Аль-Мансуру рассказали о том, сколь велико войско христиан, как хорошо они вооружены и удачно расположились, так что видят каждого, кто приближается к ним, и могут обрушиться на него. К тому же там было достаточно места для сражения, чтобы могли в него вступить всадники, а войска наступающих оказывались в невыгодном положении, ибо дорога была узкой с их стороны. Все это испугало Ибн Абу Амира, и он не знал, как поступить, и вынужден был созвать совет своих вазиров и военачальников, но их мнения разошлись. И к тому же Санчо удалось перехитрить мусульман, опередив их, и вступить в бой прежде, чем его противники собрались, и остановились, и осмотрелись, и придумали план боя. Сражение завязалось со всех сторон, всюду разгораясь с одинаковой силой. Враги Аллаха собрали всех своих конников и, ударив сразу на левом и на правом крыле, прорвали боевой порядок мусульман, но те вскоре опомнились, поняв, что им угрожает гибель, и проявили стойкость, и доблестно сражались. Жернов войны вертелся, перемалывая человеческие жизни, и стычки становились все горячей, а положение мусульман все тяжелее. То, кто находились позади самых доблестных защитников мусульман, увидели, что находятся в суровой теснине, и сердца их наполнились страхом, они ослабели сердцем и пали духом, и большая часть их бежала. Но христиане нападали со всех сторон, не давая им спастись. И мусульмане потерпели бы позорное поражение, после которого было бы неизбежно отступление всего войска, если бы не помощь Аллаха и не доблесть и стойкость аль-Мансура, который, несмотря на страх и растерянность, не повернул вспять. Он только потирал непрестанно руки, как человек, что хочет окрасить ладони хной, ломал пальцы и молился, вздыхая и стеная, словно умирающий, и Аллах послал ему победу, и достигнута она была благодаря храбрецам из войска аль-Мансура, что поддерживали горячее пламя сражения, пока не отогнали нападающих. Тогда и ряды, стоявшие позади тех доблестных мусульман, приободрились и стали нападать, после того как прежде бежали.

Наиболее доблестным из воинов, что были в тот день защитниками мусульман, называют Абд аль-Малика, сына аль-Мансура. В этом все единодушны и признают его заслуги по совести, без всяких преувеличений. Говорят также о доблести других воинов-андалусцев, и жителей магрибинской стороны, и берберских рыцарей. Особенно отличился один из царей и полководцев Бану Даммар, который в одной из схваток убил некоего комеса, сына Гомеса, и принес аль-Мансуру его голову, после чего враги обратились в бегство. Не ударил лицом в грязь и Абд ар-Рахман, другой сын аль-Мансура, проявивший стойкость и решительность в натиске. И было это великое сражение, которое трудно описать как подобает.

Рассказывает ибн Хайян со слов своего отца, бывшего катибом аль-Мансура: «Когда в тот день битва разгорелась и ужасы ее усилились, аль-Мансур со своими приближенными поднялся на холм и, сидя на коне, стал смотреть на поле боя, посылая подкрепление тем, кто нуждался в нем, из войск, находящихся поблизости. Потом правое крыло дрогнуло, ряды его сломились, замешательство увеличилось, так что многие военачальники и приближенные аль-Мансура стали покидать его, не дожидаясь приказа и действуя по своему усмотрению. Все уже были готовы умереть или бежать, так что один из катибов аль-Мансура, Абд аль-Малик ибн Идрис аль-Джазири, сказал Саиду ибн Юсуфу: «Давай попрощаемся, мученик!» — ибо был уверен, что через короткое время ему суждено погибнуть. Это его изречение люди передавали друг другу после битвы».

Халаф ибн Хусайн говорил: «Посмотрев на тех, кто еще оставался с ним, аль-Мансур сказал мне: «Я хочу, чтобы ты перечислил людей из моей свиты, которые еще не покинули меня». Я стал перечислять имена, и их оказалось всего около двадцати. Тогда аль-Мансур, подняв руки к небесам, промолвил: «О боже, они покинули меня, но ты помоги им! О господи, они оставили меня одного, но ты не оставь их!» Потом он подозвал к себе своего сына Абд аль-Малика, который стоял неподалеку от него, глядя на поле боя, так как не получил позволения от отца принять участие в битве. Велев сыну подойти поближе, аль-Мансур стал прощаться с ним, целуя его лицо и громко рыдая, и приказал отправиться на правое крыло, приготовившись к тому, что скоро потеряет сына. Затем он послал своего другого сына, Абд ар-Рахмана, отправив его на левое крыло войска.

