— Не могли они никуда сбежать, — все время повторяет слуга, стараясь держаться сзади, — я двери-то сразу, как сигнал дал, на ключ запер.

И в доказательство потрясал увесистой связкой ключей. Наивный. Первое, чему научили меня специалисты в цитадели, это именно отпиранию всех видов замков. Но вот про какой-то там сигнал слышу впервые. Похоже, нужно побольше времени проводить дома, иначе не только слуги скоро перестанут узнавать, вздыхаю я и выхожу в центр освещенного светильниками коридора.

— Ну, и во что играем? — Спокойно и насмешливо спрашиваю остолбеневших от неожиданности сыщиков. — Может, и меня возьмёте?

— Жиль? — чуть недоверчиво хмыкнул князь. — Это ты напугал бедного лакея?

— Нет. Это он меня напугал, — кающимся голосом объявляю я.

— Их двое было, — упорствует слуга, — и одеты… как каторжники.

— Грег! — из-за угла летит ко мне чуть разрумянившаяся от бега стройная фигурка в чем-то сиреневом, и я, забыв про всех, бросаюсь навстречу.

— Как же ты не узнал хозяина, милейший?! — укоризненно тянет за спиной Кадин, но тот и не думает сдаваться.

— Нет, те были другие! Я одного хорошо запомнил, вылитый бандит… и второй… худой такой… да вот он!

С трудом оторвавшись от любимых глаз, оборачиваюсь и вижу своего гостя, храбро шагнувшего в коридор.

— Рашат? — неуверенно спрашивает звонкий голосок Зары, а в следующий миг уже ликующе кричит во всю мощь своих легких, — Раша-а-ат!

Глава 15

— Поужинаем позже, — усталый Леон, чуть морщась, потирает виски, — сначала покончим с делами.

Немногие знают, что совсем не просто даются магистру такие проверки, как сегодняшняя. Пропустить через собственное сознание несчетное количество чужих мыслей и мыслишек и выбрать из них нужные — это вовсе не то же самое, что найти в ларце, полном бусинок, две одинаковые. Головная боль и ночные кошмары это лишь небольшая часть платы за сомнительное удовольствие покопаться в чужом мозгу.

— Но хотя бы чаю? — Зия заботливо пододвигает поближе к гостю чашку с душистым напитком.

— Чаю можно… — удрученно вздыхает магистр, и я отлично понимаю, сейчас ему вовсе не до забот о собственном желудке.

Маленькая история Джуса обернулась для многих влиятельных людей государства очень большой проблемой. Король, которому в экстренном порядке доложили о результатах проверки, вызвал для объяснений верховного магистра цитадели, главное королевское око и советника иностранных дел.

В трех самых могущественных ведомствах королевства, сыскном, иностранных дел и военном, а также в службе королевских очей и цитадели магов секретным указом объявлено особое положение.

Лорд Берстаччи, в течение последних двадцати лет бессменно руководивший самой засекреченной тюрьмой, узнав о творившихся за его спиной делишках, немедленно подал прошение об отставке. А еще через четверть часа маги еле откачали его после тяжелого сердечного приступа.

Если честно признаться, ему было, отчего заболеть. Пятеро узников, сидящих в Дареслайт, кроме Рашата, оказались двойниками. А еще трое двойников уже погибли к этому времени в рудниках при странных обстоятельствах. Странных в свете нынешних открытий, на тот момент их смерти казались всем вполне естественными.

— Я вас оставлю, нужно проследить за ужином, — вежливо объявляет Ортензия и, мимоходом нежно проведя пальчиком по моей щеке, исчезает из кабинета.

С сожалением проводив взглядом жену, специально придумавшую причину, чтобы оставить нас втроем, я ожидающе уставился на Леона.

— Ну, и что такого секретного вы собрались мне сказать? — не дожидаясь, пока он придумает, как подойти к мучающему его разговору, спрашиваю напрямик.

— Грег, мы хотим поговорить о твоем расследовании, — деликатно начинает Кларисса. — Ты должен понять, в этот раз у тебя очень опасный враг. И для него твоя жизнь не значит абсолютно ничего. Один из погибших в руднике оказался графом, второй сыном известного генерала.

