ГЛАВА XXXIII

БАЛКОН

Управляющий «Страттоном» мистер Шмидт вышел из лифта на верхнем этаже здания. За ним следовали два человека. Один из них – в голубом комбинезоне и с кожаной сумкой на длинном ремне через плечо – являлся служащим электрической компании. Мистер Шмидт узнал в нем одного из вчерашних инспекторов. Второй – высокий худой мужчина в очках и с военными усами – представлял страховую компанию «Фолкэн», отвечающую за безопасность «Страттона».

С кресла, стоящего у обитой зеленым сукном двери, навстречу им поднялся человек в форме служащего Пожарного департамента.

– Извещать Пожарный департамент не было никакой необходимости, мистер Энгельберт, – сказал Шмидт, обращаясь к седоусому мужчине. – Прежде эта дверь была заколочена досками. Представители Пожарного департамента отодрали обшивку в соответствии, полагаю, с вашими инструкциями и сочли нужным поставить здесь охрану. Не вижу в этом абсолютно никакой необходимости.

Мистер Энгельберт кивнул и ответил:

– Директора компании несут серьезную ответственность за безопасность этого здания, мистер Шмидт. И в связи с пронесшимися недавно над Средним Западом сильнейшими грозами мы считаем себя обязанными проверить состояние электропроводки.

– Да, я все согласовал с начальством, мистер Энгельберт. Я достал ключи от ведущей наверх лестницы, но вы заставили нас изрядно похлопотать.

Всего несколько из сотен окон светилось в огромном здании: почти все служащие расположенных в «Страттоне» офисов разошлись по домам. На трех близлежащих улицах ничто не указывало на устроенную вокруг здания засаду. Сам мистер Шмидт – ни в чем не повинный, кроме как в неукоснительном исполнении обязанностей, возложенных на него Лигой истинных американцев, – не подозревал, что помещения опустевших к вечеру офисов на верхнем этаже битком забиты полицейскими.

– Все в порядке, сэр, – сказал пожарный.

Мистер Шмидт извлек из кармана связку ключей, выбрал из нее один – и не без некоторого труда открыл обтянутую зеленым сукном дверь.

– Хочу сказать здесь и сейчас, – заявил он, оборачиваясь к остальным, – что я никогда не поднимался под купол. За время моей работы в «Страттоне» эта дверь никогда не открывалась. Там находятся комнаты, которые некогда занимал мистер Джером Страттон, ныне покойный… – Управляющий пожал плечами. – Конечно, он был эксцентричным человеком. Купол закрыли несколько лет назад, поскольку оттуда нет опасного выхода на случай пожара. Я пойду вперед с фонарем. Там нет света.

Он вошел в дверь, освещая себе дорогу. Служащий электрической компании последовал за ним. Мистер Энгельберт задержался на пороге и кратко сказал пожарнику:

– Вы помните приказ?

– Конечно, сэр.

Найланд Смит (в строгом костюме служащего и с седыми усами, позаимствованными у капитана армии Спасения) последовал за Марком Хэпберном (ныне представителем Центральной электрической компании) в темноту, которую рассеивал лишь свет фонарика мистера Шмидта. Хэпберн зажег свой фонарик тоже.

Они находились в странном восьмиугольном помещении с выходящими на юг тремя окнами. Судя по некоторым признакам, прежде у стен стояла мебель. Теперь помещение пустовало.

– Полагаю, мы поднимемся на самый верх, – сказал Хэпберн.

Мистер Шмидт принялся изучать листок бумаги с грубо нарисованным на нем планом.

– Дверь находится где-то здесь, – неуверенно произнес он. – Одна из причуд покойного мистера Страттона.

Он прошел к стене напротив центрального окна, несколько мгновений копошился возле нее, наконец вставил ключ в замочную скважину и открыл до сих пор невидимую дверь.

– Сюда, пожалуйста.

Они поднялись по голым каменным ступенькам на лестничную площадку и, открыв еще одну дверь, оказались во второй восьмиугольной комнате – значительно меньшей по размеру, нежели нижняя, и также совершенно пустой.

– Видите… – Шмидт поводил лучом фонарика по стенам. – За теми французскими окнами находится балкон…

– Вижу… – пробормотал Найланд Смит, внимательно оглядываясь по сторонам.

