Глава 34

Ругаясь, на чем свет стоит, Летум выполз из кабины. Хорошо, что в коридоре в этот момент никого не было, и ни единая живая душа не стала свидетельницей его позора.

Прыгая от одной переборки к другой, Летум оказался наконец у «своей» казармы. В этот момент он желал только одного: чтобы кто-нибудь попался под горячую руку. Створки гостеприимно распахнулись, и пылающий взгляд выхватил распластанные по койкам тела. Пираты ловили кайф от невесомости, как поступали многие космолетчики: просто лежали, балдея, на кроватях, пока вестибулярный аппарат пытался разобраться в ситуации. Кайф от этого получался самый натуральный.

Весь гнев капрала моментально улетучился. Летуму захотелось смеяться. Отчасти от радости: рота выполнила приказ, ухитрившись не наделать при этом глупостей. Отсутствовал один лишь Бран, но своим кивком Летум фактически приказал ему оставаться в трюме. Представитель роты в общественном деле. Летум хмыкнул. Возможно, здоровяку даже удастся разузнать нечто стоящее. С Безликим, само собой, никто откровенничать не станет.

Появление капрала привлекло внимание. Тех, кого вестибулярный аппарат, признав свое поражение, погрузил в забытье, было подавляющее забытье.

Тигран, с блаженной улыбкой на лице, приветливо помахал рукой. Тело пирата тут же вознеслось над койкой.

— Уже набрался, — с презрением проворчал Летум. — Уроды.

— Ни капли, сэр! — возмутился Тигран.

— Свинья грязь везде найдет, — философски заметил Летум. — Хлев, не казарма.

Осмотревшись, Летум заметил несколько тел, с головой накрытых простынями. На белой материи проступили огромные красные пятна. Всего таких тел было четыре, и каждый труп лежал на той койке, которая принадлежала усопшим при жизни. Пираты принесли товарищей с собой, хотя Летум и не давал распоряжений на сей счет. Забыл.

Заметив его внимание, немногие бодрствующие напряглись.

— Их кремируют, сэр? — спросил Тигран.

— А потом развеют пепел в космосе? — спросил Упырь.

Летуму было нечего ответить.

— Не знаю, ребята. Но их похоронят с должными почестями, это я вам обещаю.

С такими вещами шутить нельзя, — это Летум знал с абсолютной определенностью. Живые — еще куда ни шло, но мертвые — дело святое. Не дай Бог командиру проявить неуважение к павшим. Разорвут.

Летум понимал, что совершает ошибку, но ничего не мог с собой поделать. Глядя на тела, завернутые в простыни, он испытывал чувство утраты и разочарования. За тех, кто в море. Мертвым-то уже все равно. Возможно, это они сейчас рыдают над его пропащей душой.

Тряхнув головой, Летум перевел взгляд на дальние койки. Рабы исчезли, и казарма как-то странно опустела. Неизвестно, носителями каких бактерий и насекомых они являлись, поскольку мыть рабов никто не озаботился. Но это позже, это успеется…

Развернувшись, Летум поплыл вон из казармы, из этого мрачного склепа, где живые спят бок о бок с мертвецами, а под потолком витает смрад растерзанных внутренностей. Пошел вон. Прочь отсюда.

Гигантскими прыжками Летум понесся по направлению к лестнице. К черту лифт. Но сообразил надеть шлем. Скользя, словно орангутанг, по перилам, Летум вылетел на третью палубу. Затормозил, сложившись вдвое, на переборке. Затем успокоил дыхание и двинулся к мостику. Что он там забыл? Летум не знал. Лучше бы какое-то время не попадаться на глаза капитану. С другой стороны, Хоукинс мог заподозрить вину.

Как бы там ни было, створки гостеприимно разъехались в стороны. Оттолкнувшись от косяка, Летум нырнул в помещение. Вращаясь, оглядываясь. Готовясь в любой момент пустить в ход бластеры, за долгий день ставшие продолжениями его собственных рук.

Семеро операторов, включая Лилит и пилота Доббера, находились на положенных местах. Хоукинс, нагнувшись, разглядывал нечто мелкое на голографическом проекторе. Грузное тело было надежно пристегнуто ремнями к креслу.

