Л. М. Каганович в своей объемной книге (36 п.л.) мемуаров «Памятные записки» о Берия написал столько, что весь этот текст можно процитировать полностью:
«В начале июля 1953 г. состоялся Пленум ЦК, который, заслушав и обсудив доклад т. Маленкова „О преступных антипартийных и антигосударственных действиях Л. П. Берия“, направленных на подрыв советского государства в интересах иностранного капитала и выразившихся в вероломных попытках поставить Министерство Внутренних дел СССР над Правительством и Коммунистической партией Советского Союза, принял решение вывести Л. П. Берия из состава ЦК КПСС и исключить его из рядов Коммунистической партии Советского Союза».[294]
Эта краткость обычно говорливого Лазаря Моисеевича, безусловно, свидетельствует о его относительной честности, но она также говорит и о том, что есть вещи, в которых даже на смертном одре Каганович признаться не мог, не хотел. Поскольку это был истый коммунист, то вывод один – по его мнению, правда в деле Берия и сегодня может нанести непоправимый вред делу коммунизма. А врать старик уже не хотел.
Андрей Андреевич Громыко в своих воспоминаниях привел дешевую байку о том, как Сталин при встрече с Черчиллем и Рузвельтом назвал Берия «наш Гиммлер», и длинно ее рассказывал. Затем злобно заявил о Берия: «Интриги, наветы на честных людей, фальшивки, кровавые расправы – вот та стихия, в которой он чувствовал себя, как в своей тарелке. Ветераны партии считали его выскочкой».[295]
Что же – мнение есть мнение, но ведь не лишним был бы хоть один пример «фальшивок, клеветы, кровавых расправ». Однако о примерах Громыко молчит, зато спохватывается, что надо как-то объяснить людям, отчего Сталин терпел такого монстра рядом с прекраснейшим Андреем Андреевичем. И Громыко «объясняет»: «Достиг он высокого положения в стране из-за того, что уже в период работы в Грузии на него падал отраженный от Сталина свет». Но спросить бы покойного министра иностранных дел СССР – а почему на остальных 2 млн. грузин не «падал отраженный от Сталина свет»? Умнейший Громыко приводит в доказательство своего вывода этот глупейший довод только по одной причине – ему больше нечем свой вывод подтвердить. Но, как видим, чернить Берия он считает своей обязанностью. Почему?
Другие соратники Берия в таком затруднительном, как у Громыко, случае не стесняются подло клеветать. Пара примеров.
Д. Т. Шепилов, соратник Берия по ЦК КПСС, штатный работник Агитпропа ЦК, отлично знавший все, что происходило в ЦК. «Пострадал» от Хрущева и в своих «воспоминаниях» нещадно его шельмует. Но вот в своем повествовании доходит до ареста и расстрела Вознесенского, Кузнецова и др., – до «ленинградского дела». И не моргнув глазом пишет: «А в это время у Берия и Абакумова лихорадочно изобретались материалы, которые составили потом так называемое „ленинградское дело“.[296]
Ну, положим, он мог не знать, что когда через пару лет после «ленинградского дела» арестовали министра госбезопасности Абакумова, то его обвиняли и в том, что не его ведомство, а партийные органы раскрыли и начали расследование «ленинградского дела». Т.е. Абакумов к инициации этого дела никак не причастен.
Но Шепилов не мог не знать, что совершенно не мог быть причастен к «ленинградскому делу» Л. П. Берия, который с 1946 г. не имел отношения ни к МГБ, ни к МВД, ни к прокуратуре, не курировал их и никак не мог на это дело влиять. Курировали эти ведомства Маленков (по линии Совмина) и Хрущев (по линии ЦК).
Смотрите. Берия Шепилову никогда ничего плохого не делал, а Хрущев Шепилова обидел. Тем не менее, Шепилов предпочитает в данном случае сказать не правду о Хрущеве, а очернить Берия, не стесняясь при этом подлой клеветы. Почему?
