Де Кок кивнул.

— Тогда это значит, что он обвел нас вокруг пальца, — сказал он спокойно.

Фледдер со свистом втянул в себя воздух.

— Вот и я так думаю, — сказал он. — Никакой пожилой дамы, которой он предложил кофе, и в помине не было, кстати, вот и объяснение тому факту, что в мусорном ящике мы не обнаружили пластикового стаканчика. — Молодой следователь поднял вверх указательный палец. — Я ведь хотел арестовать Пита де Бура по обвинению в убийстве Сюзетты де Турне еще до того, как узнал, что он был знаком со Стеллой Бернард…

Де Кок пожал плечами.

— Все это может оказаться просто случайным совпадением, — небрежно бросил старый инспектор. — Стелла Бернард очень любила Энкхойзен. Я хорошо знаю этот городок, его трудно не полюбить. Девушка была страстной яхтсменкой и ей очень нравилось плавать в бурном заливе. В гавани Энкхойзена стояла морская яхта, которую ей подарил отец. Однажды летним днем она вошла в магазин на Вестерстраат и случайно познакомилась там с Питом де Буром, которого нашла очень милым.

— …и который стал впоследствии ее убийцей, — подхватил Фледдер.

Де Кок ответил не сразу, он несколько минут с любопытством разглядывал лицо своего коллеги, словно видел его впервые и только сейчас заметил его энергичный, выдвинутый вперед подбородок, и жесткую складку возле рта.

— Ты уверен, — спросил он спокойно, — что именно Пит де Бур виновен в убийстве Сюзетты де Турне и Стеллы Бернард?

— Абсолютно!

— И ты полагаешь, что у нас достаточно улик, чтобы арестовать его?

— Безусловно!

Де Кок вяло кивнул и рассеянно провел рукой по седым волосам.

— О'кей, — спокойно произнес он. — Чтобы избежать возможных упреков Бейтендама, просмотри-ка еще раз это дело вместе с комиссаром. Затем спроси его, не желает ли он связаться с нашим новым советником юстиции господином Медхозеном, и если он даст зеленый свет… — Де Кок не закончил фразу. — Созвонись также с Яном Вестернингом и попроси его уточнить рабочее расписание Пита де Бура, чтобы точно знать, когда его можно застать дома.

Фледдер с недоумением посмотрел на него.

— А вы?.. Вы сами больше не хотите в этом участвовать?

Де Кок повел рукой в сторону.

— С этой минуты… ты занимаешься делом.

Пит де Бур перевел взгляд с Фледдера на де Кока и обратно. Он был удивлен и растерян. Его крупные длинно-палые руки, лежащие на коленях, заметно дрожали.

— Вы этого… этого… не посмеете… — пробормотал он. — Не можете же вы меня арестовать ни с того ни с сего! Это не годится… так ведь не положено. Я ни в чем не виноват! — Он помолчал, что-то обдумывая. — И потом, мне надо идти утром на работу, завтра моя смена. Я этому господину, — он кивнул на де Кока, — уже все рассказал… все, что знаю.

Фледдер чуть ли не вплотную приблизил к нему лицо.

— А я не уверен, что все, — холодно сказал он. — Я думаю, вы кое-что от нас утаили.

Пит де Бур отчаянно затряс головой.

— Мне нечего скрывать! — возмутился он. — И ничего я от вас не утаил. — Его взгляд лихорадочно блуждал по голым стенам просторной комнаты следователей. — Сколько же времени вы собираетесь меня здесь держать?

Фледдер выставил вперед указательный палец.

— До тех пор, пока не расскажете всю правду.

Пит де Бур в отчаянии замахал руками.

— А кто позаботится о моем попугае?

Фледдер успокоил его.

— Мы найдем выход… я сам лично каждый день буду приносить ему еду и воду.

Пит де Бур втянул в себя воздух.

— Эта птица не станет есть пищу из ваших рук, — сказал он презрительно. — Он пугается, когда видит чужого человека.

Лицо Фледдера окаменело, на щеках зарделись красные пятна.

— Если я не ошибаюсь, — сказал он, едва сдерживаясь, — в Энкхойзене вы уже побывали в полиции, где вас допрашивали по поводу изнасилования.

— Да.

— В таком случае что прикажете думать о вас?

— Не знаю…

Фледдер поджал губы.

— Очевидно, кто-то указал на вас, как на виновника, и подал жалобу.

Пит де Бур кивнул.

