– Не стоит вам ввязываться в это дело.

– Черт возьми, да я и так в этом деле по уши, хочу я того или нет! А ну давай выкладывай, что будет, если мы приедем в Нью-Йорк!

Он замолчал в нерешительности, что-то прикидывая и переводя взгляд с меня на Билла и обратно.

– Это связано с организацией, – наконец выдавил он. – Это все, что я могу сказать. Я уже и так сказал слишком много – С какой организацией?

– С бандой. С гангстерами. Точнее, с синдикатом.

– Какое отношение может иметь ко мне синдикат?

– Через твоего отца.

– А как он с ними связан?

– Он на них работал.

Не успел я и пальцем шевельнуть, как Билл подлетел к нему и дважды двинул по физиономии. Я бросился к нему и оттолкнул в сторону.

– Черт тебя подери, держи себя в руках, или я увезу его, а ты катись подальше! – крикнул я. – Ты будешь мне помогать или скулить и наливаться пивом?

– Ну ладно, ладно! – Билл вырвался и сел на диван.

Смитти, закрывшийся руками, когда Билл налетел на него, теперь опустил их и в ужасе смотрел на нас круглыми как пуговицы глазами.

– Я ничего ему не сделал! Что с ним такое? Я просто пришел вернуть старый долг. Что он на меня взъелся?

– У него погибла жена.

– А я-то тут при чем? Я только хотел предупредить вас. Не надо было.

– Кто это сделал, Смитти? – продолжал допытываться я. – Кто убил моего отца? И его жену?

– Нет. – Он покачал головой. – Вы оба спятили. Вы начнете их искать, и через вас они выйдут на меня. А я просто хотел вам добра. Из-за вашего старика. Я вовсе не хочу, чтобы меня убили.

– Кто они, Смитти?

– Они узнают, что я их заложил. Я больше ничего не скажу.

Это была долгая ночь. Мы так и не стали поднимать занавески. Когда Билл вырубил Смитти, я помог ему очухаться. А потом еще раз. Но существовал некто, кого Смитти боялся на расстоянии куда больше, чем нас воочию. В последний раз мы не стали приводить его в чувство, а просто затолкали в шкаф, заперли дверь и отправились спать. 

Глава 4

Утром, перед тем как уехать, Билл стал выдвигать всякие дурацкие идеи насчет Смитти – либо закопать его в подвале, либо пустить ему пулю в висок из его же собственного револьвера и оставить в машине на какой-нибудь заброшенной дороге.

– Если мы оставим его в живых, – горячо доказывал он, – он вернется и все им расскажет!

– Нет, не расскажет. – Я пристально посмотрев на Смитти и вновь повернулся к Биллу. – И не скажет, что говорил с нами. Все равно они не поверят, что он не назвал нам их имена. Он вообще не вернется в Нью-Йорк.

– Не вернусь, – невнятно пробормотал Смитти распухшими, как оладьи, губами.

– Он уедет куда-нибудь на западное побережье и сменит фамилию.

Смитти потупился, вспомнив собственные слова.

– Вы обо мне больше не услышите.

Подумав, Билл согласился с моими доводами и отогнал свой «меркюри» с подъездной дорожки, освобождая проезд для Смитти. Тот не стал задавать лишних вопросов, а просто вскочил в свой «плимут» и был таков.

Биллу пришлось съездить в город, чтобы попрощаться с дочкой и со своим шефом и взять деньги из банка. Я остался дома – упаковывал чемоданы, закрывал окна и так далее, а когда Билл вернулся, мы закинули чемоданы в багажник и поехали в Нью-Йорк.

Мне по-прежнему было неприятно сидеть на переднем сиденье справа. Я немного попробовал вести, но это оказалось слишком тяжело – не только потому, что мне было трудно рассчитывать расстояние одним глазом, но и потому, что у меня плохо сгибалась правая нога. Ее так и не смогли восстановить полностью, и теперь я ходил прихрамывая. На педаль акселератора приходилось нажимать каблуком, а это было очень неудобно. Поэтому вскоре мы снова поменялись местами и остаток пути машину вел Билл.

Револьвер Смитти остался у меня. Билл захватил с собой старый «люгер», но патронов к нему у нас не было. Он пытался найти что-нибудь в Бингхэмптоне, но ни он, ни продавец магазина точно не знали, какого калибра патроны к нему подходят. Билл сказал, что попробует поискать в Нью-Йорке.

