— А Дэн? Ты готова принять его в нашу семью?

— Я постараюсь, — ответила Клара. — Большего обещать не могу.

Сердце Фифи забилось быстрее, так как, кажется, ее мать наконец сделала шаг к примирению.

— Начало положено, — сказала Фифи, радостно улыбнувшись. — Я так за всеми вами скучала и так переживала из-за вражды между нами! Возможно, после того как состоится суд и мы с Дэном немного придем в себя, мы погостим у вас в Бристоле некоторое время. И подумаем о переезде.

Клара задумчиво посмотрела на дочь, скорее всего, удивившись, что та пошла ей навстречу.

— А теперь расскажи мне об этом убийстве, — попросила Клара, явно радуясь возможности перевести разговор на более безопасную тему. — Может, если я во всем разберусь, это перестанет меня так пугать. Никто из моих знакомых еще не становился свидетелем такого происшествия.

По иронии судьбы вышло так, что Фифи не удавалось поговорить о преступлении и обсудить все его детали с теми, кого она считала друзьями, а ее матери очень хотелось узнать о нем во всех подробностях.

Клара, когда хотела, могла быть прекрасным слушателем, и Фифи рассказала ей все, в мельчайших деталях, о том, как ее это поразило и какие стороны дела все еще оставались неясными.

Время от времени Клара прерывала ее, чтобы задать вопрос. Иногда она вздрагивала от шокирующих подробностей, но ни разу не прервала Фифи, чтобы высказать свое мнение или сделать высокомерное замечание.

— Я так рада, что рассказала тебе обо всем, — произнесла Фифи в заключение. — Мне было очень тяжело держать это в себе, я просто места себе не находила. Дэн не хотел говорить об этом, а я никак не могла выкинуть все это из головы.

Первый раз она говорила с матерью по душам и чувствовала, что стена, которая выросла между ними, стала исчезать.

— Твой отец тоже никогда не хочет со мной ничего обсуждать. Думаю, все мужчины такие. Может, они считают, что если не будут об этом говорить, то проблема исчезнет сама собой. Но каким испытанием это обернулось для тебя, моя милая! Это, должно быть, было ужасно.

— Сейчас самое худшее уже позади, — ответила Фифи. — Я только молю Бога, чтобы убийцей был Альфи и чтобы полиция смогла это доказать.

Сказав это, Фифи поняла, что именно мысль о том, что Альфи окажется невиновным, была основной причиной всех ее страхов. Еще она была абсолютно уверена, что если виновным все же окажется он, то ее страхи исчезнут. Фифи рассказала об этом матери.

— Это несомненно он, — уверенно произнесла Клара. — Если бы это сделал один из тех, кто приезжал играть в карты, или кто-то из соседей, полиция давно бы это выяснила. Могу поспорить, он только мутит воду, не признаваясь в том, кто был с ним той ночью. Посмотри на все беспристрастным взглядом, Фифи. Кому еще могло понадобиться убивать Анжелу? И как только Маклы посмели утверждать, что они ее любили, если оставили девочку дома одну, а сами уехали на пляж? Они плохие люди и заслуживают, чтобы их повесили, утопили и четвертовали.

Фифи приготовила бутерброды с ветчиной и еще чаю. Клара наконец-то начала вести себя так, словно была рада видеть свою старшую дочь. Она помогла Фифи перестелить постель и похвалила книжный шкаф, который Дэн купил у старьевщика и перекрасил. Посетив ванну, она отметила царившую там чистоту.

Кларе пора было уезжать. Она договорилась встретиться с мужем приблизительно в то же время, на которое у Фифи был назначен визит к парикмахеру. Фифи сказала, что она может перенести стрижку и составить матери компанию, но Клара даже слышать об этом не захотела, хотя и была польщена ее предложением.

— Не стоит ехать со мной, только чтобы увидеться на пять минут с отцом, у нас поезд в пять часов, — произнесла Клара. — Иди в парикмахерскую и приведи свои волосы в порядок. Завтра, когда тебе снимут гипс, ты будешь отлично себя чувствовать.