— А третий?

— Третий был останцем. Из девяти подменённых — пятеро останцы. Причем все, кому удалось таким способом вырваться с рудников, довольно известные, в некотором смысле, люди, — с тяжелым вздохом начинает объяснять магистр. — Суди сам, известный контрабандист, брат главаря самой крупной банды орудующей возле границы, работорговец, насильник из знатного рода и уже известный тебе Ахтархон. Еще один — коренной житель жемчужных островов, сидел за ввоз ворованного жемчуга. Как оказалось, он весьма богатый человек у себя на родине. И последние трое — этавирцы.

Это слово Леон произнес так расстроено, что не будь я в курсе всей невероятности происшедшего, догадался бы по его голосу, что магистр испытывает глубочайшую досаду. Но мне-то всё было ясно уже с первого взгляда. Затратить немереную прорву сил, времени и золота, чтобы наладить надежную систему поимки и наказания особо важных преступников и вдруг узнать, что девять осужденных ловко избежали заслуженной кары — такое ввергнет в отчаяние даже самого стойкого человека. А если еще представить, что над королевским правосудием сейчас где-то втихаря потешаются их родственники, посвященные в подробности побега и оплатившие услуги дерзких наглецов, делающих себе состояния почти на виду у считавшихся до сих пор непогрешимыми ведомств, то настроение ощутимо портится и у меня. Хотя и до этого особо прекрасным не было.

Бедный Рашат, которому бесхитростная Зара в первые же полчаса после встречи вывалила на голову все беды, случившиеся в его отсутствие, до сих пор стоит у меня перед глазами. Хорошо еще, что Леон с Клариссой не особенно задержались в крепости и сразу по приходу взялись за здоровье несчастного повара. И за физическое и за моральное, так что парень проспит теперь не меньше суток и проснется совершенно здоровым. Но вот станет ли он прежним — лично я почему-то не верю.

— Но ведь теперь можно отправить в семьи преступников магов… — начинаю я утешающую речь, и понимаю, что опоздал.

— Давно отправили, еще, когда я изображал узника… едва прочел мысли предателей, — безнадежно хмыкнул магистр. — И сразу выяснилось, что недавно продала все имущество и спешно выехала за границу очень богатая дама, чей муж попал в тюрьму за участие в заговоре. Это вместо него пару месяцев добывал медь, а потом погиб под завалами некий граф. Кстати, они были очень похожи, так как оказались двоюродными братьями. Семья второго беглеца живет на прежнем месте, но его мать год назад рассорилась с мужем и исчезла в неизвестном направлении. Прихватив с собой фамильных ценностей на очень круглую сумму. Вместо её сына в тюрьме непостижимым образом оказался генеральский сынок, совершенно случайно имевший внешнее сходство со сбежавшим. Парень вел довольно беспутный образ жизни и в семье считается утонувшим во время пикника. Он погиб первым, так как все время писал жалобы собственному отцу. Ну а с третьим преступником вообще сплошные загадки. Этот был сиротой, опытным вором и взломщиком и хотя имел на воле немалые средства, но выкупать ему свободу таким дорогостоящим способом по нашим сведениям было некому. Однако в тюрьме вместо него оказался простой крестьянин, последним воспоминанием которого о нахождении на свободе стала попойка в припортовой таверне. И проснувшись после неё в камере, дурень искренне считал, что сидит за собственные грехи, совершенные по пьянке.

— Благодаря тому, что жаловаться не собирался, жив и остался, — вздохнула Кларисса, — Поудивлялся немного, что его зовут чужим именем, но спорить не стал по крестьянской осмотрительности, а вдруг под своим именем еще чего похуже натворил.

— С этого момента твоё расследование в Дильшаре берет под контроль главное око и цитадель, — внезапно совсем другим тоном заключил Леон, — мы подключаем всех наших людей, действующих там, хотя их и не так много, как хотелось бы. И даем тебе в помощь сильного мага вместо раненого тургона.

— А Тахара куда? — от неожиданности чуть растерялся я.