К моменту приезда наряда милиции вся крутизна с нашего парня уже сошла, и он представлял собой довольно жалкое зрелище.

1989 год остался в нашей памяти как «год митингов». Именно тогда это и случилось. Проводилась операция по разгону кого-то. Кого именно, уже все забыли. Но митинг был большой. Прошло часа полтора, милицейские цепи прогибались под напором митингующих, а начальство всё никак не могло родить решительный приказ.

К штабному автобусу омоновец подвёл ма-аленькую девочку, которая пропищала: «Мне вашего начальника». Генерал высунулся из автобуса, удивленно оглядел посетительницу и сказал: «Давай ее сюда». Девочку подсадили в автобус, она подошла к генералу и произнесла: «Дядя, меня просили передать, что вы…», — далее следовало очень нецензурное и крайне обидное выражение.

Девочку поблагодарили и отправили к родителям. Генерал же долго матерился, возмущаясь происшедшим, и закончил свою тираду решительным приказом: «Разогнать всех к…!»

В воздух взметнулись омоновские дубинки.

Двое оперативников выслеживали банду торговцев оружием. Им удалось установить адрес одного из преступников. Опера подъехали к дому, вызвали группу захвата, а сами остались ждать в машине у подъезда.

В это время преступник выбежал из дома и стал скоренько забираться в свою машину, очевидно намереваясь смыться. Как выяснилось позже, его кто-то предупредил. Когда до оперов дошло, что его следовало немедленно задержать, он уже успел тронуться с места. Началась погоня.

Связаться по радио со своими, чтоб перекрыли дороги, преследователи не сумели: при такой сильной тряске рация лишь издавала нечленораздельные хрипы. Но через 40 минут машину с преступником удалось настичь на шоссе далеко за городом. С большим трудом его остановили. Правда, при этом обе машины опрокинулись. Бандита вытащили, нацепили наручники, а кроме него из машины извлекли целый арсенал: автомат, три пистолета, обрез и кучу патронов. Но сыщики теперь остались без транспорта. Уже наступила ночь, а надо было срочно добраться с задержанным до конторы или по крайней мере до ближайшего телефона. Попытки остановить какую-либо машину результатов не дали. Представьте себе: глухая ночь, пустынное шоссе, на обочине трое грязных мужиков со свирепыми рожами; вы бы остановились?

А между тем машины проезжали всё реже, и явно замаячила перспектива ночевать на обочине. Тогда одного опера осенило: он взял автомат, наполнил рожок патронами и… «Выхожу один я на дорогу…» Шофер автобуса, которого остановили очередью в асфальт перед колесами, до самого конца не верил, что перед ним сотрудники милиции. Когда подъехали к конторе, он выскочил и кинулся в дежурную часть с криками: «Помогите! Бандиты!»

За эту историю сыщики, против обыкновения, даже не получили по выговору. Их начальник произнес здесь золотую фразу: «Цель оправдывает средства!» И сослался на статью 14 УК РСФСР.

Однажды сотрудники NN-го отделения милиции Москвы задержали двух граждан за торговлю чем-то незаконным. Операция прошла чисто, довольные милиционеры доставили спекулянтов в контору на их же машине, там вытряхнули товар, составили протокол, после чего отпустили.

Через несколько минут после этого кто-то «на всякий случай» проверил номера машины по картотеке. Выяснилось, что машина в розыске как краденая. Начальник обозвал всех растяпами и велел немедленно доставить нарушителей обратно, так как единственный способ избежать позора — быстро найти преступников и сделать вид, что их никуда не отпускали. Но адрес, который назвал задержанный, оказался ложным, а его водительские права — фальшивыми. Пришлось сгорая от стыда признаться начальству, что прошляпили, и дать ориентировку на розыск по городу.

