Немного посомневавшись, Веся решила изменить своему фантому и имя. Важно объявила, что за заслуги добавляет ему букву «а» и отныне он будет именоваться Бора. А новый фантом станет просто Бором.
— Нет, все-таки дед не ошибался насчет лукавства куниц, — украдкой целуя любимую, тихонько посмеивался Берест.
Во время создания для него фантома он стоял рядом с женой, крепко обняв её за талию, и внимательно вглядывался в бледное пока свечение аур, ставшее доступным ему только сейчас.
— Хитрый он жук, — беззлобно выдохнула Веся, и, зачем-то оглянувшись, тихонько призналась, — но я решила ему помочь.
— Как? — тотчас спросил Берест, чрезвычайно заинтересованный не столько ее проказливым взглядом, сколько неожиданно выступившим на скулах смущенным румянцем.
— Велела ее лекарю убирать из тела некоторые зелья… из тех, которые иногда пьют женщины.
— Дед будет счастлив, — сообразив по ее лукавой усмешке, о чем речь, пробормотал Берест и вдруг внимательно глянул в глаза жены, — а ты что-нибудь пьешь?
— Нет, — ответила Веся, и, торопясь развеять заблуждение призналась, — но я же целительница. У нас свои способы. Но как только мы с тобой решим…
— Возвратимся из степи и подумаем об этом, — рассмотрев приближающуюся лодочку с верховным магистром, шепнул Дест, и громче добавил, — долго им еще расти?
Два огромных сиреневых сокола, кувыркавшихся в серебристом свечении источника, словно расслышав слова князя, дружно развернулись и ринулись к ним.
Степь цвела. Не так красочно, как холмы близ Ойрета, но так же буйно. Все растения словно состязались в стремлении выбросить цветущие стрелки и раскрыть разноцветные бутоны, торопясь завязать и вырастить семена.
Веся рассматривала полянки диких растений с живым интересом, обычно она попадала в эти места, когда на месте ярого разнотравья торчали лишь жалкие пучки объеденной хингайскими конями пожелтевшей травы, да неприступно колючие репейники, светящиеся неожиданно яркими малиновыми кисточками цветов.
— Идут прямо на нас, — доложил опустившийся с высоты разведчик на фантоме, напоминающем по цвету редкое облачко, — все пять орд. Первые будут через полчаса, остальные растянулись верст на десять.
— Ставим морок тут, — распорядился Феодорис, и шестерка магистров торопливо принялась за работу.
Князя с братьями и женой магистр решительно отправил в поставленный чуть поодаль шатер, заявив, что они еще успеют все разглядеть.
— Что с ними будет потом? — посматривая на Весю, задумчиво пьющую холодный отвар, подозрительно осведомился Ранз, но ответила не она, а Лирсет.
— Станут зараженными нашими фантомами. И будут делать все, что мы прикажем.
— Спаси пресветлые духи, — очнулась от своих мыслей княгиня, — они сотни лет жили только награбленным у нас, превратили в пустыню все соседние страны, а теперь мы должны о них позаботиться? Тогда как у нас еще от их последнего набега не все оправились? Нет уж, такого я делать точно не собираюсь. Пусть сами найдут достойное дело, выкопают колодцы, посадят сады, начнут не только воровать скот, но и разводить…
— Не пойму, — помотал крупной головой Ранзел, — а с чего это вдруг они станут такими работящими? Если ты не посадишь в них своих фантомов?
— Ты же сам слышал, есть уже у них фантомы, — пояснил Берест, — шаманские. А ещё есть кто-то, кто ими управляет. И мы надеемся, что это та женщина, которая так старалась отобрать Антика. И если эта догадка верна, Веся попытается с нею договориться, ну а дальше — как получится.
— А наше дело помалкивать и ждать, — подтвердил вошедший в шатер магистр, и взглянул на княгиню, — готова? Первая орда уже близко.
— Иду, — поднялась с сиденья Веся, улыбнулась мужу и позвала своего фантома, — Бора! За мной. И защищай меня от любого внезапного заклинанья, неважно, откуда оно придёт.
— Дест? — Изумился младший, — она и нам не доверяет?
