– Великолепно, – вмешалась Мелисса. – Где вы оставили машину? Предлагаю сложить туда пакеты, пойти прогуляться, а потом всем вместе пообедать.

– Надеюсь, не у твоего дядюшки? – шутливо поинтересовался Дэвид.

– Нет-нет! – замахал руками Эндрю. – Такому испытанию мы вас не подвергнем. Но вообще-то идея хорошая. Что скажете?

Лиза бросила вопросительный взгляд на Дэвида. Еще час назад это предложение не вызвало бы у нее никакого энтузиазма, ведь, в конце концов, сегодня тот самый последний день, который они могут провести вместе. Но теперь она была даже рада тому, что появилась возможность не оставаться с ним наедине. Слишком многое из того, что поведала ей Мелисса, вызывало вопросы, на которые она не хотела бы получить ответ. Да и вряд ли она сможет вести себя естественно после всего, чего наслушалась здесь. Пока они оба будут в компании, у нее найдутся силы привести свои чувства в порядок, и, может, хоть остаток дня она сумеет продержаться. Тем более что ей вряд ли потребуется принимать активное участие в разговоре – Мелисса об этом позаботится сама.

– Хорошо, – с расстановкой произнес Дэвид, слегка хмурясь. – Но, боюсь, мы не сможем задержаться надолго. Мне завтра рано утром уезжать, а нам ведь еще возвращаться за двести пятьдесят километров.

– Ерунда, – отмахнулась Мелисса. – Все вы успеете. Ну что, готовы? Тогда пошли.

Последующие несколько часов пролетели именно так, как рассчитывала Лиза, за что она была искренне благодарна Мелиссе и Эндрю. Восхитительные дворцы, церкви и парки, по которым водили ее новые знакомые, стали для нее настоящим благословением. У нее просто не было времени отвлекаться на горестные раздумья. Она впитывала все, что видела, запоминала архитектурные детали и откровенно наслаждалась каким-то удивительно спокойным и ровным духом города. Даже туристов здесь, похоже, было меньше, чем в Пизе и Флоренции. А может быть, Эндрю и Мелисса нарочно выбрали наименее популярные маршруты, на которых не возникало столпотворения.

Мелисса болтала не переставая, Эндрю и Дэвид отвечали ей. Так что Лизе и впрямь можно было не участвовать и общей беседе. Иногда она ловила себя на том, что упускает нить разговора, и отделывалась общими фразами. Похоже, остальные этого не замечали. Они давно не виделись, им было о чем поболтать, было что вспомнить, и Лизу, в конце концов, даже стали немного раздражать постоянные ссылки Мелиссы на события, происходившие в прошлом.

Это было прошлое Дэвида, в котором Лизе не было места. Впрочем, и в будущем ей в его жизни тоже места не оставалось, и Лиза чисто автоматически включила защитную систему, все больше абстрагируясь от мужчины, с которым в течение нескольких дней была почти счастлива, и с которым завтра ей предстояло расстаться навсегда.

Дэвид, незаметно наблюдавший за Лизой, все больше хмурился. Что-то случилось в тот момент, когда они с Эндрю отсутствовали, причем что-то очень скверное. Если в начале их знакомства ему и приходилось ощущать некий барьер, который она сознательно или машинально воздвигала между ними, то теперь у него была твердая уверенность в том, что эта женщина отгородилась от него каменной стеной, которая с каждой минутой становилась все толще.

Лиза почти не участвовала в разговоре и, казалось, была поглощена собственными мыслями. Дэвид поймал себя на том, что бросает на Мелиссу недовольные взгляды. Эндрю был его большим другом, и, хотя Мелисса не относилась к числу женщин, которые привлекли бы внимание Дэвида, он смирился с выбором приятеля и относился к его жене снисходительно. Тем более что та была открытой, жизнерадостной, а ее болтовня, хоть порой и раздражала, оказывалась вполне безобидной. Мелисса никогда не злословила и ни за что сознательно никому бы не причинила вреда.

Сознательно – нет, а вот нечаянно... Глядя на отрешенное лицо Лизы, Дэвид ругал себя за то, что неосторожно оставил ее вдвоем со словоохотливой итальянкой на столь долгое время. Что та успела наболтать? Он терялся в догадках, однако никакой возможности спросить об этом у самой Лизы у него не было. Друзья постоянно требовали его внимания, приходилось участвовать в разговоре, и он мог лишь с возрастающим отчаянием наблюдать, как дорогая его сердцу женщина все больше и больше уходит в себя.

Как он и предполагал, они задержались в городе гораздо дольше, чем планировали. Мелисса настояла, чтобы они зашли к ним домой выпить кофе и пообщаться с детьми. Отказаться было неудобно, да и Лиза, похоже, не возражала. Наблюдая, как легко она общается с малышами его друзей, Дэвид, в который раз задал себе вопрос – нет ли у нее собственных детей? Это нисколько не меняло его отношения к ней, зато возникал вопрос: если у нее есть ребенок, почему она ни словом о нем не обмолвилась?

Обычно мамаши не упускали случая поговорить о своих чадах. Впрочем, есть ведь и такие женщины, которые умеют находить общий язык с детьми, даже не имея собственных. Господи, добраться бы поскорее до дома! Дэвид твердо намеревался увидеться с Лизой в Англии и там уже выяснить отношения до конца.

К его полному отчаянию, неугомонная Мелисса предложила проводить их на машине до Павии, заехать в этот крошечный исторический городок, посмотреть местную крепость и поужинать там. Все попытки Дэвида возразить, что уже поздно, а ему еще надо собраться, она отмела с ходу, заявив, что мужчине собраться – раз плюнуть, а у Лизы еще целый день в запасе. Эндрю, похоже, тоже хотел продлить общение с другом, и Дэвид сдался, тем более что с Лизиной стороны никаких протестов не последовало.

В итоге, до Лигурии им удалось добраться лишь к полуночи. В дороге они почти не разговаривали. Коротко обсудив события дня, оба пришли к выводу, что он прошел весьма плодотворно, и что друзья у Дэвида очень славные. Затем оба замолчали.

Лиза закрыла глаза и сделала вид, что дремлет. Дэвид не стал ее тревожить, хотя и сгорал от желания засыпать ее вопросами. Впрочем, для выяснения отношений трудно было выбрать более неподходящее время. Уже стемнело, и Дэвид тоже немного устал, хотя сам себе в этом ни за что бы не признался. К тому же за ужином он позволил уговорить себя выпить немного вина, и теперь полностью сосредоточился на дороге, которая, как только они добрались до Лигурии, стала немилосердно петлять и нырять в туннели. В конце концов, он принял твердое решение разобраться со всем дома, а пока оставить Лизу в покое и не портить последние часы, которые они могли провести вдвоем.