«Неужели ранен?»

Как бы отвечая на мой вопрос, куличок взлетел. Я следил за ним, пока он не скрылся в вышине.

Синь неба, прощальная песнь плавунчика, аромат, идущий от сенных стогов, наполнили душу радостью.

На поясе у меня по-прежнему позванивали колечки пустых ремешков, но теперь я радовался их звону.

Выручил

Осины шумели багряными листьями, ярко золотились березы, огненными пятнами висели гроздья рябины. В воздухе, напоенном запахами грибов и листвы, летали паутинки. Высоко в голубизне неба курлыкали журавли. Разве в такой день усидишь дома!

С пегим Русланом мы отправились в лес на тетеревов. Они прятались сейчас где-то в зарослях малинника, и все старания Руслана поднять их были напрасными.

— Придется возвращаться домой пустым, Руслан, — грустно проговорил я.

Собака виновато помахала коротким хвостом: «Я тоже не знаю, куда подевались эти глупые птицы. Сам видишь, стараюсь…»

— Стараешься, а толку что! Пошли домой! — приказал я.

Невеселой была обратная дорога. Да с чего бы нам веселиться, если сумка пуста? До дома — рукой подать. Уже видны на пригорке крыши изб нашей деревни. Если идти напрямик, кустами, километра три осталось, не больше.

Неожиданно Руслан остановился. Понюхал воздух, траву, прошел шагов пять, снова стал. Повернул ко мне голову: «Здесь кто-то есть! Не зевай!» В тот же миг вылетел коростель. Я вскинул ружье, выстрелил и промахнулся.

Руслан поднял второго коростеля. Бью из правого ствола. Промах. Стреляю второй раз. Опять промах. Что за оказия? Собака в недоумении посмотрела в мою сторону.

Что случилось? Вроде стрелял неплохо. Пока размышлял по поводу неудач, Руслан нашел еще одну птицу.

Но на этот раз он не стал ждать выстрела, а стремительно прыгнул в траву, поймал коростеля и подал мне: «На, мол, охотник, держи, если стрелять не научился…»

Обидно было брать от собаки «подарок», да делать нечего: не с пустыми же руками домой возвращаться.

— Ну, спасибо, друг, выручил, — поблагодарил я собаку.

Надолго мне запомнился Русланов «подарок». Хотя и от чистого сердца был он сделан, все равно не желаю, чтобы подобное повторилось.