— Вот как… — задумался Ранз, — значит, если я чувствую дороги…
— Наверняка в раннем детстве заблудился и испугался, — по-доброму улыбнулась ему травница, — и тебе это не понравилось… вот и старался всегда понимать дорогу…
— И долго нам тут сидеть? — нетерпеливо оглянулся на дверь Лирсет, сразу и бесповоротно поверивший новой родственнице. Да и как ей не верить, если она Весю учила и Ольсен на нее как на чудо смотрит? Да и растолковывает непонятное Терсия так хорошо… мягко и спокойно, вовсе не как матушка или тетушки в родном Гнезде, те всегда высокомерно задирали носы, поясняя Лирсу какую-нибудь мелочь.
— Пока соберутся чародеи, — пояснил брату Берест, — чем больше их будет на ритуале, тем лучше. Я другого не пойму: как они будут его проводить, если источник далеко?
— Версты три, если по прямой, — сразу уточнил мельник, и Весе стало понятно, что заботит их всех одно и то же, — хотя думаю, за это время они успели что-нибудь придумать. И ещё… если я правильно догадываюсь, нужно всем проверить свою обувь… чтоб была удобная и нигде не жала.
— Верно ты догадываешься, — сообщил от двери насмешливый голос Саргенса, — а обувь менять не потребуется. Вы готовы? Тогда идем.
— А амулеты и кольца? — требовательно смотрела Кася.
— Настолько близко к этому источнику нам подобраться пока не удалось, — огорченно буркнул он, — а все камни, кроме защитных амулетов, снимите на месте, там есть хранилище.
И больше ничего объяснять не стал, пока шагал впереди отряда по коридорам, переходам и лестницам, уводящим их всё глубже и дальше от кабинета магистра. По мнению Веси, они уже давно ушли за пределы крепости, и судя по тому, как крепче стискивал ее руку Дест, стараясь держаться хоть на полшага впереди, ястреб думал точно так же.
Очередная дверь неожиданно открылась не в переход и не на лестницу, а в странное, необычное помещение, похожее одновременно и на нескончаемо длинную, но узкую пещеру, и на широкий коридор, и на череду спрятанных под Серым гнездом тайных убежищ и складов. Берест хорошо запомнил их мрачную величественность, хотя был там всего раз, в день совершеннолетия, когда отец открывал ему важнейшую тайну клана.
Прямо против входа стояла телега, довольно простая на вид, похожая на те закрытые от дождя кибитки, в каких селяне по осени возят на ярмарку свои товары. Только была она немного длиннее, да крыта не кошмами и не полотном, а окованным медными обручами деревом. Да ещё отсутствовала всякая упряжь, и не было поблизости ни единого животного, которое должно было бы везти эту коляску. Но никто из новичков не проронил и слова, когда Саргенс знаком приказал садиться в эту повозку. Ловко влезли внутрь и устроились на скамьях, однако чародеек, не сговариваясь, усадили посредине.
Подозрение, что это или очередная проверка, или маленькое наказание новичкам за настырность, возникло у Веси, когда дверка плотно прикрылась и телега мягко тронулась с места. Очень скоро возникло ощущение, будто они движутся не просто быстро, а стремительно, и княжна еле заметно погладила по плечу прижавшуюся к ней ученицу. А рассмотрев при свете вспыхнувшего магического светильника, как сразу напряглись лица княжичей, тихонько вздохнула. Слишком запутались чародеи в тайнах и проверках, и похоже, разучились доверять даже самим себе. Не нужны такие проверки воинам, которые только вчера вступали в бой с общим врагом, не жалея собственной жизни, таким отношением можно только обидеть и насторожить, но не добиться пользы.
— Барка вчера так же быстро плыла, — спокойно заявила Ольсену Кастина, — жаль, на такой повозке нельзя по дорогам ездить, всех путников разгонишь.
— Думаю, они давно это придумали, — закивал жене мельник, незаметно прижимая ее к себе чуть теснее, — а не показывают по простой причине: лучше держать такие вещи втайне от степняков. Вчера Тонрел своей хитростью больше сотни врагов на дно отправил.
Все присутствующие и сами это помнили и понимали, но такой простой, по-домашнему мирный разговор прадеда с травницей как-то очень ловко повернул мысли и чувства воинов в другую сторону. И не казалось больше обидным молчание чародеев. А чего тут объяснять, если и в самом деле всё понятно.