Кроме этого, у нас в багажнике лежало два охотничьих ружья.

На углу Бродвея и 72-й улицы мы нашли относительно дешевый отель с гаражом. У Билла было с собой почти четыре тысячи долларов, но у меня не набралось бы и сотни. Один чек на сто долларов из моего солдатского жалованья мне прислали в больницу, но невозможно было сказать, куда отправят второй, который должен был вот-вот прийти. Мне даже было трудно поверить, что в следующий понедельник исполнится ровно два месяца, как я демобилизовался.

Часы показывали только начало третьего, и в паре кварталов от отеля мы быстро нашли открытый банк. Билл положил на наш совместный счет три тысячи, и мы, расписавшись в карточках, получили чековую книжку на предъявителя. В банке остались очень недовольны, потому что они предпочитают иметь дело с именными чековыми книжками.

Перекусив в кафетерии, мы вернулись в номер и уселись на кроватях друг напротив друга.

– С чего начнем? – спросил Билл.

– Пойдем в двух направлениях. Во-первых, номер машины Смитти, хотя, скорее всего, она краденая. Во-вторых, прошлое отца. Еще до войны он работал адвокатом в Нью-Йорке и каким-то образом был связан с мафией.

– Да вранье все это! Этот подонок тебе наплел, а ты...

– Нет. Отца убили за то, что он был замешан в какой-то давней истории.

Может, они его все это время разыскивали, а он решил, что теперь, после стольких-то лет, ехать в Нью-Йорк безопасно. Кстати, он очень нервничал, когда нам приходилось выходить из отеля.

– Но Энн-то за что?

– Расскажи подробнее.

– Она играла в театре, ну, любительском, понимаешь? И два-три раза в неделю ходила на репетиции – туда добиралась на автобусе, а обратно ее кто-нибудь подвозил. Я-то не мог, потому что сидел с Бетси. Да и автобусы так поздно не ходят. В тот день она, как обычно, поехала на автобусе. Зал, где они репетировали, всего в трех кварталах от нашего дома. Она не переходила улицу. Еще даже не стемнело, было всего семь тридцать. Короче говоря, ранний вечер. И тут из переулка вылетела машина и... и сбила ее. И ее вы... выбросило на тротуар.

– Ладно, успокойся, – сказал я. – Можешь дальше не продолжать.

– Сейчас пройдет. – Билл махнул рукой и закурил. – Прямо на тротуар.

Ма... машина, понимаешь?

– Я все понял.

– Господи, – он опустил голову и громко засопел, с силой надавив на матрас растопыренной пятерней. – Это видели три свидетеля, и никто толком ничего не разглядел. Машина даже не остановилась.

– Интересно. Может, это была та же самая машина?

Он вскинул голову.

– Ты имеешь в виду, из которой в вас стреляли?

– Угу.

– Не знаю. Наверное. Ее никто не успел как следует разглядеть.

Билл докурил сигарету и ткнул ее в пепельницу, а я подошел к телефону и открыл телефонную книгу. В отеле были телефонные книги трех районов Манхэттена, Бруклина и Бронкса. Имя Честера П.Смита я нашел в телефонной книге Бруклина, там же был указан и адрес: Восточная 99-я улица, 653, Найтингейл 9-9970.

Трубку сняла женщина, и я попросил Смитти.

– Кого? – удивленно переспросила она.

– Чета. Честера.

– Он на работе. Кто это?

– По-моему, мы вместе служили в армии. Если, конечно, это тот Честер Смит. Среднего роста, худое лицо...

Она засмеялась.

– У этого Честера нет ничего худого.

– Значит, не тот, – сказал я и положил трубку.

Просмотрев телефонную книгу Манхэттена, я выяснил, что отдел периодики публичной библиотеки находится по адресу «Западная 43-я улица, 521», и встал.

– Пойду прогуляюсь.

– Куда? – сразу же спросил Билл.

– В библиотеку. А ты прикинь, как проверить номер машины.

– За каким чертом тебе понадобилась библиотека?

– Хочу проверить, может быть, об отце что-нибудь писали в газетах.

– Ты имеешь в виду – в связи с гангстерами? С бутлегерами? – Он сердито нахмурился и вскочил с кровати. – Кому ты поверил, Рэй?! Этому лживому ублюдку? Что же ты за сын после этого?!