В 1948 г. Абакумов переселил из дома №11 по Колпачному переулку 16 семей и занял этот дом под личную квартиру. На ремонт и оборудование этой квартиры незаконно из средств министерства затрачено более миллиона рублей. В течение 6 месяцев на переоборудовании дома в Колпачном переулке работало более 200 рабочих, архитектор Рыбацкий и инженер Филатов. При этом часть высококачественных материалов доставлялась из неизвестных, пока что неустановленных источников. Боясь ответственности за это преступление, Абакумов в марте 1950 года приказал уничтожить бухгалтерскую отчетность 1 отделения Управления делами министерства, которое ведает хозяйственным обслуживанием руководящего состава.

По указанию Абакумова для его личных нужд начальник секретариата министра полковник Чернов присвоил около 500 тысяч рублей из средств, предназначавшихся на оперативные нужды.

— Что удалось установить из "художеств" Абакумова в оперативной работе? — спросил молча слушавший Сталин.

— Во многом Абакумов — карьерист и фальсификатор, — ответил Джуга. — Путем недобросовестных ухищрений старался представить себя в ваших глазах честным, прямым и умелым оперативным работником, зорко стоящим на страже интересов государства. С этой целью переделывает, "корректирует" и дополняет протоколы допросов арестованных и скрывает провалы в работе руководимого им министерства.

Вот несколько примеров, точно характеризующих Абакумова как человека и работника.

В свое время на ваше имя, товарищ Сталин, поступили "собственноручные" признания министра авиационной промышленности Шахурина, главного маршала авиации Новикова и члена Военного Совета ВВС генерал-полковника Шиманова, в которых они признавались в антигосударственной, вредительской деятельности. В действительности дело с этими письмами обстояло так. В ходе ведения следствия сотрудниками Главного управления контрразведки "Смерш", которое возглавлял в то время Абакумов, по делу указанных лиц в ходе активных допросов удалось добиться их показаний об антигосударственной, вредительской деятельности.

Затем Абакумов заставил Шахурина, Новикова и Шиманова лично переписать от руки из протоколов допросов данные ими показания. После чего эти показания, как личные покаянные письма, были направлены Абакумовым в ваш адрес.

На копии же сопроводительной к этим "письмам" в ваш адрес по приказанию Абакумова была сделана начальником отделения секретариата МГБ СССР Каревым пометка: "Заявления (подлинники) направлены в адрес товарища Сталина без составления копий".

— Ты что же, считаешь Шахурина, Новикова и Шиманова невиновными? — спросил Сталин.

— Я, — ответил Джуга, — конкретно не занимался этим делом, поэтому ответить на ваш вопрос не могу. Упоминая о деле Шахурина, Новикова и Шиманова, я просто привел конкретный пример фальсификаторской деятельности Абакумова с письмами в ваш адрес. Кстати, вопреки фальшивым утверждениям сотрудников секретариата МГБ СССР, что копии "писем" Шахурина, Новикова и Шиманова якобы не составлялись, в действительности такие копии существуют, В настоящее время они хранятся в папке в одном из шкафов для одежды на квартире Абакумова в Колпачном переулке.

Приведу еще один пример. В 1945 г. по указанию Абакумова в ЦК ВКП(б), с целью "подтвердить" хорошую работу контрразведки "Смерш", были направлены фотоальбомы, рассказывающие о деятельности белоэмигрантских организаций в Маньчжурии. В действительности это были старые документы, полученные еще во времена ОГПУ. При этом старые даты под снимками были заклеены, а сами они перефотографированы.

— Вот сукин сын, — тихо проговорил Сталин. — А ведь я ему действительно доверял. Ты был прав. Его нельзя было назначать на пост министра Государственной безопасности.

