Фигуру этой девушки нельзя было назвать иначе как безупречной.

Ее словно высек греческий скульптор или нарисовал Леонардо да Винчи. Но это тело было настоящим.

На девушке красовалось серебристое бикини, которое скрывало меньше, чем открывало. Взгляд Торино скользнул по идеальной формы ногам, по округлым, но не слишком широким бедрам, по плоскому животу и безупречной груди, которая буквально притягивала взгляды окружающих. Он почувствовал, как что-то затвердело в штанах, когда накрашенные красной помадой губы заговорили, а серо-голубые глаза под светло-русыми волосами обольстительно взглянули на него.

— Я — Грешница, — произнесла девушка.

Торино приоткрыл рот, но так ничего и не сказал. Ему при всем желании нечего было ответить.

Наконец он справился с собой.

— Конечно, это заметно.

— Я тебе нравлюсь? — Она взглянула на Торино, потом обернулась к трибуне. — А вам?

Она посмотрела на девушек. Понятно, что они тоже не могли не обратить внимания на красавицу, которая в серебристом бикини, отражающем свет прожекторов, просто сияла на сцене.

«Даже девчонки находят ее классной! — подумал Торино и, убедившись, что он за кадром, поправил брюки. — Может, все они лесбиянки, эти потаскухи, но если даже они прекратили свое язвительное блеяние, то разве это не лучшее доказательство того, что у крошки отличный звездный потенциал?»

Словно прочтя мысли Торино, Грешница развернулась и медленно направилась к нему.

«Вот дерьмо, — подумал он, — если она начнет меня домогаться или еще что-то, придется все вырезать или переснять еще раз».

Но до этого не дошло: блондинка-мираж остановилась в двух метрах от него.

— Ты ничего не говоришь, — очень точно подметила она.

Торино оторвал от нее взгляд. Йохен, который стоял рядом с камерой и техниками, яростно показывал жестами, что пора открывать рот. Он словно хотел спросить: «Да кто здесь, в конце концов, ведущий?»

— Лучший выход за сегодня, — произнес Торино. Во рту у него пересохло, и слова вылетали с каким-то скрипом. — Хорошее начало для продвижения к успеху и определенно перспективное. Только не зазнавайся чересчур. Э-э… Сначала спесь, а потом — провал.

Торино злился, что ему в голову не пришло ничего умнее. Он увидел, как Йохен закатил глаза, помотал головой и что-то набрал толстыми пальцами-сосисками на клавиатуре.

— Прежде чем упасть, — ответила Грешница, игриво взглянув на штаны Торино, — нужно сначала подняться. Или не так?

Торино вздохнул.

— Для этого мы здесь и собрались, — коротко бросил он. — На этот раз общее решение — да! Что скажут остальные?

На трибунах тишина. На экране монитора загорелось табло голосования:

98 %

— И единогласная поддержка от наших пользователей! — объявил Торино, сделав глоток воды из стакана. Он не хотел сейчас ничего, кроме как остаться наедине с Грешницей, или как ее там зовут.

— Удачи в следующем туре.

Грешница ушла с подиума. Девушки на трибуне глазели ей вслед. На ярко освещенной сцене остался черный платок.

Глава 17

«Это не спецэффект».

Слова Фридриха снова и снова звучали в голове Клары. Она открыла дверь квартиры, бросила пальто и сумку на диван и зажгла лампу возле журнального столика.

«Ролик настоящий».

Она повела плечами, чтобы хоть немного снять напряжение мускулов. Пульс зашкаливал, в желудке пекло. Она размялась: вытянула руки к потолку и почувствовала, как хрустнули суставы и натянулись сухожилия. Вздохнув, Клара подошла к шкафу и налила двойную порцию виски.

Обычно она старалась не пить среди недели, тем более крепкие напитки, но получалось это не всегда, особенно если на работе уже выпито полстаканчика виски. Но обычно в конце рабочей недели ей и не приходилось смотреть ролики с убийством молодых девушек на компакт-дисках, которые серийный убийца-извращенец приносил лично в почтовый ящик УУП, и при этом писал на конверте имя Клары.

