– Вы хотите сказать, если он умрет? – спросила я.

Она выглядела шокированной. Надо запомнить, что смерть это и есть «что-нибудь случится».

– Если что-нибудь случится с Рексом, – твердо повторила она, – наследником станет Редверс.

– Как интересно, – выдохнула я. Она согласилась.

– Видите ли, моя мать работала здесь еще до того, как мальчики появились на свет. Она часто рассказывала мне об этом. Она нередко вспоминала тот день, когда на воду был спущен тот корабль. Обычно спуск корабля проводится с огромной шумихой. Сэр Эдвард следил, чтобы все происходило, как должно, так как это, по его словам, было полезно для дела. Он жаждал, чтобы всем было известно, что «Леди Лайн» присоединила к своему могуществу новый корабль.

– Естественно, – тихо проговорила я.

– Как вам известно, все корабли – «леди». И леди Кредитон должна была дать название кораблю. Собрался народ, чтобы посмотреть, как спускают корабль, она должна была разбить о его борт бутылку шампанского, ну, вы знаете, как это происходит. Было решено назвать корабль «Счастливая леди» или что-то в этом роде. Мама точно не помнит. А за день до этого события в замке разразился скандал. Ее милость узнала о романе сэра Эдварда с Валери Стреттон. Она была очень расстроена. Ей, конечно, было известно, что он ей изменяет, но чтобы прямо в замке… как раз под ее носом… она пришла в ярость. Она хотела уволить Валери Стреттон, но сэр Эдвард и слышать об этом не желал. Ох, и шуму было. На следующий день, когда все ждали, что она назовет корабль «Счастливая леди» или как-то там еще, она вместо этого произнесла: «Я нарекаю корабль «Загадочная женщина». То есть она взбунтовалась!

– Сенсация!

– Единственная «женщина» среди «леди»! Но корабль переименовывать не стали. Теперь вы видите, что она за женщина? Что хочет, то и получает. Но на этот раз у нее не вышло. Правил замком сэр Эдвард, и все – даже ее милость – склоняли головы перед его желаниями. Ей очень хотелось выгнать Валери Стреттон, но сэр Эдвард сказал «нет». И она осталась. Самое смешное, что ее милости пришлось это проглотить, и Валери осталась в качестве няньки. Обе они холодно относились друг к другу. Но дело было сделано. Сэр Эдвард не такой, как все.

– Словно восточный паша со своими женами и детьми под одной крышей.

– Чего не знаю, того не знаю, – буркнула Эдит. – Но о замке мне много чего известно.

11 мая

. Вчера вечером моя пациентка чуть не умерла. У нее случился сильнейший приступ астмы, она стала задыхаться. Я послала Бетси за доктором Элджином. Когда он пришел, он сказал мне, что я должна быть готова к подобным приступам. Они очень опасны. Когда ей стало получше, он дал ей успокоительное и пришел ко мне в кабинет, который находился рядом с моей спальней, обсудить ее состояние.

– Положение серьезно, – сообщил он. – Ей может стать лучше лишь в том климате, к которому она привыкла. Резкая перемена климата и сильная влажность повлияли на ее здоровье. Вам известно, что у нее начальная стадия туберкулеза. Еще ее темперамент…

– Мне кажется, она несчастная, доктор.

– Несовместимость характеров.

– Зачем же она приехала сюда? Какой в этом смысл, ведь ее муж так редко бывает здесь.

– Все дело в ребенке. До тех пор, пока у мистера Рекса Кредитона не появится наследник, с мальчиком будут носиться. Более того, предполагается, что со временем он тоже войдет в дело. Лишь благодаря ребенку она находится здесь.

– Не очень-то ей повезло.

– Случай неординарный. Вы, наверное, уже слышали, что мальчик является внуком сэра Эдварда, хотя и незаконнорожденным. Но в этой семье жаждут, чтобы бизнесом занимались все – чем больше, тем веселее. Самым больным местом сэра Эдварда было то, что у него всего два сына. Он мечтал о большой семье. Это было единственным, что оказалось неподвластным ему, что его и раздражало. По-видимому, леди Кредитон приняла решение претворить в жизнь его мечты. Именно поэтому юный Эдвард находится здесь и изучает вместе с алфавитом судоходство.

