О своем намерении пройти Северным морским путем он никому не сообщал. Русанов был горячим поборником освоения Северного морского пути и о необходимости этого освоения написал несколько статей. Русанов, так же как и Брусилов, знал, что как раз в это время ледокольные пароходы «Вайгач» и «Таймыр» готовились к проходу Северным морским путем с востока на запад и, следовательно, в случае нужды могли ему помочь. Наконец, само содержание его записки, оставленной на Новой Земле, не вызывает сомнений, что он собирался выполнить свою давнишнюю мечту.

О дальнейшей судьбе «Геркулеса» долго ничего не было известно. Только летом 1934 г. моторно-парусный бот «Сталинец», производивший гидрографические работы в шхерах Минина, обнаружил на острове Геркулес (названном так позднее) столб из плавника с надписью «Геркулес 1913» и рядом сломанные нарты. Несколько позже в том же районе, но уже на другом острове, называемом теперь островом Попова – Чукчина, тем же «Сталинцем» были найдены мореходная книжка матроса «Геркулеса» Александра Спиридоновича Чукчина, справка, выданная на имя матроса Василия Григорьевича Попова, серебряные часы с инициалами Попова, несколько визитных карточек зоолога экспедиции 3. Ф. Сватоша. У берега лежали истлевшая одежда, фотоаппарат и ружейные патроны. В 1936 г. остров Попова – Чукчина был подробно обследован гидрографической партией на судне «Торос». При этом дополнительно были найдены ножи, обоймы от браунинга, патроны, пуговицы, медные деньги, обрывки одежды, почтовые расписки и автограф В. А. Русанова.

Плавания Русанова у Новой Земли (1907, 1908, 1909, 1910, 1911).

Эти находки доказали, что, несмотря на неблагоприятные ледовые условия 1912 и 1913 гг., Русанову все же удалось пересечь южную часть Карского моря.

До сих пор остается неизвестным, являются ли найденные вещи свидетельством кораблекрушения или следами гибели лишь двух человек, посланных с какой-либо целью с «Геркулеса». Известно лишь, что в 1947 г. на северо-восточном побережье острова Большевик (Северная Земля), в глубине залива Ахматова, были обнаружены остатки человеческого скелета, пять вскрытых консервных банок, остатки костра, обломки досок, скрепленных болтами и напоминавших обшивку корабля.

По сей день мы не знаем, какая трагедия там разыгралась. Возникает вопрос: а что, если это остатки экспедиции Русанова? А что, если Русанов открыл Северную Землю раньше экспедиции ледокольных пароходов «Таймыр» и «Вайгач» и поплатился жизнью, увлеченный описанием неведомой до того земли?[405]

16. Обзор плаваний и исследований от семидесятых годов XIX века до Октябрьской революции

Самой характерной чертой рассматриваемого периода, с морской точки зрения, является постепенный переход в мореплавании от паруса к паровому двигателю и от деревянного судостроения к железному.

Развитие торгового, промыслового и военного флота, увеличение размеров судов и их скорости потребовали более подробного и точного нанесения на карты берегов и рельефа дна. Стало необходимым также изучение океанологических характеристик навигационного слоя Мирового океана.

Но если паровой двигатель потребовал более точного и подробного изучения отдельных районов океана, он же в свою очередь чрезвычайно облегчил и ускорил производство всякого рода морских исследований.

Посылка время от времени экспедиций и исследовательских партий для изучения навигационных условий в отдельных районах оказывалась теперь недостаточной. Чтобы непрерывно следить и обеспечивать безопасность и удобство кораблевождения, накоплять факты и обрабатывать их, необходимо было создание постоянных гидрографических учреждений на отдельных морях и устройство постоянных наблюдательных пунктов. В связи с этим в 1880 г. была организована Отдельная съемка Тихого океана, в 1887 – Отдельная съемка Белого моря, в 1896 г. – Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана и другие.

