Кепфелла-старшего понять было легче: Ченнинг был его сыном. Можно было спросить себя: «Положит ли конец его родительским страданиям то настойчивое преследование, которое он с таким рвением вдохновлял?» Король Санта-Барбары всячески пытался отдалить Джо от его дочери. Такая назойливая «опека» уже взрослой девушки в любом случае была не совсем понятной. И потом, зачем ему было изо всех сил пытаться ввести в свою семью такого человека, как Питер Флинт, социальные «качества» которого в своей основе были не более блестящими, чем качества Джо Перкинса пять или шесть лет назад. И тогда Кепфелл с той же страстью ринулся разбивать этот союз, как теперь пытался женить Питера на Келли. Вообще в сложном уравнении Джо — Питер Круз находил все больше неизвестных. Конечно, Джо ему не может нравиться, потому что он хотел сохранить Келли для себя. Это легко понять. В этой женитьбе он видел шанс каким-либо способом преуспеть в жизни. Иных способов у него пет, потому что в принципе он никчемный человек: между преподавателем физики и подлецом можно ставить знак равенства. Чего стоит одно его предательство двух любящих людей, Келли и Джо, которые пытались сбежать из Санта-Барбары, не говоря о таких актах насилия, как зажигательная бомба, подброшенная в дом родителей Джо, и этот номер с железным дротиком на яхте. Это, конечно, низость, но что ее питает? — подумал Круз. И уж совсем загадка, так это Мейсон. Его действия тоже не отличались утонченностью. И даже если в данном случае он находился под влиянием отца — все равно он слишком пристрастен к этой истории. Прокурор, заглядывающий в портовый кабачок, чтобы арестовать кого-то, не имея на это санкций или каких-либо других серьезных причин, что это вообще могло означать? Он-то почему так стремился устранить Джо?

А Аугуста Локридж, которая введет в свой дом Джо, а прежде растрезвонит по городу, как она осуждает его освобождение? Лишенное логики поведение.

А Сантана? Роль Сантаны становилась все менее ясной с ее бесконечной манерой радоваться Кепфеллу. Выло что-то новое в манере поведения Сантаны и не осталось незамеченным Крузом. Отдавая отчет этому необычному явлению, Круз пошел на виллу, чтобы убедить ее сотрудничать с ним, уверенный, что его ждет успех...

А тут еще появился этот Доменик. Тоже очень интересная личность. Он заставил рассказать Джо все: и о мотеле, и о комнате, и о чемоданах.

Нужно будет непременно съездить в Анкоридж. Он сам купит Джо билет на самолет. Самый северный из американских штатов, с его торосами и полярными зимами, о котором не все и помнили, имел всего теоретическое отношение к Калифорнии.

Самолет, а точнее аэробус, прибыл в аэропорт Анкоридж глубокой ночью, преодолев огромное расстояние за восемь с лишним часов. Джо с трудом верил, что он приземлился в собственной стране — таким долгим показался ему этот путь. К своему удивлению, вместо хижин эскимосов Джо обнаружил небольшой мирный городок и вполне соответствующую ему гостиницу. На следующее утро, по-северному темное, он отправился на поиски Бикэнхауз. По рекламе в справочнике, который Джо изучил на почте в Санта-Барбаре, Бикэнхауз был «приятным домом отдыха в самом спокойном штате Америки». Когда Джо дошел до маленькой отдаленной улицы, на которой, согласно этому же справочнику, приютился Бикэнхауз, рассвет чуть забрезжил, и его неяркие краски соперничали с искусственным освещением. Дверь Бикэнхауз была широко и гостеприимно распахнута, а отсутствие решеток и оград делало его непохожим ни на Ароебич, ни на виллу Кепфеллов. Без внутренней дрожи Джо спокойно вошел в парк, благоухающий цветами и свежестью. В центре этого парка возвышалась любопытная конструкция в виде параллелепипеда, и от нее в разные стороны расходились трапеции, что очень напоминало Площадь Звезды в Париже. Такие архитектурные изыски приятно удивили Джо, и когда он увидел, как по краю дорожек у самой земли светятся гирлянды маленьких огоньков, Джо понял, как все это, должно быть, скрашивает жизнь уставших от бытия людей.

Вокруг никого но было, и Джо вдруг почувствовал, как ого охватывает непонятное волнующее чувство. Ему захотелось, чтобы рядом с ним кто-то был, и поэтому он очень обрадовался, когда увидел молодую женщину.

