчика, которые сразу обратили на себя внимание. Они приехали из Москвы и теперь направлялись в Китай. Нам очень хотелось узнать от них о наших самолетах. После их отлета в Китай нам назвали их имена. Это были П. В. Рычагов, А. Г. Рытов, А. С, Благовещенский и И. Смирнов. Павел Васильевич Рычагов всего два месяца назад вернулся из Испании, где участвовал в воздушных боях с фашистами. За отвагу и смелость был награжден двумя орденами Ленина. В Китае он стал старшим советником по использованию советской авиации.

Андрей Герасимович Рытов был назначен комиссаром группы летчиков-добровольцев (официально он направлялся в Китай в качестве главного штурмана группы). Забегая вперед, хочется сказать, что А.Г. Рытов, несмотря на сложную обстановку, сумел отлично выполнить главную задачу — обеспечить успешные действия нашей авиации.

Алексей Сергеевич Благовещенский, опытный летчик-истребитель, смелый, инициативный, обладающий прекрасными организаторскими способностями, много лет прослужил в Приморье. Наши аэродромы располагались недалеко друг от друга, слава о нем доходила и до нас. Вскоре он был назначен летчиком-испытателем, уехал в Москву. Теперь направлялся в Китай в качестве руководителя группы истребителей.

Четвертый — Николай Смирнов, отличный летчик, позднее стал командиром пашей эскадрильи.

Вскоре выяснилось, что паши самолеты в разобранном виде доставят в Китай на аэродром Хами. Мы должны перелететь в Хами, встретить самолеты, быстро собрать их и на них отправиться на фронт. Мне и двум моим товарищам на следующий день предстояло первыми вылететь на самолете ПР-5 по маршруту Алма-Ата — Кульджа — Урумчи — Хами.

II

Утром нам разрешили вылет. Летчик, который вел самолет, несколько раз летал по этому маршруту. Провожавшие нас друзья пожелали «ни пуха, ни пера», и мы пошли па взлет. Через полчаса где-то за пеленой снегопада скрылась государственная граница. Первую посадку произвели на аэродроме Кульджа. После заруливания и остановки мотора вышли из самолета и сразу почувствовали, что это «не та земля».

В первые же минуты мы стали свидетелями странного для нас зрелища. Поодаль от нашего самолета гнали группу людей. Одеты они были кто во что попало. Двое, судя по всему, старшие, вооруженные бамбуковыми палками, подгоняли отставших. Хотя нас и предупреждали, чтобы мы не вмешивались в здешние порядки, стоило большого труда скрыть свое возмущение. У нас появилось сильное желание вырвать у старших палки и огреть их самих.