Она открыла балконную дверь, вышла наружу и, наслаждаясь холодным ветром над Шёнхаузер-аллее, маленькими глотками пила виски.

«Ролик с настоящим убийством», — подумала она.

Снафф-видео — одна из самых жутких легенд большого города, которая родилась в XX веке. От слухов о подпольной мафии, «клиенты» которой не удовлетворялись больше обычным порно и за деньги заказывали особо взрывное видео, у обычного человека бегут по спине мурашки.

Снафф-видео — ролики, в которых в реальном времени снимают на камеру пытки и убийства людей, чтобы затем распространять их среди богатой публики.

«Ролик с настоящим убийством, — снова подумала Клара. — Может, снафф-видео? Без спецэффектов. Все настоящее».

Клара вспоминала, как в академии учила определение ФБР, что такое снафф-видео: «В снафф-видео вначале человек жив, а в конце — мертв. Съемка реального убийства вызывает сексуальное возбуждение зрителя. Это видео снимается с целью продажи и распространяется среди богатых клиентов». Согласно определению ФБР, убийства, записанные на видео, снимаются в коммерческих целях и называются снафф-видео — настоящее «убойное видео».

Но оставался вопрос: было ли это на самом деле снафф-видео? Некоторые полагают, что первое снафф-видео записали в 1969 году, когда Текс Уотсон и Сьюзан Аткинс из «семьи» Чарльза Мэнсона зверски убили в Бел Эйр в Лос-Анджелесе беременную Шэрон Тейт и еще семерых человек. Все знали, что на момент преступления Шэрон была беременна, но то, что Текс Уотсон вырезал ребенка из живота еще живой Тейт, знала только полиция. И все же фильм с этим чудовищным убийством так никогда и не нашли, и остался открытым вопрос: есть ли на самом деле снафф-видео этого убийства? Или Клара впервые воочию столкнулась с этим явлением? Многие говорят, что люди готовы платить за все. И если люди готовы платить за снафф-видео, то оно существует.

Другие, и ФБР не исключение, говорят, что снаффы — это как Священный Грааль. Их постоянно ищут, часто обсуждают, но никогда не находят.

«Будем надеяться», — подумала Клара. Но почему кто-то прислал видео именно ей? Имеет ли этот поступок какое-то значение? Или она, Клара, имеет какое-то отношение к фильму? Был ли это намек на подпольную снафф-мафию, которая снимает зверские фильмы для извращенных зрителей? Может быть, один из членов банды, передав диск в полицию, решил выдать сообщников? Или мафия хотела показать, насколько она сильна? А может, дать понять, что даже УУП оказалось бессильным против ее сети распространения фильмов, которые еще называли «пыточным порно»?

Или…

Она попыталась отогнать мысль, которая навязчиво лезла в голову. Или кто-то хотел подготовить ее, Клару, к тому, что следующей жертвой на этом стуле окажется она?

Она задрожала, но не только из-за холодного ветра, который залетал через балкон и раздувал занавески, как в истории о комнате с привидениями. Она сделала большой глоток виски и уже спокойнее взглянула на полицейскую машину под домом.

Другого варианта не было. Она просто обязана понять, что хотели сообщить этим посланием. Возможно, Фридрих прав: компакт-диск действительно предназначался именно ей, и она должна найти какую-то взаимосвязь.

Клара взглянула на небо, где на черном горизонте смятым саваном плыли темные дождевые облака.

Собственно, она собиралась принять пару таблеток, чтобы поспать немного, но внутри нее, подобно червю, шевелилась мысль, как тошнота несколько часов назад. Отвратительный ком снова полз вверх по пищеводу.

Это была коварная мысль: она сама могла оказаться следующей «звездой» снафф-видео! Чудовищная, иррациональная мысль, но именно поэтому от нее нельзя было отделаться. Рациональная часть мозга, которая в конце концов всегда проигрывала, уже готовила сотни встречных аргументов, которые Клара выстреливала залпами против этой сумасшедшей мысли: «Слишком поздно… Поиски уже начались… Подожди до утра, тебе не стоит так поступать… Если ты еще раз это посмотришь, то не сможешь заснуть всю ночь…»