– С той галереи я, вероятно, смогу увидеть кабель, ведущий к флагштоку, – монотонно произнес Хэпберн.

– Окна просто заперты на задвижку, – сказал Шмидт. – Думаю, выйти на балкон не составит труда.

Внезапно Найланд Смит резко повернулся к управляющему.

– А выше есть еще помещение?

Марк Хэпберн отодвинул щеколду и открыл одно из тяжелых окон.

– Насколько мне известно – да. Маленькая комната с куполообразным потолком, непосредственно под флагштоком. По-моему, к ней ведет дверь… – он поколебался, – тоже находящаяся в стене напротив центрального окна. Посмотрим, смогу ли я открыть ее.

Он прошел к стене, в то время как Хэпберн вышел на балкон – на тот самый балкон, по которому так часто расхаживал в тоске несчастный профессор Моргеншталь…

– Есть! – торжествующе выкрикнул Шмидт.

– Прекрасно, – сказал Найланд Смят. – Буду весьма обязан вам, мистер Шмидт, если вы сейчас спуститесь вниз и передадите дежурному пожарному, чтобы он никуда не уходил с поста без моего приказа. А мы тем временем продолжим осмотр.

– Конечно, мистер Энгельберт. Я сразу вернусь.

Мистер Шмидт пересек комнату, и через мгновение с лестницы донеся звук его удаляющихся шагов.

– Хэпберн! – резко окликнул Смит товарища.

Хэпберн вернулся с балкона в комнату.

– Это место покинули совсем недавно – всего несколько часов назад. Но все равно, наша последняя надежда – на верхнем этаже.

Он двинулся вверх по лестнице, освещая фонариком ступеньки. Короткая лестница вела к открытой двери на верхней площадке. Маленькая комната под куполом с готическими наборными окнами странного янтарно-желтого цвета, которые, казалось, выходили не на улицу, была пуста!

– Мы находимся сейчас прямо под флагштоком, – бесстрастно констатировал Хэпберн. – Он гораздо умнее нас. Меня заметили еще во время первого моего визита в «Страттон».

Найланд Смит бессильно опустил руки – луч фонаря уперся в пол у его ног – и медленно произнес:

– Он опять выиграл! Возле зеленой двери весь день стояла охрана. Значит, отсюда есть другой выход. Хитрый, хитрый дьявол! – Но мгновение спустя неукротимый человек вновь воспрянул духом и совсем другим тоном – резким и энергичным – приказал: – За мной, Хэпберн, вниз!

Но в нижней комнате с пустым альковом и крохотной ванной (бывшем жилище эксцентричного миллионера-отшельника) Найланд Смит огляделся по сторонам с чувством, похожим на отчаяние.

– У нас есть свидетельства того, что двое суток назад в этой комнате кто-то жил. Еще рано сдаваться, Хэпберн.

– Я хочу посмотреть, какой вид открывается с балкона.

– Прекрасно понимаю вас.

Не обращая внимания на добродушно-насмешливый тон товарища, Хэпберн вышел на балкон с железным ограждением. Смит последовал за ним.

– Где живет мальчик, Хэпберн?

– Как раз пытаюсь определить. Минуточку… я видел горящие окна этой комнаты из нашего собственного номера в «Регал». Так что давайте сначала найдем здание отеля.

– Это очень легко сделать. – Найланд Смит указал пальцем. – Вон его центральная часть.

– Значит, жилище Робби Эдера находится к западу от этого места, поскольку я совершенно точно знаю, что его не видно из наших окон.

– Это весьма прискорбно, – сухо заметил Найланд Смит.

– Я вовсе не о том, Смит. Я думаю совсем о другом. Мне кажется…

Он осекся, заслышав легкий скрип за спиной – слабый скрип, прозвучавший, впрочем, вполне отчетливо здесь, на огромной высоте, где неистовая какофония Нью-Йорка превратилась в тихий, ровный гул, слитное пение миллионов пляшущих внизу светлячков.

Найланд Смит резко повернулся, словно приведенный в движение невидимой пружиной.

Французское окно было закрыто и заперто на задвижку. В призрачном свете затуманенной луны за окном стоял доктор Фу Манчи и пристально смотрел на них!

Он был в тяжелом пальто с каракулевым воротником и в каракулевой шапке. Одно только тонкое стекло разделяло их…