В. Онопенко, не соглашаясь с новым идейным креном, вышел из СДПУ(о), а в 1998 году возглавил Украинскую социал-демократическую партию, в которую привнес свои первоначальные левоцентристские убеждения. Все эти политико-партийные изменения происходили за стенами Рады. В парламенте же В. Онопенко, выйдя из СДПУ(о), вначале примкнул к группе «Независимые», а затем — к фракции «Батькивщина». За союзничество Юлия Тимошенко вознаградила Василя Онопенко сполна. Он возглавлял избирательные списки Блока под четвертым номером, был заместителем главы фракции БЮТ. Но и сам Онопенко не раз оказывал важные услуги Блоку, в том числе и на посту министра юстиции. Впоследствии осведомленные источники говорили, что он полностью попал под влияние Ю. Тимошенко и выполнял задания, поставленные перед ним главой БЮТ[70].

На первый взгляд непонятно, как такая разномастная публика оказалась под одной крышей и как Юлия Тимошенко, проповедовавшая исключительно социальные ценности, не побоялась пригреть у себя откровенных националистов. Но дело в том, что эта, казалось бы, исключительно индивидуальная конкретика отражает важный и весьма показательный аспект украинской партийной системы, характерный для западных политических систем второй половине XX века. Именно там и тогда начался процесс возникновения, согласно классификации О. Кирххаймера, массовых партий, построенных по принципу «хватай всех»[71]. В политологической справочной литературе такие партии характеризуются как политические образования, которые ради быстрого избирательного успеха готовы свести к минимуму свой идеологический багаж и не утруждать себя серьезной, планомерной идейной работой с населением. Для партий такого типа предпочтительной становится разработка краткосрочных тактических положений для победы своих кандидатов на выборах. Их партийное руководство стремится добиться успеха с помощью масс-медиа, и в первую очередь телевидения. Усилия этих партий концентрируются на участии в избирательных кампаниях, для организации которых привлекаются многочисленные отряды специалистов — политтехнологов, имиджмейкеров, специалистов по связям с общественностью и пр. Таким образом, партии типа «хватай всех» становятся профессионально электоральными, которые специализируются на участии в выборных процессах[72].

В этом смысле «Батькивщину», а впоследствии и БЮТ, можно считать типичной партией «хватай всех», и тогда присутствие в блоке идейно разнородных элементов становится понятным и логичным. Склонность к идеологической всеядности проявилась даже в названии партии. «Батькивщину» можно смело считать родной сестрой, а точнее сказать — дочкой «Громады», ибо в переводе с украинского громада означает община, общество, а батъкивщина — родина, отчизна. Оба эти названия — неидеологические и неполитические. Они не раскрывают политической и идейной направленности партий, не указывают ясно на их место в системе политических координат. Просто Община и просто Родина — суть явления, которые несут в себе вечные ценности патриотизма, любви, единства и верности. Но эти же номинации двух близкородственных политических объединений свидетельствуют и о другом — об их «резиновости», о желании избежать возможных электоральных ограничений, возникающих в случае четкой политический прописки.

Желание «понравиться всем» проявилось не только в названии партии, но и в её программных документах. Если в структурно-организационном отношении «Батькивщина» приобрела более или менее четкие формы, то партийная идеология оказалась размытой, неопределенной и была рассчитана «на любого». От члена партии или сочувствующего поначалу требовалось, по сути, одно — ненавидеть «кланово-олигархический режим Кучмы», затем выступать против окружения любых друзив Ющенко, а еще позже — против главных конкурентов, Партии регионов. По принципиальным же вопросам (о форме собственности, о государственном устройстве, о взаимоотношении труда и капитала, о межнациональных отношениях и других фундаментальных вопросах политической теории и практики) партийное руководство избрало тактику лавирования, ухода от определенных и четких ответов.

Вот как, например, в 1998 году депутаты Верховной Рады пытались выяснить у претендовавшей на пост спикера парламента Ю. Тимошенко её отношение к некоторым проблемам.

«Какова Ваша позиция в вопросе придания русскому языку статуса официального?

Я категорически против насилия, которое было проведено, когда Украину заставили разговаривать по-русски. Это ненормально! Каждая страна должна иметь свой язык... Я категорически против насилия сегодня, когда люди, невзирая на их желание, должны пытаться как-то сформулировать мысль по-украински. Это процесс эволюционный. Хотя некоторое поддавливание в этом смысле должно быть. Надо стимулировать этот процесс, но только не жестко!.. Русский язык, конечно, имеет право на жизнь, но это не должно использоваться для обвинений в том, что человек — не патриот. Поверьте, я, возможно, даже больший националист и патриот, чем кто-либо из сидящих в этом зале.

В Вашей фракции есть разные люди: есть рыночники, а есть другие, которые предлагают национализировать банки... В выступлении Вы, кстати, предлагали такие радикальные вещи, как госуправление экономикой и даже референдум о приватизации земли. Будьте добры, скажите всё-таки, кто Вы? Вы — рыночник или Вы принадлежите к другой группе?

...Как раз меня тяжелее всего обвинить в том, что я не рыночник... Я достаточно прагматично и логично понимаю, что нужно делать... Государственное управление необходимо на период кризиса. Но это не административно-бюрократическое управление, это управление пропорциями, когда надо не только построить капитал, но и заставить его делиться. Надо уметь не только зарабатывать, но и делиться. И если мы это будем соблюдать в жизни, то никаких проблем не будет ни с рыночниками, ни с нерыночниками.

Чем Вы в «Громаде» объединены — то ли ненавистью к президенту, то ли деньгами? С одной стороны, у вас министр культуры Лариса Скорик, а с другой — люди, которые совсем не националисты. С одной стороны, такой животный антисемит, как Смирнов, с другой — предмет его ненависти. Объясните разницу!

Это как раз и есть государственный эксперимент по достижению консенсуса. И поверьте, это получается»[73].

Тогда, в 1998 году, Юлия Тимошенко сорвала аплодисменты за такие находчивые, отчасти дерзкие и казавшиеся остроумными ответы. Все это еще не соответствовало тому, что можно было бы назвать системой взглядов. Однако и в дальнейшем электоральная тактика так и не стала основой для кристаллизации развернутой политической платформы. Линии партийной «теории» по-прежнему оставались фрагментарными, нечеткими и трудно распознаваемыми. Исходя из партийных документов и программных заявлений, трудно причислить «Батькивщину» к партиям с каким-либо определенным типом политической идеологии. Самоназвания и самоопределения едва ли в этом случае раскрывают истинную сущность вещей. Мало того — они её скорее маскируют. Есть все основания полагать, что это не случайная, а вполне сознательная позиция, направленная на обеспечение максимальной партийно-политической и электоральной поддержки, независимо от идейных предпочтений потенциальных избирателей. В этом смысле Юлия Тимошенко в разгар своей оппозиционной борьбы и создания оппозиционного политического блока выразилась вполне определенно.

Из интервью Юлии Тимошенко.

«Мировая система дает нам массу примеров высочайшей целесообразности объединения идеологически несходных сил, связанных одним праведным делом и одной целью, которые объединялись и добивались победы...Отношение к Александру Морозу — это вопрос скорее морально-политического, а не идеологического плана. Образно говоря, сегодня на политической арене, как и в системе мироздания, действует только две силы — Добро и Зло. Сами по себе идеологические догмы не работают. Все разночтения, касающиеся вопросов, скажем, формы собственности на землю, темпов реформ и т.п. надо оставить до лучших времен. Сегодня надо спасать Украину, а не инвентаризировать нюансы практически сходных идеологий.