— Доверяет, не волнуйся. Но лучше поостеречься, пока даже никто из магистров не понимает, как удается женщине без дара управлять фантомами. Феодор, нам можно посмотреть?
— Конечно, — первым шагнул тот из шатра следом за княгиней, — для того мы морок и ставили. Хингайки и их кони видят сейчас перед собой непроходимые заросли желтой акации и небольшой родничок.
— А напиться они из него не захотят?
— Разумеется, все бросятся пить. Но родник мы создали настоящий, почти. Подвели воду с глубины… — Феодорис резко смолк и остановился.
Замерли рядом с ним и князь с братьями, и освободившиеся чародеи. Орда, ринувшаяся к юному родничку, вдруг расступилась, пропуская небольшую кучку женщин с наглухо завернутыми белым полотном лицами. Первой ехала знакомая всем по показанной фантомом картинке немолодая смеска, и у неё одной сквозь узкую щель подозрительно поблескивали глаза.
— Нуйве, — тихо произнесла она, махнув рукой, и к ней подъехала одна из замотанных спутниц, — проверь это место!
— Тут нет зла, — прошелестел тихий ответ на чистом хингайском наречии, и куница порадовалась, что учила язык врагов, — но недалеко есть чужаки.
— Много?
— Восемь с половиной рук, — немного замешкавшись, точно назвала Нуйве общее количество магов и фантомов.
— Почти половина орды, — задумалась старуха, — а бабы среди них есть?
— Не бабы, а женщины, — осознав, что дальше прятаться бесполезно, шагнула из-под морока Веся, и фантом скользнул за нею следом, — доброе утро.
— Что ты хочешь? — голос старухи зазвенел сталью.
— Ничего не хочу. Пришла просто поговорить.
— Поговорить можно и без хвоста! — не поверила та, ощупывая недоверчивым взглядом Весю, фантома и кусты акации за их спинами, — уходи!
— Как хочешь, — безразлично пожала плечами княгиня, — прощай. По-видимому, тебя никто не учил благодарить за помощь.
Эти слова сорвались с губ целительницы почти невольно, сказалась усталость последних дней, понимание бесполезности усилий, затраченных в это прекрасное весеннее утро на подготовку вылазки, и разочарование собственной недогадливостью. Сильная чародейка у беглецов все-таки была, хотя и не сама старуха.
— Когда ты мне помогла? — подозрительный вопрос бывшей узницы догнал почти отвернувшуюся от смески княгиню.
— Вчера. Я целительница, и сразу поняла, что никто не лечит твой ожог, вот и запустила в тебя своего лекаря.
— Этот светильник… — неприязненно покосилась на солнце старуха, и вдруг согласилась, — ну давай, поговорим.
— Иди со своими спутницами за мной, — спокойно предложила Веся, — пусть ваши орды пока напьются и напоят животных, у вас впереди еще неблизкий путь.
— Откуда ты знаешь?
— Давай сядем у стола, выпьем отвару и съедим по куску пирога, тогда всё и объясню. И не бойся, нападать на вас мы не собираемся, те, кто нападают, так себя не ведут.
— Она не врет, — коротко ответила на едва слышный щелчок старухи Нуйве, и Веся настороженно на нее покосилась, девчонка оказалась очень способной.
— Идем, — решилась старуха, направляя коня прямо на княгиню, но Бора тотчас подхватил хозяйку в передние лапы и неторопливо зашагал сквозь морок к шатру.
Глава тридцать первая
Ни чародеев, ни князя с братьями в шатре уже не было, зато стояли на столе свежие пироги и полные холодных и горячих напитков кувшины, а в задней стене появилась дверь, и на ней надпись «купальня» вышитая ярко-оранжевой нитью.
— Вы можете там умыться, — предложила Веся, сразу сообразив, для кого так расстарались маги, и решила назваться, — а я княгиня клана Сокола Эвесталия.
— Я Телина, — хмуро бросила старшая из четырех женщин и взяв за руку Нуйве, повела к двери в умывальню.
— Что с нею? — осторожно спросила Веся, даже не пытаясь проверить здоровье девушки своим обычным способом. Кто её знает, вдруг Нуйве сумеет ощутить нить силы, и сообщит об этом старухе, разом разбивая ее пока робкое доверие.