Через месяц его нашли. Нашли опера из МУРа, на территории того же NN-го отделения, где преступник снимал квартиру. Начальника отделения предупредили о «неполном служебном», а он в свою очередь вставил кое-кому из подчиненных. С тех пор NN-е отделение славится тем, что попавший туда выходит только часов через шесть, не раньше, чем вся его биография будет проверена по минутам.

В тот раз брать бандита нам пришлось на станции метро «Маяковская», в дальнем от выхода конце вестибюля. Именно там он назначил встречу.

Мы не слишком удачно расположились на месте, или неудачно к нему приблизились. Преступник успел понять, в чем дело, выхватил пистолет и ранил одного из наших ребят. И бросился к выходу через всю станцию. Так получилось, что перехватить его оказалось некому, все почему-то сгрудились в торце станции. Стрелять вслед нельзя, потому что впереди находились люди. Все кинулись вдогонку, но бандит успел получить солидную фору. Вот тогда один наш опер, Сашка Бельский, догадался уцепиться за отходивший поезд, получив таким образом преимущество в скорости. Когда он поравнялся с бегущим преступником, то понял, что спрыгнуть уже не сумеет. Поэтому он нарушил строжайший приказ, запрещающий стрелять в людных местах, и дважды выстрелил. К сожалению, промахнулся. Но беглец от испуга свалился с платформы на пути, там его и взяли. А Сашке ничего не оставалось, как прижаться к вагону и в таком положении ехать до следующей станции «Горьковская», где его встретили коллеги и долго над ним потешались.

Стрельба в людном месте даром не прошла: все получили от начальства по первое число. Потом нас еще долго склоняли во всех управлениях ГУВД, приводя в качестве примера безграмотной работы. Свидетельство этой знаменитой акции каждый может увидеть на станции «Маяковская»: если присмотреться, то в стене над рельсами видны щербины от пуль.

Вот ты говоришь, что нашу работу нельзя чистыми руками делать. Конечно, с говном возишься — обязательно испачкаешься. Но зачем же с головой туда нырять? Не надо. Вот, например, каждого из нас раз по пятьдесят можно было посадить за заведомо ложные показания. Что ж делать. Судье ведь свидетелей подавай, а какой дурак станет преступление совершать при свидетелях. (Дураков очень быстро пересажали, одни умные на свободе остались.) Но я никогда не стану подтверждать своими показаниями то, чего не было. Вот чего было, но никто не видел — другое дело. Если разобраться, то когда мы закон где-то немножко нарушаем, то только ради торжества того же Закона. Вот расскажу я тебе такую историю.

Был у нас один «клиент» — шибко криминальный тип. Но материалов на него собрать не удалось: хитрый, зараза. Стали думать, как его подцепить. Выяснили, что он снимает комнату в студенческом общежитии; хозяин комнаты живет где-то в городе у родственников, а комендант, видимо, тоже что-то имеет на лапу, чтобы не замечал. Конечно, это нарушение паспортного режима, но максимум, что за это можно сделать — оштрафовать и выгнать из общежития, так он себе другую комнату найдет. Применили более хитрый способ.

Мы нанесли визит в общежитие в отсутствие жильца и совершили мелкое хулиганство: насовали ему спичек в замочную скважину. Когда злодей вернулся к себе на этаж, оказалось, что открыть комнату невозможно. Получасовые усилия оказались бесплодными: похулиганили мы на совесть, спички были предварительно смазаны клеем. Когда он убедился, что замок уже не прочистишь, пришлось ему ломать дверь. Именно в тот момент, когда замок был сломан, и дверь распахнулась, на этаже откуда ни возьмись появился участковый инспектор в сопровождении двух дружинников. Увидев, что неизвестный гражданин выламывает дверь, они, естественно, подошли и попросили предъявить документы. Сразу же выяснилось, что он тут не проживает. За совершение квартирной кражи его немедленно арестовали и посадили в камеру. Попытки оправдаться тем, что он якобы снимал тут комнату, ни к чему не привели: хозяин комнаты и комендант, разумеется, от всего отказались.