Когда положение ухудшилось и он был вне себя от волнения, он сошел с коня и сел в паланкин, чтобы его не видели окружающие и не потеряли надежды. При этом он весь дрожал и едва держался на ногах. Рядом с ним стояло несколько запасных лошадей, и аль-Мансур сказал мне: «Не отпускай этих коней, отдай их лучше моим воинам, ведь они имеют на них больше прав, чем наши враги». Он не переставал молить о помощи Аллаха, давая разные обеты, а битва все разгоралась и положение становилось все тяжелее. И тогда, несмотря на волнение и дрожь, аль-Мансуру пришло в голову решение, которое и было причиной победы мусульман.

А дело было так. Он приказал перенести свою ставку с низменного места, откуда неприятель не дал ему выбраться, напав на него прежде, чем он смог подготовиться к нападению, на возвышенность, с которой он наблюдал за полем боя. Он крикнул, чтобы люди как можно быстрее перенесли туда все добро и снаряжение, предостерегая от малейшей задержки. Он позвал также всех своих слуг и приказал им установить на вершине холма его шатер, обещая тому, кто будет скор в работе, большую награду. И люди бросились выполнять его приказ и притащили шатер на плечах, не разбирая его, так что он во мгновение ока был установлен на самой вершине. И когда враги увидели этот шатер, они испугались и растерялись, подумав, что к мусульманам пришли свежие силы. Они дрогнули и отступили, и за этим последовало их полное поражение и разгром…»

Аль-Мансур, вернувшись в Кордову, среди народного ликования, приказал своему катибу Абд аль-Малику ибн Идрису составить послание, воспевающее эту победу, которое военачальники должны были прочитать всем воинам. Вот один из разделов этого послания:

«Вы часто говорите, преходя пределы разумного, о том, что не умеете осаждать города и захватывать крепости, а жаждете встретиться в поле с доблестными войнами. Когда же явился Санчо, он сразился с вами так, как вы хотели. И тогда оказалось, что вы забыли то, что знали, и отвыкли от того, что было для вас привычным, вы бежали от него так, как убегают газели от выскочившего из чащи льва, вы пытались скрыться, как скрывается от охотников стадо пугливых оленей! И если бы не те мужи, что стерли с вас позор и избавили вас от стыда коленопреклонения, я бы отрекся от вас всех и советовал бы мусульманам взять вместо вас других защитников и заступников, расторгнув с вами союз, и сурово покарал бы всех без исключения. Но мне была дарована от Аллаха скорая победа, ведь он всегда дарует победу тому, кому пожелает».

Потом аль-Мансур продолжал свои походы против Санчо, царя христиан, принимая в них участие сам или посылая вместо себя своих сыновей и приближенных. Наконец Санчо запросил мира и выразил желание посетить аль-Мансура. Хаджиб дал на то свое разрешение, обрадовавшись просьбе Санчо так, как он ничему прежде не радовался. Он начал готовиться к приему Санчо, собирая отовсюду своих сторонников, друзей и верных людей. Санчо прибыл в Кордову третьего дня месяца раджаба триста девяносто второго года[268]. Аль-Мансур выстроил на пути Санчо конных воинов и добровольцев, чтобы они встречали его в столице и во дворце города аз-Захиры. Это был один из самых знаменательных дней для мусульман, когда неверные исполнились страха, видя обилие и силу своих противников, их грозное оружие, красивые и роскошные одежды. Мусульман собралось в Кордове и ее окрестностях такое множество, что казалось, земля еле может вместить их, время — собрать, а казна — одеть и прокормить…

После того как аль-Мансур сломил Кастилию, Леон и сопредельные страны, он обратил лик к завоеванию пограничных земель Франции и Рима, а ведь это народ, не имеющий себе равных по стойкости и воинскому искусству, оружию и обилию воинов. Он покорил обширные земли и дошел до Барселоны. При сражении с франками аль-Мансур стал одевать своих воинов в кольчуги, на которых были пластины, закрывающие руки, головы и плечи, для защиты от вражеских мечей…