Каждый раз, когда я видел своими глазами подобные случаи, всеми фибрами души испытывал чувство нестерпимого позора. Какой же коммунист, если ты по своему усмотрению подвергаешь наказаниям ни в чем не повинных людей? Зачем на честного человека надеваешь колпак «реакционера»? Если ты так поступаешь, то ты уже не коммунист, а преступник особого сорта!
Однако в то время, когда мы жили в партизанском районе в Ванцине, подобные особо опасные преступники, выдавая себя за исключительных «революционеров высшего класса», правили массами, как им вздумается.
Были и такие, кто был убежден: как только устанавливается власть советов, сразу же все пойдет на лад. Но мы-то считали, что именно в этом главная причина беды. Мы пришли к выводу: для того чтобы отстоять опорную базу и развивать дальше революцию, необходимо преодолеть тенденции замкнутости и расширить сферу своей деятельности. Короче говоря, освободившись от недальновидных взглядов и действий, выражавшихся лишьв защите партизанского района, следовало организовать крупный отборный отряд, чтобы, свободно маневрируя, развернуть активную военно-политическую деятельность.
Для перехода к активным военным действиям необходимо было уменьшить бремя, возложенное на армию в качестве защиты партизанской базы. Одной из мер, способствующих решению этой задачи, являлось широкое увеличение полупартизанских районов в обширных местностях вокруг полностью партизанских территорий с тем, чтобы первые охраняли последние. В создании полупартизанских районов мы видели решающий путь, обеспечивающий новую победу нашей революции. Для ознакомления с опытом создания партизанских районов во Внутреннем Китае я не раз вел серьезные беседы с Тун Чанжуном.
Осенью 1931 года в Жуйцзине провинции Цзянси Китая было провозглашено советское временное правительство Китая и был создан советский район. По словам Тун Чанжуна, Центральный советский участок, где было сосредоточено руководство китайской революции, был весьма велик по площади, а его население насчитывало несколько миллионов человек. Вооруженные силы этого района были довольно огромными и составляли несколько корпусов. Сам же Тун имел за плечами опыт создания советского района в провинции Хэнань.
К тому времени Красная армия, руководимая Компартией Китая, насчитывала более 100 тысяч человек и контролировала обширный район от южного края провинции Цзянси до се верных окраин провинции Гуандун.
Слова Тун Чанжуна еще раз подтвердили мое соображение: нельзя механически «пересадить» в бассейн реки Туман опыт строительства советского района в Китае, равного целому независимому государству по величине территории и по численности населения. Для корейских же коммунистов, чьей базой деятельности являлся район Цзяньдао, целесообразнее создать вокруг полностью партизанских районов и на северной окраине Кореи полупартизанские районы. Это был единственный кратчайший путь для надежной защиты очага революции и широкого развертывания партизанской войны.
Необходимость создания полупартизанских районов более насущно выдвигалась в ходе вооруженной борьбы. Охранять обширный район было нам не под силу, поэтому нельзя было откладывать реализацию необходимых мер. Если бы мы, не ведя партизанской войны, продолжали копаться в произведениях классиков марксизма, а также вслепую следовать опыту российских большевиков и китайских жуйцзинцев, если бы мы занимались лишь пустыми разговорами, то ограничились бы только пониманием необходимости строительства опорных партизанских баз других форм, кроме баз-освобожденных районов, и не смогли бы ускорить работу по их созданию из-за отсутствия глубокого убеждения в их необходимости.
Вопрос о полупартизанском районе — это был не простой вопрос о рассмотрении формы опорной базы. Этот вопрос касался идейных позиций, определял, стоим мы на собственной самостоятельной линии в революции или же нет, сумеем ли мы преодолеть низкопоклонство и догматизм. Это был также вопрос о подходе к массам, о том, считаем ли мы, избавившись от левачества, движущей силой революции широкие слои населения, которых кое-где отвергали, обзывая «двурушниками». Да, это был весьма серьезный вопрос, непосредственно связанный с формированием революционных сил, вопрос о том, объединим мы их в единый антияпонский национальный фронт или нет.