А вот другой соратник Л. П. Берия по ЦК – маршал А. М. Василевский. Уже упомянутый мною историк Куманев задает ему вопрос:
Г.А. Куманев: После войны началась волна беззаконий и репрессий: «Ленинградское дело», «дело Вознесенского, Родионова, Кузнецова и Попкова», дело группы Лозовского, среди крупных военачальников и руководителей – аресты Главного маршала авиации Александра Александровича Новикова, маршала артиллерии Николая Дмитриевича Яковлева, наркома авиапромышленности Алексея Ивановича Шахурина.
А.М. Василевский: Это все проделки Берия и Маленкова.[297]
Но ведь это же подло! И Василевский не мог не знать, что на момент всех этих «дел» Л. П. Берия был чисто промышленным зампредсовмина, не мог эти «дела» инициировать ни сам, ни с Маленковым, и, что особенно подло, именно Берия, снова возглавив органы госбезопасности в марте 1953 г., «инициировал» пересмотр дел и освобождение Шахурина, маршалов Новикова и Яковлева. Почему Василевский клевещет на Берия?
Но даже когда соратники Берия стесняются клеветать, то они приводят такие факты, что становится еще неудобнее – либо они сами идиоты, либо таковыми считают всех остальных.
Такой вот случай чуть ли не с полной потерей логики. Наши уники-генералы догадались перед войной строить Красную Армию без единых органов тыла. Кинулись создавать тыл после бардака, выявившегося в походе на Польшу и финской войны. Сталин назначил на должность начальника Тыла РККА генерала А. В. Хрулева. Началась война, у Хрулева хлопот было выше головы. Но Каганович завалил НКПС (за который в ГКО отвечал Берия), и Сталину пришла в голову ошибочная идея поручить НКПС Хрулеву в нагрузку к его работе командующего Тылом РККА. Хрулев честно и настойчиво отказывался от должности наркома путей сообщения, но Сталин настоял. Через год Хрулева все же пришлось снять с железных дорог, снова назначили Кагановича и снова Кагановича сняли в 1944 г. После чего наркомом НКПС назначили И. С. Ковалева. А при чем здесь Берия? – спросите вы.
Когда Хрулев отказывался от должности наркома, то Берия его поддержал – он предложил Сталину назначить на эту должность зама Кагановича – Арутюнова, который всю войну прослужил на должности первого заместителя наркома НКПС и отмечен в энциклопедии «Великая Отечественная война». Но Сталину шлея под хвост попала – он хотел обязательно Хрулева! Хорошо, разошлись во мнениях начальники Хрулева – Сталин и Берия. А сам Хрулев-то чем недоволен? А Хрулев считает, что Берия интриган и хотел «своего человека» на пост наркома НКПС посадить. Ой, какой негодяй! Давайте разберем логику Хрулева.
Если бы Сталин назначил Арутюнова, то Берия за работу НКПС отвечал бы вдвойне, поскольку Арутюнов – его выдвиженец. А так большая доля вины за срывы работы НКПС при Хрулеве и Кагановиче лежала все же на самом Сталине. Берия своим предложением кандидатуры наркома НКПС увеличивал собственную ответственность за порученное ему дело. Хрулев не мог этого не понимать.
Во-вторых. Хрулев и сам не хотел становиться наркомом НКПС, и против Арутюнова выступал. Как это назвать, если не интриганством, в котором он обвиняет Берия? Т.е. и у Хрулева просматривается какая-то очевидная потребность очернить Берия любым путем. Почему?
А вот несколько сложный для понимания случай. Вернемся к уже упомянутым мною воспоминаниям управделами Совмина Я. Е. Чадаева. Он упорно пытается возвеличить Вознесенского и унизить Берия, причем делает это чуть ли не в бессознательном состоянии.
Во время войны Вознесенский первое время не входил в ГКО, а уехал в Куйбышев, где представлял Правительство СССР и отвечал за те же вопросы, что и член ГКО Маленков. Чадаев пишет:
«В качестве члена ГКО Маленков руководил работой по оснащению Красной Армии самолетами и моторами. Он непосредственно связывался с авиационными, моторными и другими заводами. На них распространялись и указания Николая Алексеевича, которые иногда расходились с распоряжениями Маленкова. Обычно из нежелания вступать в спор Вознесенский вносил коррективы в свои указания в унисон с заданиями Маленкова».