В результате, вместо того чтобы выполнять резолю­цию ООН № 181, арабские государства Ближнего Восто­ка направили свои усилия на уничтожение Израиля, заявив, что не остановятся, пока «не сбросят евреев в Средиземное море». Их войска вторглись в Палестину с востока, севера и юга, а король Трансиордании Абдалла приказал выпустить новые денежные знаки с надписью: «Арабское хашимитское королевство».

В начавшейся в мае 1948 года первой арабо-израильс­кой войне СССР оказывал Израилю не только полити­ческую поддержку, но и материальную помощь. Были организованы поставки оружия израильской армии, при­чем в весьма значительных объемах. Об этом свидетель­ствует появившееся в мае 1948 года в арабской печати сообщение о захвате арабами у берегов Палестины «рус­ского парохода «Ляйкофта», на борту которого было 680 артиллерийских орудий, 20 танков и 20 бронемашин. Поставки оружия производились через Чехословакию как морем, так и по воздуху.

Через Чехословакию направлялись в Израиль и со­ветские добровольцы, в основном офицеры-евреи, имевшие боевой опыт. Отправку добровольцев со сторо­ны ЕАК курировал непосредственный его руководитель Ицик Фефер, а со стороны внешней разведки — Григо­рий Хейфец. Кроме советских добровольцев на стороне израильтян воевали и чехи, входившие в так называе­мую «бригаду Готвальда». Юваль Неэман, в 1998 году начальник отдела планирования израильской армии, а в то время командир одного из подразделений «Хаганы», вспоминал, что лично сопровождал чехословацко­го офицера, который в сентябре 1948 года прибыл в Израиль для проверки возможности присоединения «бригады Готвальда» к израильской армии. В результате первая арабо-израильская война закончилась поражени­ем арабов. Более того, Израиль в ходе войны аннекси­ровал значительные территории, на которых предпола­галось создать палестинское арабское государство. В сен­тябре 1948 года в Москву прибыла первая официальная израильская делегация во главе с послом Голдой Меир. Начался кратковременный период дружбы между СССР и Израилем.

Однако в Израиле имелись и влиятельные круги, ориентированные на Запад, и прежде всего — на США. Поэтому неудивительно, что советско-израильские от­ношения со временем начали охлаждаться. Уже упоми­навшийся выше сотрудник внешней разведки, а впос­ледствии писатель Юрий Колесников оставил интерес­ные воспоминания о деятельности Голды Меир в каче­стве посла Израиля в СССР. Он утверждал, что она установила с советскими евреями весьма двусмысленные отношения. И это при том, что, будучи уроженкой Укра­ины, Голда Меир хорошо знала советские реалии. «Она (Голда Меир. — А. К.) даже шла на провокации, — пи­шет Колесников. — Она умножала свои контакты с ев­рейками — женами лиц из окружения Сталина... Однаж­ды на официальном приеме, обращаясь к Полине Жем­чужиной (жене Молотова), которую знала с детства... Голда Меир бросила ей: «Что произошло? Говорят, что ты стесняешься быть еврейкой». Для Сталина такая бли­зость отношений между видным советским деятелем и иностранным дипломатом была совершенно неприемле­мой и угрожала безопасности государства... Молотову выслали в глубину Казахстана. В ссылку отправили сестру жены Михаила Калинина (ее девичья фамилия Хазан), которая была замужем за генералом Халовым, одним из тех, кто отвечал за инженерные войска и снабжение армии. Она также была слишком связана с Голдой Меир, которую называла «Голдушка»^[149].

Со временем менялась и внешняя политика Израиля. Она все больше ориентировалась на США. Так, в 1951 году США и Израиль подписали «Договор о друж­бе, торговле и мореплавании», а в декабре 1952 года заключили соглашение «О помощи по обеспечению взаимной безопасности», которое предусматривало пре­доставление израильтянам американской военной по­мощи.

Все это не могло не повлиять на отношения СССР к Израилю. Поняв, что Израиль не будет проводить на Ближнем Востоке просоветскую политику, в Кремле ре­шили «наказать» непослушных израильтян. В 1949 году был разогнан ЕАК, а его лидер Михоэлс ликвидирован в «автокатастрофе». В СССР началась кампания против «безродных космополитов», апофеозом которой стало так называемое «дело врачей». Антисемитизм последователь­но и настойчиво нагнетался и в странах «народной де­мократии». Произошедшее коснулось и внешней развед­ки. Из нее были уволены сотрудники-евреи, прежде все­го те, кто участвовал в операциях по поддержке Израи­ля, а некоторые из них, например Григорий Хейфец, были арестованы.

