Но она продолжала лезть вверх, тяжело дыша от напряжения. Когда Фифи наконец добралась до Иветты и протянула к ней руку, чтобы попробовать ее приподнять, то поняла, что физически не сможет поднять ее достаточно высоко, чтобы снять петлю с шеи, а перерезать пояс ей было нечем.

Прикоснувшись к подруге и почувствовав, что тело, которое согревало ее все эти ночи, теперь застыло навеки, Фифи расплакалась. Она так дрожала, что чуть не упала. У нее болела каждая косточка в теле, а перед глазами все расплывалось. Фифи поняла, что это начало конца.

Каким-то образом ей удалось спуститься и подползти к матрасу, но на это потребовалось столько сил, что Фифи с трудом смогла натянуть на себя одеяло.

Она больше никогда не сможет встать. Вот и все, это последнее, что она сделала перед смертью. Фифи вспомнила, как рассказывала Иветте, что йоги в Индии могут обходиться без еды и воды несколько недель, замедляя дыхание и лежа абсолютно неподвижно. Иветта только улыбнулась, она, наверное, уже тогда решила покончить с собой.

Рот и гортань Фифи настолько пересохли, что она не могла думать о чем-либо другом, кроме глотка воды. Еще она знала, что даже если услышит, что кто-то подошел к сараю, то просто не сможет закричать. Но кое-что пугало ее еще больше. Фифи была уверена, что на нее нападут крысы, почувствовав, что она не сможет от них отбиться.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Дэн стоял у склада Джонни Милкинса, не решаясь зайти. Из-за дождя двор превратился в болото, посреди которого стоял наполовину разгруженный грузовик.

Но Дэн переживал не из-за грязи, а потому что знал — если Джонни поделится с ним необходимой информацией, то он будет вынужден действовать сам, не надеясь на поддержку полиции. Правильно ли он поступал?

В дверях появился Джонни и, заметив Дэна, расплылся в приветливой улыбке.

— Заходи, вода в луже теплая! — закричал он. — Или ты боишься замарать свои начищенные туфли?

Несмотря на тревожное состояние, Дэн улыбнулся. Юмор Джонни всегда приводил его в хорошее расположение духа. Он обошел самую глубокую лужу и зашел к Джонни в офис.

— Самое время чем-нибудь согреться, — сказал Джонни, хлопая Дэна по спине. — Из-за этого чертова дождя у меня весь график накрылся. Пришлось отправить ребят по домам. По правде говоря, я и сам домой собирался. Ни хрена нельзя делать по такой погоде.

Дэн снял пальто и повесил его на крючок в стене. Офис Джонни на самом деле был обычным сараем, грязи на полу было не меньше, чем на улице, везде валялись бумаги и коробки с разобранными конструкциями строительных лесов. Стены были оклеены вырезанными из журналов красотками, многим из которых кто-то подрисовал бороды и усы, а на полу стояла большая открытая коробка с женским трикотажем. Похоже, она свалилась с какого-то грузовика.

— Примеряешь женские вещи? — пошутил Дэн, пока Джонни включал электрический чайник, стоявший на старом пивном ящике.

— Ты меня застукал с поличным, — ответил Джонни. — Еще несколько минут, и я бы приоделся в розовый комплект белья. Но не говори никому, это испортит мою репутацию.

— Я никому не скажу, если ты пообещаешь мне, что никому не расскажешь о том, о чем я собираюсь тебя попросить, — ответил Дэн.

— Ты хочешь занять у меня пару фунтов, чтобы заплатить за квартиру, или просто хочешь сказать, что я паршивый болтун?

— Ни то, ни другое, — ответил Дэн. Он сел на стул со сломанной спинкой. — Просто я знаю, что у тебя есть приятель в полиции, и не хочу, чтобы ему стало об этом известно.

— Что-то по поводу Фифи? — Джонни неожиданно стал серьезным. Фифи ему нравилась, и Дэн не сомневался, что для нее Джонни сделает что угодно.

Дэн кивнул.

— Ну, дело в том, что у меня есть кое-какие предположения насчет того, кто мог ее похитить. Но я не хочу идти в полицию по той самой причине, о которой ты говорил в субботу.

— А ее папаша мне не поверил, — рассмеялся Джонни, от чего его живот заколыхался.

— Да. Зато я поверил. Мне нужно кое-что узнать о Джеке Трумене. Ты его знаешь?