– Наверное, миссис Стреттон скучает по дому. Кстати, откуда она родом?

– С острова в Тихом океане… недалеко от островов Тонга. Он называется Коралл. Кажется, ее отец был французом, а мать – наполовину полинезийка. Здесь она чувствует себя, как рыба, вытащенная из воды.

– После вчерашнего приступа у нее крайне испортилось настроение.

– Что и следовало ожидать. Постарайтесь проследить за тем, чтобы она оставалась спокойной.

Я печально улыбнулась.

– Она напоминает вулкан, который вот-вот начнет извергаться. При такой болезни, как у нее, очень вредно иметь такой характер.

– Вы обязаны помочь ей чувствовать себя счастливой, сестра.

– Подобное в состоянии совершить только ее муж… если приедет домой. У меня создалось впечатление, что причиной несчастья является его отсутствие.

– Она вышла замуж за моряка, поэтому должна привыкнуть к его отсутствию. Следите за тем, чтобы она соблюдала диету. Запретите ей тяжелую пищу и помните, что надо есть помалу, но часто – главное правило.

– Конечно, доктор.

– На завтрак молоко или какао с хлебом и масло. В одиннадцать часов молоко и… например, яйцо. Можно вбить яйцо в молоко. На обед разрешается чуточку вина, и перед сном стакан молока с чайной ложкой коньяка.

– У меня все записано, доктор.

– Прекрасно. Ей станет лучше, когда она почувствует себя счастливее. Эти изматывающие приступы – результат внутреннего напряжения. Когда она выспится, все пройдет. Вы увидите, что проснувшись, она станет намного спокойнее.

После ухода доктора я поняла, что сильно разволновалась. Я на самом деле думала, что она умрет. Не стану притворяться, что обожаю ее – есть в ней что-то непривлекательное – но в случае ее смерти мне придется покинуть замок. Эта мысль беспокоит меня. Правда, в этом недостаток моей профессии. Я работаю в каком-либо месте, а потом, как говорит Эдит, «что-нибудь случается», и в моих услугах больше не нуждаются. Я постоянно кочую, впервые я почувствовала, что такое дом, попав в Лангмаут; сначала, когда мне пришлось уйти от Анны, а потом при мысли о том, что мне придется покинуть замок. Мне по душе его огромные стены, а то, что он подделка, мне даже нравится. Я думаю, что сэр Эдвард пришелся бы мне по нраву. Как жаль, что он умер. С Рексом я встречалась несколько раз. Мы видимся часто, даже чересчур часто, чтобы считать наши встречи случайными. Он очень интересует меня, мне очень хочется знать, каким он был в детстве, когда его нянчила Валери Стреттон, и что он думает о своем брате. Вот бы капитан вернулся домой. Уверена, что бедной моей пациентке тут же стало бы лучше. Интересно посмотреть, как они ладят между собой.

12 мая

. Вчера вечером у моей пациентки стало ухудшаться настроение. Ее зовут Моник. Столь величественное имя совершенно ей не подходит. Она смотрелась бы лучше, лежа на песке под пальмами и глазея на коралловые рифы, окружающие остров. Она часто надевает кораллы, и они ей идут. Наверное, капитан познакомился с ней, когда приехал на Коралл за копрой или рыбой, чтобы переправить их в Сидней. Вероятно, в волосах у нее были экзотические красные цветы. Наверняка, он влюбился в нее с первого взгляда, как ребенок, раз женился на ней, даже не подумав, что она не будет соответствовать обществу замка Кредитон. Но это всего лишь мои выдумки. Может быть, все произошло совершенно иначе.

Я сидела рядом с ней, она стала что-то бормотать, я услышала:

– Ред. Почему… Ред… Ты меня не любишь.

Мне абсолютно ясно, что она только о нем и думает. Внезапно она спросила:

– Сестра, вы здесь?

– Да, – успокаивающим тоном произнесла я. – Постарайтесь отдохнуть. Так велел доктор.

Она послушно закрыла глаза. Она была такая красивая, совсем как кукла с густыми черными волосами и длинными темными ресницами; ее кожа казалась цвета желтого меда на фоне белой ночной рубашки; брови у нее низкие. Я подумала, что она быстро состарится. Сейчас ей лет двадцать пять.