— Да, верно, — он тяжело вздохнул. — Я работал на Вестерстраат в магазине, принадлежавшем моей матери. Туда приходило множество девиц. Знаете ли, я люблю красивые вещи и мне нравится, когда женщина хорошо одета, даже в будничные дни. Я с удовольствием давал нашим клиенткам советы. Ведь это ужасно, когда женщина носит то, что ей не идет. Вот, например, в поезде часто видишь… — Он не договорил и прерывисто вздохнул. — Однажды в магазин пришла девица с огромным обвисшим бюстом и стала примерять тонкий, обтянувший ее свитер. Я дотронулся пальцем до ее груди и сказал, что ей надо бы купить хороший лифчик… только тогда она сможет носить этот свитер. — Пит де Бур сокрушенно покачал головой. — Я понимаю, что это было не слишком тактично, наверное, задело девушку. Она со слезами выбежала из магазина, а на следующее утро меня вызвали к следователю. Мать этой девушки обвинила меня в том, что я пытался изнасиловать девицу.

Фледдер слушал его с насмешливой улыбкой.

— И вы своими пальчиками дотрагивались точно так же до груди Стеллы Бернард? — спросил он язвительно.

Пит де Бур вскочил со стула, его глаза сверкали.

— Это подло, так говорить! — пробормотал он. — Очень подло с вашей стороны… Стелла и я любили друг друга. Тут совсем другое. Да к тому же Стелла одевалась со вкусом, у нее был свой стиль. Она не нуждалась ни в чьих советах.

Но Фледдера трудно было сбить с толку, он упорно гнул свою линию.

— Стелла бывала у вас в магазине?

Пит де Бур снова опустился на стул.

— Стелла… бывала… у нас в магазине… — повторил он с расстановкой. — Именно там мы и познакомились. Она что-то подыскивала себе, и мы немного поболтали о моде. Потом я узнал, что она единственная дочь богатого коммерсанта из Амстердама. Я бывал у нее дома… на вилле где-то на берегу Амстела. А у нас в гавани Энкхойзена стояла ее роскошная яхта. Мне не раз доводилось плавать с ней на этой яхте по заливу Айзелмеер. Она очень хорошо управляла яхтой. Особенно в ветреную погоду, Стелла этим спортом прямо наслаждалась. Ее отец продавал изделия текстильной промышленности. Много импортировал. Большей частью он торговал дешевым товаром, но ни меня, ни Стеллу эти дела не интересовали. У нас были собственные идеи. Мы мечтали открыть «Дом моды», где могли бы давать советы кому что идет и вообще осуществлять свой девиз: «Учитесь красиво одеваться».

Пит де Бур опустил голову.

— Но этим мечтам не суждено было сбыться. Стеллу задушили в поезде. Я был в жутком состоянии, потому-то я и уехал из Энкхойзена, я не мог больше оставаться в магазине, с которым было связано столько воспоминаний…

Фледдер откинулся на спинку стула.

— А вы знакомы с Сюзеттой де Турне?

Пит де Бур смущенно взглянул на молодого следователя.

— Как вы сказали?

— Знаете ли вы Сюзетту де Турне?

— Никогда не слышал о такой.

— Она была подругой Стеллы.

— Стелла мне о ней никогда не говорила.

Фледдер не отводил от него упорного взгляда.

— Сюзетта де Турне, — с нажимом произнес он, — так же как и Стелла, была найдена задушенной в купе первого класса в поезде, идущем из Неймегена, по которому вы ходили со своей тележкой.

Пит де Бур с вызовом вздернул подбородок.

— Куда это вы клоните?

Фледдер ухмыльнулся.

— Куда клоню… — нараспев произнес он. — Хочу доказать, что вы виновны в убийстве двух молодых женщин: Стеллы Бернард и Сюзетты де Турне.

Пит де Бур расхохотался.

— Да вы просто сумасшедший!

Фледдер остался невозмутим.

— Молодой человек, у вас нет ни малейших оснований сомневаться в моих умственных способностях, — твердо сказал он, подняв указательный палец. — Слушайте, вы ведь знали, каким поездом Стелла отправится в Энкхойзен и, возможно, собирались сесть в этот поезд уже в Амстердаме. Впрочем, я не знаю, что руководило вашими поступками, Пит де Бур, пока еще не знаю… Может быть, Стелла Бернард в этот день была одета так, что ее наряд вызвал у вас раздражение, так же, как и бархатный костюм с белой шелковой блузкой, который был в тот знаменательный день на Сюзетте де Турне, мало ли что могло разбудить в человеке раздражение…