Джонни втянул губы и встревожился.

— Только по слухам. Это тот еще ублюдок, — сказал он. — Он из тех, кому пальца в рот не клади. Зачем он тебе понадобился? Кто-то сказал тебе, что это он мог похитить Фифи?

— Что-то в этом роде.

Джонни медленно покачал головой. Не потому, что не поверил Дэну, а скорее потому, что считал неразумным идти против Трумена.

— Кто тебе это сказал?

— Я не могу назвать тебе имя этого человека, но поверь, у него есть причины оставаться неизвестным.

Вода вскипела. Джонни выплеснул содержимое помятого заварочного чайника прямо за дверь, бросил в него две ложки свежего чая, залил кипятком и яростно все размешал, прежде чем ответить.

— О’кей, это вполне возможно. Джон Болтон действительно когда-то работал на Трумена, — сказал он, задумчиво почесывая голову. — Но время от времени Трумену здесь почти каждая собака оказывала услуги, даже я. Это потому, что у него везде связи. Но я не понимаю, при чем тут Фифи.

— Трумен бывал у Маклов, — произнес Дэн.

— Да, этот ублюдок Альфи готов лизать задницу самому дьяволу, если ему от этого что-то выгорит, — помрачнел Джонни. — Но чертовски трудно представить, что Трумен стал бы возиться с этим слизняком.

— Он заходил к ним несколько раз, это точно. Фифи рассказала копам, что видела его там вместе с Джоном Болтоном, только она не знала, кто он такой.

— Да? — Теперь Джонни забеспокоился. — Когда она это сделала?

— Как раз накануне того дня, когда труп Болтона нашли в реке.

— Вот дерьмо! — воскликнул Джонни.

— Так что мне нужно знать, где можно найти этого Трумена, — сказал Дэн. — Я не могу ждать, пока копы соизволят хотя бы пальцем пошевелить. К тому времени Фифи может быть уже мертва.

Джонни пристально посмотрел на Дэна, словно прикидывая, стоит ли ему помогать или нет.

— Просто скажи мне, — попросил Дэн. — Я же не прошу тебя вмешиваться. Если Трумен меня поймает, я не признаюсь ему, откуда у меня эта информация, мне только нужен адрес.

Джонни налил чай в две грязные чашки, добавил в каждую по ложке сгущенного молока и по два кубика сахара, затем протянул одну чашку Дэну.

— Джек Трумен — это самый крутой и опасный говнюк во всем Лондоне. — Теперь Джонни говорил абсолютно серьезно, без тени насмешки. — Он держит при себе целую армию телохранителей и все такое. Его все боятся. Ты не сможешь его достать. Это просто невозможно.

— Сколько ему лет?

Джонни пожал плечами.

— Наверное, около шестидесяти. У него уже весь Вест-Энд был в кармане, когда я еще пешком под стол ходил. Но он в хорошей форме.

Дэн не собирался сдаваться. Он считал, что человека, которому шестьдесят лет, можно заставить говорить, независимо от того, в какой он форме. Нужно было только узнать, где его можно найти, а там он что-нибудь придумает.

— Трумен не может все время ходить со своими мордоворотами, — сказал Дэн. — Мне просто надо улучить момент, когда он будет один.

Джонни кивнул, затем неохотно сообщил, что у Трумена есть дом в Эссексе, недалеко от Брентвуда. Он перечислил названия некоторых клубов, принадлежавших Трумену, и сказал Дэну, что Трумен управляет своей империей из небольшого офиса на площади Святой Анны в Сохо.

— Это то, что мне нужно. — Дэн допил чай, встал и осклабился. — Я иду туда прямо сейчас.

— Не надо, приятель. — Джонни схватил его за руку. — Он слишком крут для тебя. Он и для меня слишком крут. Я не позволю тебе это сделать. Не хочу, чтобы тебя тоже нашли в реке.

— Он и представить себе не может, что кто-то может пойти против него в одиночку, — возразил Дэн, отряхивая ладонью пиджак. Он купил этот костюм на свадьбу и носил его с тех пор, как Клара с Гарри приехали в Лондон, так что выглядел вполне респектабельно. — Он может быть непобедим, когда окружен своими головорезами, но я сомневаюсь, что он сможет от меня уйти, если мы встретимся один на один. Я буду драться за жизнь моей жены, так что одолеть меня будет трудно.