Так ей казалось…

Задние двери распахнулись.

Лорен повернула голову и увидела в проеме небо, кустарник и скалы. Они и впрямь очутились в совершенно дикой местности.

Хьювитт остановил БМВ в десяти или пятнадцати футах от автофургона. Когда он приблизился, женщина увидела, как посерела кожа его лица. Из раны на плече кровь почти не текла, но здоровой рукой мужчина придерживал согнутую в локте правую руку. Он прижимал ее к боку. Видно было, что пользоваться ею Грэг вряд ли сможет. Из ужасной раны на простреленной кисти торчали осколки костей. Алела рваная плоть.

По крайней мере, она его серьезно ранила. Это хорошо.

— Мне плохо, — сказал Хьювитт своему дружку.

Балленкоа, казалось, не слышал его. Он неотрывно смотрел на Лию.

— Дочь будет первой, — сказал мужчина, забираясь в кузов автофургона.

Он опустился на колени и заглянул Лорен в глаза. На его костлявом лице застыла маска чистого зла.

— Ты меня слышишь, мамочка? Я сейчас трахну твою дочь, а ты будешь смотреть.

Лорен угрюмо посмотрела на него.

— Интересно, какой она окажется по сравнению с сестрой, — продолжал издеваться Роланд. — Старшая была миленькой. Ей очень понравилось.

Лорен хотелось заорать на убийцу, напасть на него, отрезать ему язык и запихнуть подонку в горло.

— Ага, — бархатистым от нахлынувших воспоминаний голосом произнес Балленкоа. — Она была горячей, влажной и тугой. Как же она кричала…

— Где моя дочь? — потребовала Лорен так, словно имела хоть какую-то власть над ним. — Что ты с ней сделал?

На лице Балленкоа появилась змеиная улыбка.

— Рассказав тебе, я обломаю весь свой кайф. Может, она жива… Может, она до сих пор моя пленница…

— Эй, Рол! — послышался голос Хьювитта. — Я серьезно…

— Садись тогда, — вызверившись на приятеля, бросил через плечо Балленкоа. — Чего ты от меня хочешь? Я не врач и помочь тебе не могу.

— Он умрет, — сказала Лорен.

Роланд усмехнулся, глядя на нее сверху вниз.

— И ты тоже.

59

— Я хочу, чтобы вертолеты поднялись в воздух до того, как начнет темнеть, — сказал Мендес.

Он стоял вместе с Таннер и Диксоном возле дома Лорен Лоутон. Новенький фургончик криминалистов подъехал и остановился возле ворот последнего дома по Оулд-Мишен-роуд. Из него, словно муравьи, высыпали люди и разбежались по всему дому и подъездной дорожке изучать место преступления. Они фотографировали, снимали на видеокамеру, собирали образчики крови и мягких человеческих тканей.

Мендесу не хотелось думать о том, кому может принадлежать эта кровь и плоть. «Вальтер» Лоутон лежал на столике в большой гостиной. На полу валялись две стреляные гильзы калибра 7,65 мм. Детективу хотелось думать, что стреляла Лорен. Мендес мог только надеяться, что она в кого-то попала и эта кровь принадлежит Хьюстону или Балленкоа.

Впрочем, если даже Лорен и подстрелила одного или двух мужчин, факт оставался фактом: она и ее дочь куда-то пропали.

— Они могут быть уже далеко отсюда, — сказал Диксон.

— Точно неизвестно, — возразил Мендес, хотя прекрасно понимал, что это вполне возможно.

Если Балленкоа похитил Лорен и ее дочь, он наверняка поехал по 101-ой автостраде, а затем свернул либо на север, либо на юг. Теперь похититель может быть на пути в Мексику, Канаду или в любое другое место по его выбору.

Мендес всполошил полицию всего округа. Каждый патрульный на дороге, каждый коп на расстоянии пятидесяти миль от Оук-Кнолла искал теперь автофургон Балленкоа или БМВ Лорен. Вертолеты были подняты в воздух и сейчас курсировали вдоль большой транспортной артерии, которая пересекает Калифорнию из конца в конец.

— Балленкоа слишком хитер, чтобы поехать по автостраде, — сказала Таннер.