1899—1984. Подполковник (1944).

Родился в г. Двинске под Ригой. Сын видного деятеля российской социал-демократии и Бунда, члена РСДРП(м) с 1900 г. М. Я. Хейфеца и племянник одного из основателей КП США — А. Гуральского.

С 1915 г. — активный участник еврейского революцион­ного движения, член Бунда. В 1915 г. выслан из Риги в административном порядке. После этого проживал в г. Богородске Московской губернии. В 1915 г. работал репетито­ром, с 1916 г. — секретарь Еврейского рабочего клуба, а с 1917 г. — Объединенной организации РСДРП(м) и Бунда. В 1917 г. окончил Богородское реальное училище.

С 1918 г. в Москве — секретарь Внешкольного отдела Народного дома Наркомпроса; в 1919 г. — помощник на­чальника Дома народов им. П. Алексеева и Отдела образо­вания Моссовета.

Участник Гражданской войны. В июне 1919 г. по направ­лению ЦК Бунда вступил в РККА. С июля 1919 г. — инст­руктор-организатор ПО 16-й армии Западного фронта. Уча­ствовал в боях с белополяками в составе 8-й дивизии в Слуцком районе, а в сентябре 1919 г. с войсками 17-й диви­зии Западного фронта на Борисовском направлении.

С марта 1920 г. — помощник военкома Московского ок­ружного военно-санитарного управления. В 1920 г. учился в Московском коммерческом училище и на ФОН МГУ. С января 1921 г. — политком Кисловодских курортов Кавминвод. Принимал участие в ликвидации бандформирований в Кисловодском районе. Был ранен в руку.

С марта 1921 г. — политконсультант Оргчасти ПУ РККФ. С июля 1921г. — политинспектор, начальник Оргинструкторского отдела МОУВУЗа. Работал секретарем Н. К. Круп­ской, затем в аппарате ИККИ.

С 1922 г. — сотрудник ОМС (разведка) Коминтерна. В апреле 1922 г. переведен в организацию прикрытия — НКИД СССР: секретарь Отдела дипкурьеров, а затем помощник зав. Правовой частью ЭКО.

В 1924—1927 гг. — на закордонной разведывательной ра­боте под дипломатическим прикрытием. С 1924 г. — зав. дипкурьерской частью, секретарь, врид зав. консульством, кон­сульский агент в Либаве и Риге (Латвия). По совместитель­ству резидент ОМС ИККИ в Риге. С апреля 1925 г. — под прикрытием секретаря, а затем генконсула — резидент ОМС в Константинополе.

В 1927—1929 гг. выполнял специальные задания ОМС с нелегальных позиций в Китае, Германии, Австрии, Фран­ции и других странах, используя фамилию Гримериль. На­ходясь на нелегальной работе в Германии под прикрытием студента-беженца из Индии, защитил в 1926 г. диплом ин­женера в Политехническом институте в Йене, организовал несколько агентурных групп. С апреля 1927 г. — уполномо­ченный ОМС в Шанхае, а с 1928 г. — в Берлине.

С февраля 1929г.— секретарь Правления и зав. из­дательством «Огонек», затем редактор" журнала «Изобре­татель».                                                   

С июня 1931г.— сотрудник особого резерва ИНО ОГПУ: на закордонной работе во Франции и США. По возвращении в СССР с октября 1935 г. — помощник нач. отделения ИНО 7-го отдела ГУГБ НКВД СССР.

С июля 1936 г. — в особом резерве 7-го отдела ГУГБ — резидент в Италии. Там сблизился с молодым физиком Бруно Понтекорво, привлек его к сотрудничеству. Летом 1938 г. отозван в Москву.

В июле 1938 г. без объявления причин снят с работы в 5-м отделе ГУГБ и направлен в распоряжение ГУЛАГ НКВД СССР, где получил предложение отправиться на работу в Воркуту. В связи с острой болезнью почек от предложения отказался. В итоге в сентябре 1938 г. уволен из органов по болезни и назначен завотделом и заместителем председателя ВОКС. В октябре 1939 г. восстановлен на учете чекистско­го запаса.