— Я уже отлично себя чувствую, потому что ты меня навестила, — сказала Фифи, порывисто обняв мать. — Мне правда очень жаль, что я заставила вас поволноваться, но я надеюсь, что мы сможем начать все сначала.

Клара обхватила лицо дочери ладонями и поцеловала ее в лоб. Точно так же она делала, когда Фифи была маленькой девочкой.

— Хорошо, что мы с тобой увиделись, — произнесла она. — Мать всегда больше всего волнуется о старшем ребенке и, возможно, слишком многого от него ожидает. Ты сама это поймешь, когда у тебя появятся дети. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь по-настоящему полюбить Дэна, но я обещаю приложить для этого максимум усилий. Если он сможет взять на работе несколько выходных, приезжайте к нам в гости.

По дороге к станции метро Фифи спросила у матери, что она имела в виду, когда вечером, в день их с Дэном свадьбы, упомянула по телефону об интернате.

— Тебе действительно советовали отправить меня в интернат, когда я была ребенком?

Клара покраснела.

— Я не хотела тебе этого говорить, — произнесла она. — Я сильно разозлилась.

— Но это правда?

— И да и нет. Педиатр действительно предлагал отправить тебя в специальную школу, но я так рассердилась на него, что никогда больше не приводила тебя к нему. Но такое случилось только один раз, и мне стыдно, что я сгоряча сказала тебе об этом.

— Должно быть, ты хлебнула со мной горя, — задумчиво проговорила Фифи. Еще год назад ее детские проблемы казались ей смешными, и она никогда не задумывалась, сколько беспокойства они причинили ее родителям.

— В этом нет твоей вины, моя милая, — сказала Клара. — Давай больше не будем вспоминать о тех неприятностях, которые мы причинили друг другу. Нам нужно научиться забывать обиды и прощать друг друга.

Они расстались у станции метро. Клара купила большой букет цветов и вручила его Фифи.

— Я увидела, что вы приложили много усилий, чтобы превратить вашу квартиру в уютное гнездышко, и это стало для меня приятным сюрпризом. Звони мне, и если у тебя не будет мелочи на телефон, я всегда смогу тебе перезвонить, чтобы мы могли поговорить. Надеюсь, день суда скоро назначат. Ты, наверно, волнуешься, думая об этом? Если хочешь, чтобы мы пошли туда с тобой и поддержали тебя, только скажи.

Глаза Фифи наполнились слезами.

— Спасибо, мамочка, — произнесла она, снова чувствуя себя маленькой девочкой. — Передай Патти и мальчикам, что я их люблю. У меня словно гора с плеч упала.

Вечером того же дня Дэн выслушал торжествующий рассказ Фифи о визите матери.

— Так, значит, ты так счастлива всего лишь потому, что тебе смахнули крошки с барского стола, — сказал он с кривой усмешкой.

— Что ты имеешь в виду? — раздраженно спросила Фифи. — Моя мама и правда вела себя очень мило!

— У нее не было другого выхода, потому что иначе она не узнала бы всю подноготную этого убийства и не проверила, как мы живем. Могу побиться об заклад, сейчас она рассказывает твоему отцу, что практически уговорила тебя вернуться в Бристоль и что как только ты туда вернешься, избавиться от меня — это просто дело времени.

— Не будь таким злым! — возмутилась Фифи. — Ты что, не можешь просто порадоваться тому, что она хочет помириться с нами?

— Нет, потому что я в это не верю, — ответил Дэн. — Ты сама сказала, что сначала твоя мать вела себя надменно. Она смягчилась, только когда ты рассказала ей о всей той грязи через дорогу. Ты сказала ей, что мне надоели твои разговоры об убийстве, и она сочла, что наши отношения дали трещину.

— Ерунда, — возмущенно возразила Фифи.

— Хорошо. Поживем — увидим, — сказал Дэн. — Могу поспорить, что через пару дней твоя мать пришлет тебе письмо и пригласит к себе на выходные. Она объяснит это тем, что им с отцом хочется некоторое время побыть с тобой, или чем-то в этом роде.

Фифи ушла в спальню. Она решила, что на самом деле Дэн просто ревнует. Он чувствовал себя увереннее, когда кроме него ей не к кому было обратиться за помощью.