Рядом с капитанским терминалом стоял металлический поднос. На нем, распахнув зубастую пасть, лежала голова дисмеранта. Через всю комнату к терминалу тянулась по полу пунктирная дорожка алых клякс, слишком липких и жирных, чтобы взлететь к потолку. Капитан, не отрываясь от голограммы, шевелил толстыми пальцами, нажимая какие-то клавиши. Появление Летума привлекло внимание одной лишь Лилит. Этого было более чем достаточно: Летуму показалось, будто он вышел под нежные лучи незнакомого светила. Волосы девушки развевались в невесомости, будто подхваченные прозрачным потоком, будто бы каждый локон обрел самостоятельную жизнь, превратившись в тонкую белую змейку. Глядя на прелестное личико, Безликий едва не обратился в камень. Он понял, что успел соскучиться по красотке. Такого еще не бывало. Но… плевать.

Улыбнувшись, Лилит вернулась к работе. Летум оттолкнулся от пола. Перебирая всеми четырьмя конечностями, он подобрался к капитану и, скрестив ноги, уселся на потолке в позе «лотоса». Голографическая шарманка теперь крутилась прямо у него под носом, а капитан висел, приклеенный к креслу ремнями, вниз головой. Как только кепка не падала?..

— Пришел, — ворчливо констатировал шкипер, не удостоив капрала даже взглядом. — Тогда смотри.

Летум важно кивнул. Голопроектор и впрямь демонстрировал захватывающую картину. Тамерлан, орбитальный порт, синие кораблики, — все спокойно и безмятежно. Вот только во вражеском стане началось неприятное движение. Боевые корабли, расцвеченные красным, совершали какие-то маневры. Патрульные, — на сей раз дружественного зеленого цвета, — судорожно мельтешили вокруг.

— Неслабую кашу мы заварили, сэр, — присвистнул Летум. — Разволновались-то как!..

— Ага. Время. Копались мы долго, но иначе было нельзя, я понимаю. Хочешь послушать?

Летум кивнул, не совсем понимая, что именно.

Капитан щелкнул парой тумблеров. Из динамиков тотчас хлынули возмущенные голоса:

— …да они их грабят!..

— …вы что, сволочи, ослепли?

— …возмутительная некомпетентность…

— …африканцев убивают в этот самый момент!..

— …Тамерлан — притон пиратов и взяточников, я всегда…

— …истребители будут выпущены с минуты на минуту, если ты, придурок…

— …орудия к бою…

Все говорили одновременно, Летуму с трудом удавалось выхватывать из общего гомона отдельные фразы. Впрочем, все и так предельно ясно: больше медлить нельзя. Еще чуть-чуть, и пиратский дредноут растерзают сотни истребителей.

Профессиональные охранники оказались на редкость солидарны. Возможно, успели получить распоряжения от непосредственных нанимателей; рассчитывали на щедрое вознаграждение; а может, и впрямь воспылали праведным гневом. В последнее Летуму было особенно трудно поверить.

«Утренняя звезда» ничуть не смущалась тем обстоятельством, что все это время оставалась у всех на виду. Наглый, неприкрытый грабеж, совершенный не где-нибудь, а в территориальном космосе. Остальные торговцы наблюдали за процессом просто от нечего делать, в итоге же развитое воображение коммерсантов нарисовало перед ними отнюдь не радужные перспективы. На месте африканцев мог оказаться кто угодно из них. Ну просто любой.

Капитан щелкнул другим тумблером.

— …успокойтесь, капитан…

— …все в порядке, просто техническая неполадка…

— …идет обмен грузами, это их право…

— …никто никого не убивает, Боже правый…

— …здесь отродясь не было пиратов…

— …это внутреннее дело Тамерлана, поймите…

— …закройте торпедные люки, это приказ!..

— …вы нарушаете Соглашение…

Щелчок, и все мгновенно стихло.

«Начальник Дроздов хоть и сволочь, — признал Летум, — но дело свое знает». Ситуация была разъяснена цепным псам без лишних подробностей. Патрульным, судя по всему, уже приходилось сталкиваться с проблемами подобного рода. Экспромт и свободное творчество, помноженные на красноречие и актерский талант. Разумеется, начальнику порта придется делиться.

— Вот такая каша, — хохотнул капитан. — Мне нравится, черт побери, когда все стоят на ушах!..