В качестве полулартизанских районов мы рассматривали такие районы, которые контролировались не только нами, но и врагом. Эти районы формально как бы контролировались врагом, но на деле же управлялись нами. Такое положение создавало условия для оказания помощи антияпонским партизанским отрядам, подготовки революционных сил, и прежде всего партизанских резервов. Они играли роль промежуточных пунктов связи между районами вражескими и партизанскими. Образно говоря, это были такие районы, которые днем контролируются врагом, а ночью — нами. В создании революционной опорной базы форма полупартизанского района соответствовала реальным условиям нашей борьбы. Такую его форму почти нельзя было увидеть в опыте партизанских войн в других странах. Процесс развития нашей революции того времени выдвигал на повестку дня вопрос о создании полупартизанского района.
В качестве одной из мер для развития и распространения вооруженной борьбы на Корею и для крутого подъема корейской революции в целом, в центре которой — антияпонская вооруженная борьба, мы в середине марта 1933 года продвинулись в район горы Ванчжэ в уезде Онсон провинции Северный Хамген. Распространять вооруженную борьбу на территорию Кореи и добиться освобождения Родины — это было стратегической целью, которую мы неизменно преследовали с первых же дней после объявления войны против Японии. Это и была несокрушимая вера, которая, овладев нашими сердцами, не покидала нас ни на минуту. Первейшим условием для расширения вооруженной борьбы внутрь Кореи было создание полупартизанских районов на территории шести уездных городков, а также ряда других северных пунктов Кореи. Создание надежных полупартизанских районов давало бы возможность ликвидировать различные левацкие перегибы, допущенные в создавай партизанских районов.
В то время мы формировали отряд, задача которого — действовать в Корее. Отряд состоял из 40 бойцов 2-й роты Ванцинского батальона, базировавшегося на Третьем острове, и 10 командиров и политработников, отобранных в ротах. В район Онсона была отправлена передовая группа из нескольких бойцов, возглавляемая командиром взвода Пак Тхэ Хва. Отдельные лица, занимавшие тогда ответственные должности в Восточном аньчжу рекой партийной организации, не на шутку насторожились по поводу нашего продвижения внутрь Кореи. Они всячески стремились ставить нам палки в колеса, преследуя цель приостановить наше продвижение. Последовало резкое осуждение корейских коммунистов, действовавших на китайской территории. Их борьбу за победу корейской революции они рассматривали как проявление националистской «амбиции к расширению круга интересов Кореи». Они, в частности, заявляли: такой поступок противоречит принципу представительства одной партии в одной стране, поэтому было бы разумнее категорически отказаться от такого плана.
Но я опровергал их утверждения и настаивал на своем. Верность национальному долгу означает одновременно и верность интернациональному долгу; бороться за освобождение Кореи — это неприкосновенное право корейского революционера, на которое недопустимо чье бы то ни было посягательство. Такова была моя позиция. С этой позиции я без колебаний готовился к продвижению в глубь нашей Родины. К этому времени про изошел случай, в какой-то мере бросивший тень на наш план и вызвавший у всех нас гнев и возмущение. Речь идет о том, что боец из 2-й роты, побывавший в районе Онсона для установления связи с товарищами внутри страны, был арестован неким Ким Сон До и доставлен в Восточноманьчжурский Особый комитет после того, как он вернулся, выполнив свое задание.
Тогда командиром 2-й роты был AН Ги Хо, а политруком — Чвэ Чхун Гук. Сразу же после возникновения этого происшествия они, запыхавшись, прибежали ко мне в Малуньсо столь неприятным сообщением, выразили свой гнев и возмущение по поводу злоупотребления Ким Сон До своей властью. Ведь он не имел права своевольно арестовывать партизана без ведома начальства его роты.