— Абакумов скрыл от вас и ЦК ВКП(б), — продолжал Джуга, — измену ответственного работника Министерства Государственной безопасности Салиманова, а также в 1949 г. скрыл факт безнаказанного перехода советско-турецкой границы группы английских разведчиков во главе с неким Бершвили. Группа имела задание подготовить отторжение Грузии от Советского Союза. При попустительстве МГБ Грузинской ССР, установив нужные личные контакты и проинструктировав имеющуюся в Грузии агентуру, группа Бершвили безнаказанно ушла в Турцию.

Сталин поднялся, давая понять, что аудиенция закончена. Подавая руку Джуге, сказал:

— Дело на Абакумова оставь.

Сталин всю ночь тщательно изучал представленные материалы. К утру судьба Абакумова была решена.

13 июля 1951 г. генерал-полковник Абакумов был арестован по распоряжению Сталина. В этот же день были арестованы начальник следственной части по особо важным делам МГБ СССР генерал Леонов, его заместитель полковник Лихачев за то, что знали о поступивших сигналах о "заговоре врачей" и не поставили об этом в известность Сталина. Позже по этим же причинам были арестованы начальник Второго (контрразведывательного) Главного Управления МГБ СССР генерал Питовранов, его заместитель генерал Райхман, заместитель начальника Первого (внешняя политическая разведка) Главного Управления МГБ СССР генерал Грибанов, начальник Секретариата МГБ СССР полковник Чернов и его заместитель Броверман.

До этого была арестована группа профессоров Лечебно-санитарного Управления Кремля, обвинявшихся в организации заговора и террористических намерениях по отношению руководителей партии и Советского правительства. Особенно удивило и огорчило Сталина, что начальник его личной охраны, одновременно являвшийся начальником Главного Управления охраны МГБ СССР, генерал-лейтенант Николай Сидорович Власик, охранявший его более 25 лет, оказался равнодушным к полученному им от врача Тимошук сигналу о заговоре врачей: не только не сообщил об этом сигнале Сталину, но и не принял никаких мер для его проверки, что являлось его прямой служебной обязанностью.

Сталин приказал новому министру Государственной безопасности С.Д.Игнатьеву взять Власика в агентурно-оперативную разработку. К большому огорчению Сталина вскоре ему доложили, что Власик якобы систематически пьянствовал на квартире художника Стенберга, который арестован вместе с женой по обвинению в связях с иностранной разведкой. Что якобы в состоянии опьянения Власик выбалтывал ему тайны, связанные с охраной руководителей страны. И что уж было совсем непохоже на правду: расшифровал перед Стенбергом трех негласных сотрудников госбезопасности, занимавшихся его разработкой, якобы показав ему собранные агентурные материалы, предупредил Стенберга о его предстоящем аресте.

Сталин очень сомневался в правдивости полученных сведений о Власике.

Однако вскоре случилось происшествие, усилившее у Сталина недоверие к Власику.

После одного из заседаний Бюро Президиума ЦК КПСС (так теперь именовалось бывшее Политбюро), проходившего на даче Сталина в Волынском, Власик, как всегда после таких заседаний, осматривал помещение. Неожиданно он обнаружил на полу совершенно секретный документ. Прочитав, Власик положил его в карман. Неожиданно при выходе из дома по приказу Сталина он был обыскан.

Когда Сталину доложили об обнаружении у Власика при обыске совершенно секретного документа особой государственной важности, он отстранил его от исполнения служебных обязанностей и приказал Джуге негласно изучить так называемое "дело врачей" и обвинение Власика в связях с подозрительными личностями, после чего доложить свои выводы.

Джуга личной охраной Сталина и врачами Лечебно-санитарного Управления Кремля не занимался. Эта задача была возложена на оперативный отдел Главного Управления охраны МГБ СССР. Начальником этого отдела являлся полковник Масленников, заместитель которого генерал-лейтенант Румянцев был одним из самых близких сотрудников Сталина.

10 декабря 1952 года Сталин, чувствовавший сильное недомогание, принял в Волынском Джугу.

Как всегда кратко и четко, Джуга доложил Сталину, почему он считает "дело врачей" и "обвинения" Власика хорошо организованной провокацией иностранной разведки.