Некоторые наблюдения были организованы значительно раньше рассматриваемого периода. Так, записи вскрытия и замерзания Северной Двины начались с 1734 г.; правильные наблюдения над уровнем моря и ветром проводились в Азове еще в 1696 г. и были прекращены после оставления русскими Азова. Правильные гидрометеорологические наблюдения начались в Кронштадте в 1752 г., Охотске – в 1785 г., Николаеве – в 1801 г., Баку – в 1804 г., на Камчатке – в 1817 г., в Ново-Архангельске – в 1820 г., в Коле – в 1826 г., в Императорской гавани (ныне Советской) – в 1855 г. Первый в России самописец уровня был установлен в Кронштадте в 1870 г.

Особого развития сеть гидрометеорологических станций на отечественных морях достигла после образования в 1912 г. Гидрометеорологической службы Отдела торговых портов. С этого времени во всех более или менее значительных портах были устроены гидрометеорологические станции, ведшие наблюдения едиными приборами и по единой методике. Правильные гидрометеорологические наблюдения были налажены и на рейсовых судах.

Следующей характерной чертой рассматриваемого периода является развитие промысловой океанологии, особенно в XX веке. В целях выявления наиболее благоприятных условий существования отдельных промысловых пород, сезонной миграции промысловой рыбы, районов ее нереста и откорма, воды и дно материковой отмели стали подвергаться всестороннему и комплексному изучению. В изучении промыслового слоя океана экспедиционные исследования стали дополнять стационарными. Так возникли биологические станции: Севастопольская в 1871 г. и Соловецкая в 1881 г., в 1899 г. эта станция была переведена в Александровск-на-Мурмане (ныне Полярный).

Особенно характерно для рассматриваемого периода целеустремленность исследований, направленных на разрешение тех или иных океанологических проблем. Начало этому делу было положено С. О. Макаровым (изучение Босфора) и Н. М. Книповичем (изучение Баренцова моря как промыслового района).

Кроме стационарных и экспедиционных исследований, продолжались и попутные гидрометеорологические наблюдения.

Так, в 1871–1876 гг. морскими офицерами Ф. Ф. Врангелем и Ф. Майделем были проведены многие измерения температуры и удельного веса морской воды у русских берегов Черного моря.

В 1876 г. капитан 2-го ранга Новосильский на клипере «Всадник» обследовал режим Чукотского моря до мыса Отто Шмидта, в 1884 г. клипер «Разбойник» дошел до мыса Сердце-Камень, а в 1886 г. клипер «Джигит»– до Колючинской губы. Все эти суда производили на пути тщательные гидрометеорологические наблюдения.

В 1888 г. капитан 2-го ранга Зарин и штурман Филипповский на корвете «Наездник» обследовали океанологический режим пролива Лаперуза, а в 1890 г. лейтенант Рождественский на клипере «Крейсер» провел глубоководные наблюдения в северной части Японского моря.

В 1890–1910 гг. обширные гидрографические и океанологические работы в южных частях Баренцова и Карского морей были произведены на военных судах «Наездник», «Мурман», «Джигит», «Вестник», «Бакан», «Самоед», «Пахтусов» под руководством А. И. Вилькицкого, Н. В. Морозова, М. Е. Жданко, А. М. Бухтеева, Ф. К. Дриженко.

В 1890–1891 гг. на канонерских лодках «Черноморец», «Запорожец» и «Донец» была проведена комплексная экспедиция по изучению Черного моря под руководством И. Б. Шпиндлера.

В 1897 г. комплексная экспедиция И. Б. Шпиндлера подробно обследовала Кара-Богаз-Гол (Каспийское море).

Первая точная карта Аральского моря была составлена еще в середине XIX в. А. И. Бутаковым. Лев Семенович Берг, изучавший в 1899–1903 гг. рыболовство на Аральском море, выпустил в 1908 г. свою классическую монографию «Аральское море».