1

Трое мужчин в белых халатах нависли над столом. Вот уже больше часа шесть глаз внимательно изучали строчки букв, цифр, сводные таблицы и разноцветные графики функций, разбросанные по монитору.

- Поздравляю, коллеги! Мы готовы к первому реальному воплощению в жизнь нашего многолетнего труда! - воскликнул Иван Степанович Кац – невысокий, темноволосый ученый с густыми бровями.

Он отпрянул от компьютера и окинул взглядом лабораторию. Сотни колб, реторт и перегонов, подключенных паутиной проводов к гудящим процессорам, диковинные машины, роботы-манипуляторы, центрифуги, огромнейший холодильник и школьная доска у стены, исписанная вдоль и поперек.

- Это есть идьеал! Дальше работать просто нет смисла – надо начинать! - взмахнул руками Джон Эверлайт – долговязый, остроносый генетик с сальными волосами, зачесанными назад.

- Да, черт возьми! И всего в четыреста двадцать седьмом поколении! – подпрыгнул Федор Прокопьевич Веселков – коренастый профессор с густой черной шевелюрой и недельной щетиной. Он зашелся громоподобным смехом и пустился в пляс.

Шимпанзе в клетке по кличке Ева оживилась и захлопала в ладоши:

- У! А! У! А! А!..

Самец Адам лениво лежал в соседнем вольере.

- Ева! - Федор Прокопьевич прискакал к обезьянам. - Адам! Между прочим, это ваши детки! Ути, хорошая, - он потрепал Еву по голове. - Мы только немного их улучшили – покопались в ДНК и заменили кое-что, - ученый подошел к холодильнику. – Вот! Это все промежуточные стадии зародышей. Все они были поочередно клонированы и генетически изменены. Постепенно, с каждым новым поколением мы добавляли им человеческие гены – лучшие из них!

- Ми избавить от всех болезней, - закружил вокруг клетки Джон, - развить потенциал иммунной сьистеми.

- Позаботились о желудочных бактериях, - выкрикнул Иван Степанович.

- И не только! А самое главное – интеллект! Конечно, судить о его развитии еще рано – они ведь еще совсем малютки – фактически еще и не родились, - скакал вокруг Веселков.

- Дажье не знаю, ваши ли это дети или ужье наши!? – топал вслед за ним Эверлайт.

- Коллеги! Федя! Джон! Мы начинаем новую фазу эксперимента – выращиваем взрослые особи! – Иван Степанович обнял ученых.

- Ваня! Вспомни, чего нам это стоило – годы кропотливой работы по пересадке генома - и вот они! – Веселков подбежал к стеллажам с системами искусственной поддержки жизни. - Десять образцов – пять мальчиков и пять девочек – зародыши, но какие! Представители нового вида!

- Постой-постой, Федя. А не рано ли ты заговорил об интеллекте? - задумался Иван Степанович. – Новый вид? Мы же ученые – мы не должны делать поспешных выводов.

- Согласьен! Интеллект в ДНК не пропишешь. Развьитий мозг – пожалуйста, но разум? – развел руками Джон Эверлайт.

- Не спорю коллеги. Но мы будем в течение всего эксперимента бомбардировать мозговую ткань ментальными кластерами сетей нейронов – мы покажем им все! Научим всему, что знает человечество! Вся информация, накопленная за века, будет прописана прямо в мозг, как на жесткий диск! Они станут обладателями целостной картины о человечестве! – Федор Прокопьевич закружился по лаборатории.

- Оу, йес! В совокупности это даст нечто невообразьимое!

- Суперинтеллект!

- Приступим! – скомандовал Иван Степанович.

2

- Посмотри, какие они хорошенькие! Как ползают! Как стараются! – Веселков склонился над детским манежем, в котором копошились пухлые младенцы в подгузниках.

- Готово! – прокричал Джон из дальнего угла лаборатории. - Несьите малюток.

- Идите к папочке, - Кац подхватил под мышки двух карапузов и аккуратно уложил их в уютные кроватки, стоящие в ряд. В изголовье каждой лежал силиконовый шлем с толстым жгутом проводов.

- У Гаммы ЧП! – Веселков нес младенца с отвисшим подгузником к умывальнику, а тот хватал ученого за нос и беззаботно смеялся, когда Федор Прокопьевич фыркал и строил рожи.