Оставались горные дороги. Их насчитывалось многие мили. Дороги окружного значения, спецдорога. Они достаточно широкие, чтобы по ним проехали пожарные машины… Грунтовые «кабаньи» тропы, ведущие в никуда… Изрезанные глубокими каньонами холмы. Местность постоянно то поднимается, то опускается. На поиски трупа можно потратить много дней… или лет и вообще ничего не найти…

Никто так и не обнаружил ни единого следа Лесли Лоутон. Мендес мог только молиться Богу, чтобы та же судьба не постигла ее мать и сестру. Шансов, что он или кто-нибудь другой успеют прийти им на выручку, почти не оставалось.

60

— Я хочу ее убить, — сказал Грэг Хьювитт. — Разреши мне ее убить, прежде чем я потеряю сознание.

Балленкоа нетерпеливо вздохнул и вылез из автофургона. Мужчины начали спорить, кто какое зверство будет совершать и в какой последовательности.

Лорен крепче сжала пальцами рукоятку своего оружия.

— Помни, что я тебе сказала, — шепнула она Лии.

Дочь кивнула и сильнее прижала отвертку к груди.

— Где мои записные книжки? — спросил Балленкоа у своего товарища.

— В сумке. Она на ней лежит.

— Я не хочу, чтобы их заляпало кровью.

— Ради бога! — рывком отталкиваясь от борта автомобиля, простонал Хьювитт. — Лучше я заберу эти чертовы тетради. Я уже говорил тебе, что ты идиот. Давно надо было от них избавиться.

Лорен слышала, как тяжело он дышит. Так дышит человек, который только что пробежал кросс.

«Пожалуйста, Боже, пусть он сейчас потеряет сознание», — пронеслось у нее в голове.

Если Хьювитта вывести из уравнения, у них появится шанс.

— Мне наплевать, что ты думаешь, — ответил ему Балленкоа. — Мне они самому нужны.

Роланд, бормоча ругательства, полез обратно в автофургон. В руке у него был зажат угрожающего вида длинный охотничий нож.

Когда он нагнулся над скобой, собираясь резать кабельные стяжки, Лорен, развернувшись, взмахнула молотком и нанесла косой удар в бровь. Затем она еще раз ударила мужчину. Из-за тесноты кузова размахнуться как следует не удалось. Удар пришелся над ухом.

Балленкоа крикнул, причем не только от боли, но и от испуга. Он отшатнулся, стараясь избежать еще одного удара… Лорен размахнулась снова… Мимо…

Окровавленный Балленкоа, матерясь, вывалился из фургона, споткнулся и упал. Приподнявшись на коленях, Лорен схватила Лию и толкнула дочь к выходу из автомобиля.

— Беги, Лия! — крикнула она. — Беги!

Женщина тоже выпрыгнула из кузова и налетела на поднимающегося с земли Балленкоа. Мужчина вновь рухнул на землю. Это смягчило ее собственное падение. Колено женщины врезалось Балленкоа прямо в живот. У мужчины перехватило дыхание.

Лия выпрыгнула из автофургона. Когда светловолосый мужчина попытался поймать ее, девочка увернулась, словно кошка. Все же Грэгу удалось схватить Лию за руку и, дернув, привлечь к себе.

Истошно вопя, девочка взмахнула зажатой в руке отверткой. Удар пришелся в голову. Пробив щеку, металл выбил зубы и ударился в кость. Отшатнувшись, Хьювитт завыл, схватившись здоровой рукой за торчащую в его голове отвертку.

На какую-то долю секунды девочка застыла, с ужасом взирая на дело своих рук.

А потом она услышала крик матери:

— Лия! Беги!

Девочка побежала. Туфли она потеряла еще до того, как ее бросили связанной в автофургон. Камни и ветки кололи подошвы ее ног, защищенные лишь тонкими розовыми носками.

Их завезли в глухую местность к западу от Оук-Кнолла. Повсюду — невысокие горы, красные камни и сланцеватая глина, поросшая низкорослым чапарелем.[30] Никаких деревьев и подлеска, чтобы можно было спрятаться. Грунт под ногами бегущей девочки трескался и осыпался.

Единственное, что ей оставалось, — это бежать вниз по склону до тех пор, пока она не выйдет на дорогу. Но даже в этом случае безопасность ей не гарантирована. Они находятся на территории, где никто не живет. Вполне вероятно, пройдут долгие часы или даже дни, прежде чем на дороге появится проезжающая мимо нее машина.

Лия старалась бежать быстрее, хотя ноги не слушались ее. Споткнувшись, девочка упала и сильно ушибла колени и руки. Плача и тяжело дыша, Лия рывком поднялась и оглянулась через плечо.