Тележка мягко остановилась, чуть качнувшись, словно уткнувшись в невидимый стог сена, и дверка почти сразу распахнулась. Теперь напротив нее была освещённая комнатка, и в ней Саргенс предложил новичкам оставить украшения и обереги, кроме чародейских амулетов.
Помещение для ритуала было похоже на уже знакомую Весе комнату с источником, только в центре стоял на подставке ларец со слабо светящимся кристаллом необычной величины. Княжна встала у стены рядом с мужем и Касей, привычно оглядела вставших рядом с ними чародеев, отмечая знакомые лица тех, что приезжали в гости на день равноденствия. Саргенс тоже встал в ряд, а Тирой занял место возле кристалла, и церемония началась.
Всё происходило почти так же, как и в северной крепости, лишь новичков позвали сразу всех, но кунице это показалось правильным. Раз источника нет, не стоит слишком долго тратить силу кристалла, в который маги добавляют её буквально по каплям.
Ритуал быстро подошел к концу, чародеи поделились с новыми учениками магией, а те попытались отдать по крохе своих слабых сил, и Тирой уже почти закончил торжественное поздравление, когда раздался встревоженный крик одного из старших магистров.
Сначала ни Веся, ни Кастина, дружно оттесненные спутниками за спины мужей, не поняли, почему вдруг маги так резко отхлынули от четверки новых учеников. А затем куница протиснулась между стеной и растерянным мужем и обнаружила, что Тирой, Сарг и ещё трое магистров направили свои арбалеты на только что принятых в круг княжичей и молча, но властно указывают им на выход.
— Саргенс! Что здесь происходит?! — Рев раненого дикого тэрха не мог бы звучать более разъяренно и свирепо, чем крик Ольсена. — Вы почему это в них целитесь?!
— Не мешай, — угрюмо процедил чародей, но договорить не успел.
Берест уже протиснулся вперед, бросился к ошеломленным и мрачным братьям, и к нему, не отстав ни на шаг, присоединились Веся и Ольсен с Кастиной, а секундой позже и Ансерт, которому пришлось выбираться из дальнего угла.
— Мы вместе пришли и вместе уйдем… — ледяным тоном заявил Берест, становясь впереди братьев, — и не думай, Сарг, что тебе сойдет с рук эта подлость!
— Ты не понимаешь… — опуская свое странное оружие, расстроенно выдохнул магистр, — они уже заражены. И никуда их теперь отпускать нельзя. Отныне они будут жить в том доме, который я показывал вам утром, чтоб вы сами убедились, мы сделали всё, чтоб им жилось там сытно, удобно и интересно.
— Откуда ты это взял, — подозрительно смотрела на чародея Кастина, — если они все время были с нами и амулетов не снимали?
— Так по амулетам и определили, — тяжело вздохнув, пояснил маг, — они начинают светиться красным…
Он указал на амулет травницы, и внезапно его и без того бледное лицо начало белеть. От камня, висевшего на груди травницы, постепенно разгораясь, начинало исходить алое свечение. И не только от него. Почти сразу вспыхнул амулет на груди Береста, на несколько мгновений позже засветился камень прадеда. Оставался невзрачно-серым лишь амулет Эвесты, и теперь стоявшие напротив маги виновато прятали хмурые взгляды, встречаясь с тревожным вопросом, застывшим в ее глазах.
— Веся, отойди от них… — тяжело произнес Тирой, — ты ничем не сможешь им помочь, если отправишься с ними в дом к зараженным. У нас и так на счету каждый чистый человек… рук на все не хватает.
— Но на мне же ваш амулет? — резонно сообщила куница, и не думая двигаться с места. — И если он действительно защищает, то мне ничто не грозит. А оставить в такой момент тех, с кем я рядом стояла в бою… и тем более мужа и наставницу я не соглашусь никогда. Мне жаль… говорить вам «нет», но иначе я всю жизнь потом буду чувствовать себя последней дрянью.
— Веся… — Саргенс нахмурился сильнее, — ты просто не понимаешь. Никто вас не разлучает… просто выпускать их на улицу теперь нельзя… но ты можешь каждый день всех навещать.