— Извините меня, мадам, — тихо, находясь под впечатлением этого места, произнес он. — Не подскажете ли вы, где находится кабинет директора?

Молодая женщина остановилась, и в ее глазах Джо прочитал испуг. Она опустила голову и прижалась к стенке коридора. Спустя время, он услышал ее слабый голос.

— Не надо вопросов, господин, не надо вопросов. Я не хочу вопросов, не надо вопросов, господин... Я не хочу вопросов, — нараспев тянула она.

Джо не стал ее задерживать. Она словно отклеилась от стены и с живостью легкокрылой бабочки запорхала по коридору. В конце его был салон, Там, за небольшим столом, сидел странного вида человек и, разговаривая сам с собой, раскладывал карты на зеленом сукне. Человек смерил Джо долгим взглядом и не проронил ни слова. Он был целиком поглощен своим занятием, и его ловкие длинные пальцы, не переставая, перебирали колоду.

Джо понял, что спрашивать о чем-нибудь бесполезно, и растерялся. Выручила молодого человека маленькая с морщинистым лицом дама, неожиданно появившаяся в дверях салона. При виде ее человек с картами проворно свернул сукно и вышел. А дама уже подхватила Джо под руку и повела к креслу.

— Вы новенький, молодой человек? Да, да, вы новый обитатель. Меня зовут Пегги. Я хочу вам помочь, — затараторила она.

— Благодарю вас, мадам. По правде говоря, я вовсе не новенький. Мне просто нужен директор, — улыбнулся Джо.

Дама вдруг сильно покраснела и, вскинув голову, запальчиво сказала:

— Но здесь нет никакого директора, молодой человек. Мы здесь все свободные, все свободные.

Она сделала паузу, сосредоточившись на какой-то мысли и, убедившись в ее правильности, повторила убедительно:

— Действительно, все свободны. Я вас уверяю.

— Но кто-то из руководства у вас есть? — спросил Джо.

Его собеседница чуть-чуть подумала.

— Все дрянь, — наконец сказала она. Затем с очаровательной и широкой улыбкой добавила: — А я вот могу вам помочь, что вы хотите знать?

— Я, — растерялся Джо. — Я ищу одного человека...

— Мужчину или женщину?

«Пока и сам не знаю», — подумал Джо, а вслух сказал:

— Женщину, которая переодевается в мужчину. И ездит на мотоцикле.

— На мотоцикле, говорите вы? Выла здесь одна такая дама. Она все время переодевалась. И даже достигла в этом определенного совершенства. Предполагаю, она была театралка. Но она уехала.

Это уже было кое-что.

— И давно? — насторожился Джо.

— Да нет. Не больше, как месяц тому назад.

— Спасибо, мадам. Эту женщину звали Доменик?

— Доменик? Вовсе нет. Ее звали София. София... Слоун, кажется. Да, София Слоун.

Джо чуть не подпрыгнул от радости. Какая удача! Он узнал очень многое Он хотел поблагодарить маленькую даму, но не успел: в комнату входили два дюжих санитара в белых халатах.

— Кто вы такой, сэр? Что вы здесь делаете? — спросил один из них.

— Я ищу директора, — попытался объяснить Джо.

— Его здесь нет, — отрезал другой.

— А зачем он вам нужен? — снова спросил первый.

— Я хотел поговорить с Софией Слоун.

— А кто вы? — спросил второй. — Почему вы ею интересуетесь?

— Друг.

— Этого недостаточно. Чтобы сюда войти, нужно иметь еще приглашение. В любом случае Софии Слоун в Бикэнхауз нет, — сказал первый.

— Слоан, — по слогам сказал Джо.

— Слоан, тем более нет, но эта дама... Эта дама ошиблась. Слоан — это такое имя, которое может взять себе каждый. До свидания, сэр. Я вас сопровожу.

Возвратившись в отель, Джо перелистал телефонный справочник Анкориджа, но ни Слоан, ни Слоун не нашел. Рассеянным взглядом он блуждал но страницам, когда неожиданно его взгляд выхватил фамилию Локридж. Рядом стояло имя — Лайнал. Мысль сработала мгновенно, и Джо совместил это имя с именем София, которые упоминались на оборотной стороне найденной в комнате Доменик открытки, изображавшей пейзаж Аляски. На звонок но номеру Лайнала Локриджа торжественный голос телефонистки ответил, что такого абонента больше нет. Ну что ж, это понятно. Конечно, его нет в Анкоридже. Ведь Аугуста же сама объявила ему о приезде в Санта-Барбару дорогого муженька.