Иван Степанович раскладывал по кроваткам очередную партию деток, Джон бережно подавал каждому бутылочку с соской, предварительно проверяя температуру смеси.

- Федя, вот еще Эпсилон сделал каку папочке, - Кац подбежал к умывальнику.

Со стороны кроваток доносилось довольное чмоканье. Когда все малютки заняли свои места, Джон нацепил им на головы шлемы, отбежал к компьютеру и нажал на клавиатуре «Ввод». На младенцев это никак не подействовало – они продолжали чавкать, а кто-то уже сладко посапывал, выронив бутылочку из маленьких ручек, под убаюкивающее гудение вентиляторов.

Ученые, выстроившись гуськом, шли вдоль кроваток:

- Я пока не спешу делать выводы, - сказал Иван Степанович, - но мне кажется, Федя, что ты был прав – мы сотворили нового человека. Они ни капельки не похожи на обезьян. Это обычные человеческие младенцы.

- Что я говорил! – Федор Прокопьевич подал упавшую бутылочку Дзете.

- Тссс.

Веселков зажал рот ладонью.

- А что будьет дальше? – прошептал Эверлайт, улыбаясь голубоглазой Йоте.

Они подошли к клеткам с шимпанзе.

- И не скажешь, что они их родители, - Кац посмотрел на обезьян.

- Это не есть родьители, - сказал Джон, - это донори геньетического сирья.

- И их продукт – лабораторный материал, образец под номером и только-то. На людях ведь такие эксперименты проводить нельзя, а подопытные обезьяны на благо науки – пожалуйста, - закончил Веселков.

3

 - Внимание! Сегодня у нас курс истории, а затем алгебра и биология! - объявил Иван Степанович и улыбнулся.

Десять четырехлеток резвились в центре лаборатории, выглядевшей уже как детский сад: маленькие парты, шведская стенка, надувная горка, повсюду разноцветные игрушки. Оборудование, громоздкие холодильники, стеллажи – все исчезло, остался только ряд кроватей – уже больше прежних – компьютеры да школьная доска.

- Жжжж, - вылетел из-за угла Джон, под веселый визг подхватил двух малышей и, разложив по кроватям, зашел на новый круг. – Жжж…

- А почему они сидят в клетках? – спросил мальчик, показывая на обезьян.

- Потому, что это животные. Они должны сидеть в клетках иначе натворят чего и убегут, - сказал Федор Прокопьевич, подхватывая ребенка и укладывая в кровать.

- Мы забыла полить цветы! – три девочки с лейками побежали к подоконникам, густо поросшим тропическими растениями. Словно пчелки, они облетели все окна и, довольно улыбаясь, запрыгнули в свои кроватки.

Дети сами нацепили шлемы и откинулись на подушки, а ученые заняли места за мониторами.

4

- Ну, Альфа, давай ты, - сказал Иван Степанович.

Десятилетний мальчик подбежал к доске, на секунду задумался и быстро застучал мелом, выводя длинные расчеты, сокращая и заново переписывая мудреные выражения. В конце он написал компактную формулу и поставил жирную точку.

Девочка из первого ряда вскинула руку.

- Дзета, хочешь что-то добавить?

Девочка вскочила, подбежала к доске и стерла все, кроме первой записи. Она подчеркнула ее и стала городить совершенно другие формулы, изредка подходя к начальной и обводя кругами несколько символов. Когда она поставила точку, так что мел раскрошился, Иван Степанович раскрыл рот:

- Не может быть!

Бета и Каппа уже тянули руки.

Кац прохрипел:

- Бета первый.

Мальчик стер все основательно и просто написал новую формулу. Каппа выхватила у него мел и рядом изобразила еще одну. Альфа нахмурился и внес небольшую поправку в ее запись. И вот уже все дети стояли возле доски и оживленно спорили.

- Воды. Воды! Федя! Джон!

Кто-то сунул ему стакан.

- Это сенсация! – вскочил Иван Степанович.

Веселков и Эверлайт, кряхтя, подошли к детям и, обнимая воспитанников, наперебой заговорили:

- Превосходно! Это невьероятно! Таких показателей просто не существует! За такими как ви – будущее! И не только будущее науки – всего человечества!..

- У! А! А!.. – кричали вместе со всеми Адам и Ева в клетках.

- Молодцы! Продолжим обучение. Сегодня пройдем курс философии, а затем биоинженерия!